дальней части. Однако я не могу разобрать ни единой детали. Солнце уже встаёт, но его лучи всё ещё
не достигают долины, придавая ей вид тёмной тарелки с супом из трейлеров.
— Вы живёте в трейлер-парке? — спрашиваю я Ури, который оказался ко мне ближе всего.
Извилистая дорога уходит вниз в сторону долины.
— Лично я — нет, — отвечает Ури. — Я всё ещё живу при школе. А вот мои родители, когда
находятся здесь, живут именно там. То же самое и со всеми моими братьями и сёстрами. Они старше
меня. — Он забавно подпрыгивает, поскальзывается и чуть не роняет мотоцикл. Поймав его с
ворчанием, он добавляет: — Намного старше.
— Ури был их «о-о» ребёнком, — вставляет Хай. — Не переживай, — оглядывается он через
плечо, — такое происходит с лучшими из нас.
— «О-о» ребёнком? — переспрашиваю я.
— Ну да, знаешь, бывает родители, узнав о беременности, говорят «о-о». Родителям Ури было
около сорока, когда он родился.
— Чтобы вы знали, я не «о-о» ребенок, — говорит Ури надменно, но тут же ухмыляется. — Я
спрашивал папу, и он сказал, что я был больше «о черт!» ребенком.
Хай смеётся, и я тоже не могу сдержать смеха.
— Что касается трейлер-парка, — объясняет Хай. — Борцы дали обет бедности, и, по крайней
мере, наше подразделение относится к этому серьёзно.
— Подразделение? — Что, существует множество подразделений для убийц демонов?
— Да, наше базируется в Горном Парке. Но существует множество филиалов, разбросанных
по всей стране, по всему миру.
Теперь я вижу указатель. На деревянной табличке написано «Горный парк». Кто-то
инициативный между этих двух слов дописал баллончиком с краской слово «Трейлер».
— То есть не все подразделения — байкерские трейлер-парки?
Хай улыбается.
— Нет. Борец, основавший Горный Парк, был немного неформалом. Он с приятелями
занимался мотоциклами, и это обеспечило им удобное прикрытие при основании подразделения.
Мало кто отваживается разнюхивать что-то в трейлер-парке байкеров.
— Эй, ребята, — доносится со стороны замыкающей шествие Джо. — Мы тут стараемся,
24
чтобы нас не поймали.
Мы все замолкаем, входя в городок трейлеров. Единственный звук — дорожный гравий,
хрустящий под шинами и ногами. В нескольких трейлерах горит свет, но большая их часть ещё
спрятана во мраке.
Мы подходим к трём стоящим в ряд, покрытым металлом зданиям. Большая изящная вывеска,
которой, очевидно, уже не один год, провозглашает: «Ремонт Мотоциклов Динкина». Хай поднимает
вверх ворота гаража. Джо открывает рот, словно хочет шикнуть, но затем закрывает его. Наверное,
поняла, что тихо поднять гаражные ворота никак нельзя.
Внутри находятся мотоциклы. Много-много мотоциклов и необходимое оборудование для их
починки. Просто мечта фанатика-мотоциклиста. Большинство из них с эмблемой — крестом, чаще
всего красным на белом фоне. Хай, Джо и Ури быстро закатывают свои мотоциклы на место,
постоянно оглядываясь по сторонам. Хай опускает ворота, и мы переходим ко второму пункту —
моему внешнему виду. Что носит плохая девочка, притворяясь хорошей девочкой, которая
притворяется плохой?
Джо идёт впереди, придерживаясь окраины городка, так как у нас уже нет мотоциклов,
которые надо было бы толкать. Её хромота сейчас намного заметней, должно быть, толкать
мотоцикл было тяжелее, чем она это показывала. Небо начинает проясняться, освещая скрытые
прежде от глаз части трейлер-парка. Чем больше я приглядываюсь, тем больше понимаю, что
трейлеры не просто запущены, а заброшены. Напротив дверей проросли сорняки, слишком много
окон остаётся тёмными. Машин мало, никаких разбросанных игрушек или чего-то подобного. Кто
бы не жил в большинстве этих трейлерах, он уже давно отсюда уехал.
В конце концов мы возвращаемся к главной дороге и останавливаемся напротив бежево-
красного трейлера, который был новым, наверное, где-то в 1970х годах. Сорняки кучатся у его
основания, а деревянное крыльцо выглядит прогнившим.
Дом, милый дом.
Хай, храбрый парень, запрыгивает на ветхое крылечко в два счёта. Он протягивает руку, и
напряжённая Джо бросает ему вытащенную из кармана карточку. Хай подхватывает её в воздухе и,
используя в качестве отмычки, открывает замок с легкостью, говорящей о долгой практике.
И это хорошие парни? Человечество обречено.
— Прямо как в старые времена, да, Джо?
Он удостаивается натянутой улыбки. Джо, очевидно, не рада оказаться дома.
— Эй, Хай, научишь меня, как это делать? — спрашивает Ури, осторожно забираясь по
разрушенной лестнице, чтобы заглянуть за плечо Хаю.
— Конечно, дружище.
— Почему вы взламываете замок? По-моему, вы сказали, что это ваш дом? — спрашиваю я.
— Он принадлежал моим родителям, и я предполагаю, что сейчас он мой. — Джо пожимает
плечами так, словно её это не волнует, однако движение получается слишком натянутым. — Но я
здесь не живу. Нельзя, пока не завершу обучение.
— У тебя даже нет ключа? — удивляюсь я.
— Большинство родителей в отъезде, охраняют Маяки. Именно поэтому все дети живут в
школе. Родители не хотят, чтобы здесь была куча неконтролируемых мест для сборищ, поэтому мы
не получаем ключи до окончания обучения.
Отлично же это работает — вместо того, чтобы устраивать неконтролируемые сборища, дети
знают, как тайком свалить и как взломать замок. Дверь открывается с мягким щелчком, и Хай
проскальзывает внутрь. Мы с Ури следуем за ним.
Спёртый, затхлый воздух ударяет мне в лицо. Этим местом явно не пользовались долгое
время. « Он принадлежал моим родителям», — сказала Джо. Я оборачиваюсь к ней, она стоит возле
двери неподвижно. Хай тоже смотрит на неё.
— Джо? Ты в порядке? — мягко спрашивает он.
Джо поднимает взгляд.
— Конечно, — резко отвечает она, однако, колеблется, прежде чем зайти внутрь.
Трейлер точно такой же, как и множество обычных домов, только размером поменьше и
25
загажен больше. Тут есть диван и телевизор (не с плоским экраном). Крошечная кухонька. На стене,
ведущей в прихожую, расположен экскурс в жизнь семьи. На большинстве фотографий
улыбающиеся мужчина и женщина. Судя по её бурным кудрям и его карим глазам, это родители
Джо. Маленькая Джо улыбается со школьных фотографий и снимков с софтбола. Счастливая Джо, с
