— Рич, иди-ка сюда. — Регина подняла его на руки и приласкала. Она несколько секунд смотрела в его глаза, а затем повернулась ко мне: — Говорит, что ты нервный.
— Ты с ним разговаривала? — удивлённо спросил я. — Но ты же молчала.
— Мы общаемся без слов.
— Правда? Как это работает?
— Как будто я знаю.
— Сюда можно пускать животных?
— Только Регине, — ответил Ярослав. — И только котов. Ладно хоть не гадят.
— А что он ещё говорит? — спросил я.
Регина снова посмотрела на Рича и со смешком сказала:
— У тебя ноги интересно пахнут.
Я не сдержал улыбки:
— Прикольный у тебя дар.
— Помогает на подработке.
— Подработке?
— В свободное время лечу животных. Я ветеринар.
— А что, логично, — кивнул я. — Многие бы стали ветеринарами с таким даром.
— Я научилась говорить с животными только на третьем курсе.
— У нас есть гипотеза, что дар развивается под влиянием окружения или обстоятельств, — произнёс Роберт.
— А у меня какие могут быть обстоятельства? — задумчиво спросил я. — Компьютерные игры?
— Да кто его знает. Даже для нас эксфэры — тёмный лес.
— Народ, может, сходим на обед? — предложил Максим. — С утра ничего не ел. Кто со мной?
— Можно, — согласился Ярослав. — Костя, пойдёшь?
— Я только из столовой.
— Ладно, тогда глянь инструкцию по заполнению отчёта.
— Хорошо.
В кабинете стало пусто. Я закрыл окна, включил кондиционер и с удобством уселся в кресле. Через несколько минут вернулась Аня. Она ничего мне не сказала и приступила к работе. Мне хотелось поблагодарить её за поддержку, однако я не знал, с чего начать. Время от времени я поглядывал на неё, не решаясь начать разговор. В какой-то миг она не выдержала:
— Может, хватит пялиться?
— Извини, я… я просто хотел сказать спасибо.
— Алина — напыщенная дура, — вдруг сказала она.
Я несдержанно хмыкнул. Всеобъемлющее описание.
— Думает, что умнее всех, — продолжила она. — Не понимаю, зачем её вообще сделали командиром.
— Вы не ладите?
— Я была с ней в одной группе.
— Правда?
— Не больше часа. Она решила провести своё тупое испытание, чтобы «посмотреть на меня в стрессовой ситуации».
— И вы поссорились? — догадался я.
— Да. Меня сразу отправили к Роберту.
— Понятно.
Оказывается, и с Аней можно найти общий язык. Помолчав немного, я спросил:
— А как ты открыла свой дар?
Она странно посмотрела на меня и ответила:
— Не хочу говорить об этом.
Я понимающе кивнул и умолк: похоже, что-то личное. Что ж, тогда просто приступлю к заполнению отчёта.
Это было самое насыщенное время в моей жизни. По утрам я тренировался с Артёмом Васильевичем, а потом — возился с инструкциями. Во второй половине дня Роберт, Аня и я неизменно учились работать в группе. К вечеру у меня едва ли оставались силы, но я не жаловался. К счастью, Артём Васильевич водил меня в тренажёрный зал лишь через день.
Так прошла целая неделя и началась новая. За этот период я вдруг отчётливо понял, как мне не хватало общения. Наверное, я мог назвать Роберта не просто командиром, но и другом, несмотря на разницу в возрасте. А вот Аня по-прежнему оставалась для меня закрытой, хоть и не избегала пустых повседневных разговоров. Мне было интересно узнать о ней больше. С вопросами, правда, я больше не лез: сам знал, как это порой раздражает. Когда я невзначай спросил Роберта о её прошлом, он лишь ответил: «Захочет — сама всё расскажет».
В четверг пришла хорошая новость: все мои новые документы были готовы. На столе разместились свидетельство о рождении, школьный аттестат, диплом, российский и заграничные паспорта, ИНН, СНИЛС, военный билет, водительские права и даже страховой полис. По новым данным мне было аж двадцать два года. Я открыл удостоверение ФСБ и улыбнулся: на фотографии к моей голове приделали форму с погонами.
— Теперь ты у нас старший лейтенант, — сказал Роберт.
— Зачем это нужно?
— Меньше вопросов к разрешению на ношение оружия. Воинские звания, кстати, подучи, чтобы не попасть впросак.
— Выучил с Артёмом Васильевичем, — сказал я. — Кстати, я же водить не умею.
— Точно! — звонко цокнул Роберт. — У меня совсем из головы вылетело! Должен же был тебя спросить.
— И что теперь?
— Как что? Будешь учиться.
Я повертел в руках диплом академии ФСБ и улыбнулся. Раз — и ты уже совершенно новый человек.
— По старым документам мы тебя в военкомате с учёта сняли, — произнёс Роберт. — По ним тоже получишь военный билет. Запишем в категорию запаса.
— Удобно, — улыбнулся я.
Он сел на краешек стола, скрестил руки на груди и пристально взглянул на меня.
— Что-то не так?
— Слушай, пока Ани нет, надо кое-что обсудить.
— Ну?
— Это, конечно, не моё дело, но ты всё знаешь о своей семье?
— О чём ты?
— О твоём рождении.
— В смысле?
— Похоже, не знаешь…
— Роберт?
— Твоё имя было под тайной усыновления, когда мы запросили данные.
Эти слова ввели меня в ступор. Какая ещё тайна?
— Слушай, — продолжил он. — Ты не спеши звонить родителям. Обмозгуй всё, хорошо?
— Подожди. Ты хочешь сказать, что…
— Тебя усыновили.
Он вытащил из кармана сложенный напополам лист и протянул мне. Я раскрыл его и глянул строчку посередине: Грибков Егор Иванович. Год рождения тот же самый, а вот день — второе июля. Я родился не в мае? Чуть ниже были данные ещё каких-то людей.
— Биологические родители мертвы, — сказал Роберт. — Погибли в пожаре, когда тебе был год. Где сейчас твоя сестра, неизвестно.
— Сестра?
— Последняя в списке.
«Грибкова Анастасия Ивановна», — прочитал я и посмотрел на дату рождения.
— Тут ошибка? Почему у нас один день рождения?
— Вы двойняшки.
— Что?..
Роберт встал перед своим монитором и, кликнув куда-то, зачитал:
— Дизиготная многоплодная беременность — результат оплодотворения нескольких яйцеклеток. Каждый из близнецов имеет отдельную плаценту и амниотическую полость. Другими словами, разнояйцевые близнецы. В народе называют «двойняшками». При рождении дети могут быть разного пола.
Даже обнаруженный дар не произвёл на меня такого сильного впечатления. В голове стало совсем пусто. Роберт подошёл ближе и коснулся моего плеча:
— Матери и отцу никаких глупостей не говори.
Я недоумённо уставился на него:
— А?
— Они тебя растили и воспитывали семнадцать лет. Если хочешь с ними поговорить, то подготовься, чтобы сдуру ничего не ляпнуть.
— Да… — Я поднялся со стула и прошёл к кулеру. — Надо попить.
Я наполнил пластиковый стакан водой до краёв и осушил его. Легче не стало. Я заходил по кабинету, не в силах усидеть на месте. Почему мама ничего не сказала? Почему папа молчал? Зачем скрывали от меня? Сестра… С ума сойти! У меня всё это время была родная сестра-близнец!
— Нормально, Костя?
— У меня есть сестра, — тихо произнёс я. — Где она?
— Числится без вести пропавшей с тех пор, как исчезла во время пожара.
— В смысле?
— Не знаю, Костя. Дело почти сразу закрыли. Больше у тебя кровных родственников нет.
— Мне надо прогуляться.
— Только не пропадай надолго, хорошо?
Я коротко кивнул, открыл дверь и выскочил в коридор.
Глава 8
Меня охватили смешанные чувства смирения и тоски. Я ходил кругами по территории управления и готовился к звонку. Если не поговорю с мамой, то ни о чём больше думать не смогу. Надо было решить этот вопрос прямо здесь и сейчас.
Я протёр вспотевшие ладони об джинсы и достал смартфон. Роберт был прав: главное — не наговорить ерунды. Глубокий вдох, выдох. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Аж голова закружилась. Я нажал на звонок, и раздалось несколько протяжных гудков.
— Алло, — прозвучал голос мамы.
— Привет.
— Привет, Костя. Как у тебя дела?
