Миша открыл глаза через секунду. Он лежал на полу избушке, рядом со щелью. С низкого закопченого потолка на него глядел белесый отпечаток его собственного тела. Рядом торчал меч, глубоко ушедший в трухлявые перекрытия.
В окна таращились чертопрыщенцы – те, кто мог держаться на ногах. Их было много, но взгляд выхватил лишь одно лицо: Наташа! Она смотрела на него с любопытством малолетнего экспериментатора, отправляющего безответную теткину кошку на Марс при помощи лейки и качелей.
Морщась от боли, Миша поднял руку и помахал.
– Привет, любимая.
Выражение Наташиного лица не переменилось.
– Лезь за сундуком, – казалось, ее губы произнесли это, не спросив воли хозяйки.
– Только ради тебя, любимая, – Миша погрозил кулаком остальным чертопрыщенцам и, поднявшись на ноги, шагнул к щели в полу.
Йорик походил на торчащий из-под земли бок огромной картофелины. Страшное нечто вогнало несчастного монстра еще глубже в землю. Миша огляделся. Когда глаза немного привыкли к темноте, милиционер увидел далеко в стороне едва освещенный пятачок. Там, на некоем возвышении стоял сундук – тот самый – а рядом, на земле – деревянная кровать того разбора, что рачительные хозяева, не решаясь выбросить, вывозят на дачу. Около валялись какие-то палки. Источником света служил оплывший огарок свечи в консервной банке, которую кто-то пристроил возле сундука.
– Сундук, – пробормотал Миша. – Спасибо, наконец показали.
Милиционер опустился на корточки и, работая мечом как саперной лопаткой, откопал Йорика.
– Ну ты взлетел! Как космонавт! – были первые слова черепа, когда тот проплевался от земли. – Вам с этой штукой только в цирке выступать.
– С какой штукой? Ты видел ее? Где она?
Йорик повел лапой.
– Вон, где свечка. Вон та кровать.
– Чего? Кровать? Что за чушь!
– А ты что хотел? Эти твои эльфы ляпают монстров из того, что под руку попадется. Если помнишь, в прошлый раз они склепали чудо-юдо из тазика.
Милиционер кивнул. Что было, то было. Эльфы по непонятной причине воспылали великой любовью к этой избушке, и никого не желали сюда пускать. Неужели они устроили весь сыр-бор из-за чертова сундука?! Но им-то он на кой сдался?
– Если выберемся живыми из этой передряги, я им задам, – прорычал милиционер. – Колдуны, блин! Черноморы длинноухие.
– А я помогу, – поддакнул Йорик. – Мало не покажется.
Миша ухватил рукоять меча двумя руками и выставил клинок вперед.
– Идем!
Оба двинулись к сундуку.
Когда их отделяла от цели дюжина шагов, кровать зашевелилась и чихнула.
– Куда?!
– За сундуком, – отчеканил милиционер. – Не суйся. Зарублю.
Кровать одним движеньем встала «на попа». Валявшиеся рядом деревяшки подлетели в воздух и пристроились по бокам – будто руки в два ряда. Приглядевшись, молодой человек опознал в них вилы, косу, грабли и метлу. На вилах зашевелились зубья, будто чудовище разминало пальцы.
– Добром говорю – не суйся, – сказала кровать. – Вышвырну, как остальных. Пикнуть не успеешь.
Миша повел мечом.
– Само отвали, чудо диванное.
– Отвали! А то рожу расцарапаю… когда найду, – подхватил Йорик.
Кровать выставила «руки».
– Я предупредил!
Миша сделал выпад. Вилы отбили меч. Брызнули искры.
– Иииаау! – завизжал Йорик, бросаясь на врага. Он вцепился когтями в драную обшивку и дважды промчался вверх-вниз по кровати, как шкодливый кот по хозяйской шторе.
– Слазь! – кроватный монстр с размаху всадил грабли в собственное тело, подняв тучу пыли. Йорик увернулся и вцепился зубами в черенок метлы. Миша зашелся безудержным кашлем, едва не пропустив несколько колющих ударов.
– Слазь! – взъярилось чудовище, пытаясь стряхнуть череп с метлы.
– Ы хлэху! – промычал Йорик. – Хоху ахкаахау!
Монстр замолотил конечностями. Перед кроватью как будто появилось облако, в котором мелькали черенки и зубья. Огоньки в глазницах Йорика превратились в красные «восьмерки». Воздух наполнился гудением и свистом.
Миша сделал шаг в сторону. Кровать повернулась за ним. Милиционер побежал.
Он мчался в темноте вокруг кровати, а та поворачивалась, отчаянно размахивая «руками». В какой-то миг Йорик, сорвавшись с метлы, футбольным мячом улетел в темноту. Кроватный монстр двинулся на Мишу.
Молодой человек оказался зажатым между чудовищем и сундуком. Вилы, коса, грабли надвигались, как оживший кошмар безумного огородника. В воздухе свистело и гудело, лицо обдавало леденящим ветром.
Миша отступил на шаг, наткнулся на какое-то возвышение и едва не упал. Бросив короткий взгляд назад, убедился, что стоит у невысокой деревянной лесенки, по которой можно подняться к сундуку.
Чудище придвинулось. Вилы в клочья разорвали рубашку, оставив на коже глубокие алые борозды. Брызнула кровь. Милиционер отшатнулся, шагнул на ступеньку. Коса рассекла воздух в миллиметре от горла.
– Я предупреждал, – прогудела кровать. Миша отпрыгнул назад и вверх. В то место, где он только что стоял, ударили грабли. Железные зубья впились в дерево. Просвистела метла – чудовище целило в ноги. Милиционер подпрыгнул и оказался на крышке сундука. Спина коснулась холодной земляной стены.
Чудище рванулось вперед. Заскрипели грабли. Заскрежетала выдираемая со своего места нижняя ступенька. Лезвие косы мелькнуло в долях миллиметра от Мишиного живота, срезав последнюю пуговицу, чудом державшуюся на рубахе.
– Я предупреждал, – повторил монстр, занося оружие для последнего удара.
И тут Миша прыгнул. Он взлетел, как спортсмен, прыгающий в воду с трамплина. На мече вспыхнуло и погасло пламя свечи. Эльфийский клинок врезался в драную обшивку кровати. Послышался треск. Кровать взорвалась облаком пыли. Миша приземлился на плечо, кувыркнулся, вскочил на ноги.
Половинки поверженного монстра рухнули на землю. Внутри тускло заблестели старые пружины.
– Брюс Ли, ей-богу! – донесся из темноты восхищенный голос Йорика. Вспыхнули и стали приближаться два красных огонька. – Монстр! Гигант! Любая киностудия за этот трюк тебе кучу бабок отвалит!
– Славословия потом, – сказал Миша.
– Потом так потом. Хватай сундук и пошли отсюда.
– Куда пошли? – Миша ткнул пальцем в потолок. – Там куча народу о том только и мечтает, чтоб нас сцапать и захапать сундук.
– Пошли! Ты с мечом. Не полезут. А если что – рожи расцарапаю!
Миша покачал головой.
– Не выйдет. Они заколдованные. Придется всех перерезать, в том числе и Наташку. Надо что-то другое придумать.
– Мыслитель, – фыркнул Йорик и принялся демонстративно точить когти об одну из половинок поверженной кровати.
Вдруг послышался шорох. Йорик пискнул и отскочил назад.
– Оно двинулось! – прошептал он.
– Что двинулось?
– Оно. Кровать. Она дер… Смотри!
Половинки кровати зашевелились и вдруг, звеня пружинами, медленно поползли друг к другу.
– Руби! – заорал Йорик, рванувшись к поверженному монстру. Миша поднял меч. В тот же миг вилы взмыли в воздух и отбили удар. Острые зубья нацелились милиционеру в грудь. Путь к сундуку был отрезан.
Милиционер взмахнул мечом. Он бы очень удивился, если б узнал, что мастерски выполнил отвлекающий маневр со звучным французским названием. Как бы то ни было, заколдованные вилы двинулись в ложном направлении, и Миша коротким ударом перерубил древко. Послышался стук падающих деревяшек.
Половинки монстра неотвратимо сближались. Еще немного и…
– Ходу! – крикнул милиционер. Одним прыжком он оказался на возвышении и подхватил сундук. – Йорик, на лестницу!
Послышался глухой стук: монстр снова стал одним целым. Взмыли в воздух грабли и коса. Заскрипели пружины.
– Куда?! – взревело чудище.
– Не достанешь! – крикнул Йорик, вскакивая на верхнюю ступеньку лестницы.
Миша протолкнул сундук через щель между досками. Ухватился за край половицы. Вдруг лестница качнулась и стала оседать. Пальцы соскользнули с досок.
– Стереги сундук! – только и успел крикнуть милиционер.
