Илия поднял свои ясные, почти человеческие глаза.
– Извлеки из этого урок, Рафаэль.
– Ну вот, теперь ты ведешь себя, словно старший брат.
Илия рассмеялся. Он и Фаваши были единственными архангелами, которые делали это искренне.
– Нет, я вижу в тебе лидера. Когда Урама не станет, над Советом десяти нависнет угроза распада на фракции, а ты помнишь, что случилось в прошлый раз, когда между нами случился раскол.
Тёмная эра в истории как ангелов, так и человечества. Вампиры купались в крови, а их хозяева были слишком заняты войной друг с другом, чтобы беспокоиться о чём-то ещё.
– Почему я? Я ведь младше тебя или Ли Цзюань.
– Ли Цзюань... больше не принадлежит этому миру, – нахмурившись, ответил Илия. – Я думаю, что она самый древний ангел, оставшийся на земле. Она уже далеко от наших незначительных проблем.
– Это не какая-то мелкая проблемка, – ответил Рафаэль, но он понимал, что имел ввиду его собеседник. Ли Цзюань больше не интересовал этот мир. Ее взгляд был направлен куда-то далеко за его пределы. – Если не она, то почему не ты, самый уравновешенный среди нас?
Илия задвигал крыльями, обдумывая ответ.
– Моя власть над Южной Америкой никогда не подвергалось сомнению. Это правда, что я резко пресекаю любое неповиновение, но, – прервался он, покачав головой, – у меня нет желания убивать или проливать кровь. Чтобы удержать Совет вместе, лидер должен быть опаснее, чем любой из нас.
– Ты в открытую назвал меня жестоким, – мягко заметил Рафаэль.
Илия передёрнул плечами.
– Ты внушаешь страх без жестокости Астаад, или избалованности Микаэлы. Именно поэтому вы с Урамом конфликтовали. Ты слишком близко подошёл к тому, чтобы отобрать то, что принадлежало ему. Главенство уже твоё – хочешь ты того, или нет.
– А теперь на Урама объявлена охота.
Таким Рафаэль видел и своё будущее. Представлял, как его преследует, словно зверя, девушка с волосами цвета восходящего солнца и глазами серебристыми, как у кошки.
– Возвращайся домой, к своей Ханне, Илия. Я сделаю то, что от меня требуется. – Пролью кровь, оборву жизнь бессмертного, сделав бессмысленным значение слова, – архангелы могли умирать... но только от рук других архангелов.
– Сможешь отдохнуть этой ночью? – спросил Илия, когда они оба поднялись.
– Нет. Я должен поговорить с охотником.
С Еленой.
Елена закончила свои небольшие изыскания об Ураме и откинулась на спинку стула. Тошнота подкатывала к горлу. Архангел правил, – и насколько знал остальной мир, – все еще правит частью Восточной Европы и всей прилегающей Россией.
Конечно, как и в Америке, у этих стран были свои президенты и премьер-министры, свои парламенты и советы, но все знали, что истинная власть находилась в руках архангелов.
Правительство, бизнес, искусство – не было ничего, на что они не влияли бы напрямую или косвенно.
Урам, казалось, был очень хозяйственным парнем.
Первая история, которую нашла Елена – газетная статья о президенте маленькой страны, что когда-то была частью Советского Союза.
Президент, некто мистер Чернов, сделал ошибку и открыто бросил вызов Ураму. Он призвал граждан бойкотировать жестокий бизнес, принадлежащий архангелу и его "вампирским детищам", но поддерживать компании, принадлежащие людям. Впрочем, Елена не была согласна с заявлением президента.
Зацикленность на людях тоже была предрассудком своего рода. Что насчет всех тех бедолаг, которые ушли в вампиры, только чтобы обеспечить свои семьи? Большинство из них не получают силы вместе с обращением – этот процесс занимает столетия. Некоторые навсегда остаются слабыми.
Прочитав несколько первых абзацев статьи, что подводили итоги политике президента Чернова, Елена ожидала, что история закончится его похоронами.
К своему удивлению, она обнаружила, что президент остался в живых... если можно так сказать.
Вскоре после своей пламенной речи господин Чернов попал в досадную автомобильную аварию – водитель потерял управление и врезался во встречную фуру.
Просто чудо, что шофер не получил ни единой царапины. Товарищу же президенту повезло не настолько. Доктора заявили, что после множественных переломов почти всех костей скелета он никогда не сможет восстановиться в полной мере.
Его глазницы были разрушены изнутри, что уничтожило глаза. А горло раздавило ровно настолько, чтобы испортить его голосовые связки... но оставить в живых.
Он больше не мог держать ручку.
Он больше не мог говорить.
Больше не мог видеть.
Никто не посмел высказаться, но переданное сообщение было ясным и понятным: бросишь вызов Ураму – замолчишь навсегда.
Политик, который занял место Чернова, присягнул Ураму еще до инаугурации.
"Думай о Рафаэле что хочешь, – решила Елена,– но, по крайней мере, он не тиран".
У нее не было иллюзий на счет того, что Рафаэль железной хваткой правил Северной Америкой, но он не вмешивался в несущественные человеческие дела.
Несколько лет назад один из кандидатов в мэры обещал уменьшить власть Архангела над городом, если только его изберут. Рафаэль позволил кампании продолжаться и дальше, а на вопросы осмелившихся приблизиться к нему репортеров отвечал легкой улыбкой.
Эта улыбка была лишь намеком на то, что он находил всю ситуацию забавной. Она потопила шансы кандидата так же верно, как айсберг – Титаник.
Мужчина проиграл выборы и больше его никто не видел. Рафаэль добился победы, не пролив и капли крови. И он удержал свой могущественный статус в глазах населения.
"Это еще не делает его хорошим", – пробормотала Елена, беспокоясь о направлении своих мыслей. В сравнении с Урамом, у Рафаэля на головой мог сиять нимб, но это еще ничего не значит.
Именно Рафаэль угрожал навредить маленькой Зои.
– Ублюдок, – пробормотала она, повторяя ругательство Сары. Эта угроза отправила его в одну лигу с Урамом. Как сообщалось, европейский архангел уничтожил целую школу, полную детишек от пяти до десяти лет, после того как жители деревни попросили его отозвать своего вампира-любимчика.
Елена удивилась бы такому запросу, если бы вампир не проливал насильственную кровь. Он изнасиловал несколько деревенских женщин и оставил их изломанными.
Жители обратились за помощью к Ураму. В ответ тот начал убивать их детей и похищать их женщин. Все это произошло более тридцати лет назад, и ни одну из тех женщин так больше никто и не видел. Деревни больше не существовало.
Он, безо всяких сомнений, был очень плохим человеком. А она была...
