— Сложно для него. — Недоумевая, пожала она плечами. — Зачем?
— Много ли смысла в пакостях. — Я отзеркалил ее жест. — Вон, суетимся же. Злодеям-то зачем так явно работать? Пару файлов подменить и все.
— Ты эти файлы в чужом компьютере еще найти попробуй.
— Тогда проще ноутбук в ломбарде выкупить, — в общем-то, согласился я.
— Лица на камере бы остались. Хозяин бы запомнил, посетители.
— Де-ла… — Протянул я. — А уничтожить диск в пыль — не слишком нагло? — Не вязалось все равно.
— Наглость — это хорошо. Радоваться должен. Это почерк. И признак того, что за девочкой следили. Возможно, контактировали лично, а не только через ноутбук и интернет. Для того и едем на место происшествия… Может, остались следы — записные книжки, фотокарточки, записки в тайниках. — Сосредоточилась шеф на дороге. — Могла прятать от хозяйки квартиры. Вдруг та проверять жилье придет, когда ее дома нет.
А ведь может быть… Хозяева квартир — люди такие, могут и в личных вещах порыться. Без тайника нельзя.
— Фото криминалисты делали — посмотреть бы? — Решил я заранее прикинуть место для захоронки.
— На заднем сидении синяя папка.
— Тогда притормозите у обочины — пересяду. — Обернулся я назад. — Фото большие — на сидении разложу…
Потом ехали около получаса, пока от снимков, пересматриваемых десятый раз, не начала болеть голова. Да сотни мест, в самом деле, где можно спрятать важные человеку вещи — я бы в первую очередь на линолеум обратил внимание, в щель между ним и полом что угодно утрамбовать можно. Где-нибудь за кроватью, возле стены посмотреть в первую очередь. Или под подоконником — он там деревянный, крашеный сверху, а значит — и под ним будет зазор.
— Я тут закончил, можно пересяду? — Перебрав в очередной раз фото, закрыл я папку.
Машина вновь притормозила.
— Нашел что? — Спросила шеф, пока я пристегивался.
— Смотреть надо, проверять. Мест для тайника прилично. И вот еще заметил, — прикусил я губу, но все-таки произнес. — Цветов нет в квартире. — Признал я свой просчет, который не отметил при первом посещении квартиры.
Живое Бездну плохо переносит. А девочки любят цветы. Так-то ни одна из базовых схем не предписывает обращать внимание на наличие растений… Но себе-то врать не буду.
— Чужой дом, съемная квартира. Зачем ее украшать? — Не поняла шеф.
— То-то и оно… Вот если бы цветы были и завяли — тогда да, можно делать всякие выводы. — Решил я не заострять внимание.
На будущее учту.
— С самых простых — что цветы долго не поливали. — Хмыкнула Анна Викторовна.
— Например, да, — слегка растерянно пожал я плечами. — Но по соседям я бы пробежался, поспрашивал — может, у них завяло что-то.
Потому как версию, что схему ритуала нашептали из Бездны — никогда нельзя исключать. В этой версии и для уничтоженного диска найдется место…
— А до того отчего не пробежался?
Я сделал вид, что замечания не услышал. Хотя недовольство собой кольнуло вновь.
— Завернем? — Кивнул я на шашлычную впереди.
Перед пологим поворотом стояла одноэтажная постройка крупными темно-красными буквами поверх ветхого белого фасада. Машины на парковке стоят — значит, работает.
— Чтобы ты с животом слег? Из больницы в больницу тебя везти? — Оценила шеф внешний вид строения. — Терпи до города. Заедем в нормальное кафе, я тоже не ужинала, — прибавила она скорости.
Оставалось проводить шашлычную грустным взглядом. И еще несколько подобных заведений — где-то лучше, где-то хуже — пока не заехали в город и не пробрались через его кольца, проспекты и проезды к кафе «Весна» на первом этаже жилого дома. На табличке с названием, исполненным зелеными буквами курсивом, лежал снег — он сопровождал нас всю дорогу, окончательно сменив дождь.
— Считаете, тут лучше? — С некоторым сомнением смотрел я на пластиковые окна, занавешенные тюлем.
Из-за ткани были видны неяркие желтоватые люстры и нарытые скатертью столы с искусственными цветами в крошечных вазах.
— Вылезай.
Впрочем, стоило шагнуть внутрь теплого помещения, окутанного приятными запахами, мнение изменилось.
Полы были вымытыми, скатерти — чистыми, а из колонок под потолком доносилась легкая, не напрягающая музыка.
Еще на столах оказались корзинки с хлебом — пока ждали заказа, я методично все оттуда подъел, игнорируя укоризненный взгляд.
— Голодный студент.
Я неопределенно хмыкнул, прожевывая и приглядываясь к соседним столикам. Там хлеб тоже был.
Но принесли борщ, потом легкий салат и гречку с котлетами, и места в животе не осталось — хотя если встать и попрыгать…
— Мне бы домой съездить, документы восстановить. — Добрался я до сладкого чая. — От работы не отказываюсь, но без документов тоже не вариант.
— От меня нужно что? — Аккуратно пережевывала подполковник свою порцию.
— Справку какую, было бы хорошо. Если обрывки паспорта остались, то можно склеить.
— Обрывки не пойдут, справка будет. Еще?
— Ссуду бы мне, Анна Викторовна. Кредит. Я бы, честное слово, в банке занял, но там к людям без документов безо всякого уважения… Вы салатик кушать будете? — Почувствовал я в себе новые силы.
— Буду. — Отодвинули от меня тарелку подальше. — Сколько?
— Поездка домой — туда и обратно, еще одна куртка, там на расходы и пошлины… Тысяч двадцать бы мне, рублями, барыня.
— Прекрати паясничать. Итого будешь должен сорок. — Прикинула она. — С учетом новой одежды.
— До последней копейки отдам! И прошу вписать этот ужин в мой счет.
— Сейчас вилкой запущу. — Пригрозили мне.
— Значит, салат вы все-таки не будете? — Сделал я логичный вывод.
И в наказание еще минут десять смотрел, с каким удовольствием кушает женщина напротив. Маленькими кусочками, жемчужными зубками — да огурчики с помидорчиками…
Заодно размышлял насчет ноутбука. Все, вроде как, понятно — есть действие, поиски виновных. Есть противодействие виновника.
То есть, распространители схемы как-то узнали, что ноутбук украден. Узнали адрес ломбарда. Неясными пока методами стерли диск в пыль — без взлома и следов. То есть, держали руку на пульсе, сопровождали от и до.
И при этом девочка рисует неверную схему. Не складывается как-то.
В общем, поел — и мозги включились. Или подозрительность заняла свое почетное место, отпнув голод в сторону.
Деньгами меня ссудили сразу после ужина — а к нужному торговому центру даже ехать особо не пришлось, рядом он был, вместе с местом работы шефа. Через двор и арку. Обедают они тут с коллегами, как оказалось…
— Мне, пожалуйста, точно такую же куртку, как вчера, — сразу подошел я к нужному продавцу.
Тот, вроде даже, хотел спросить, что с предыдущей, но дисциплинированно промолчал.
Потом, понятно, все равно поехали по старому адресу — пока окончательно не стемнело. А там минут пять Анна Викторовна терпела, пока я успокаивал свою паранойю, выполняя те же самые мероприятия, что прошлым вечером. Люди на светофоре, бывает, дольше стоят — так что ничего страшного, если высокое начальство подождет в машине.
Заодно продолжал думать, что ж так свербит внутри, заставляя крутить в уме ситуацию вновь и вновь. Цветы и здоровье соседской живности — это ладно, проверю. Но кроме этого — что ж такое царапает подсознание? На что обратить внимание, куда смотреть, чтобы не ясные до поры подозрения облеклись в слова, которые можно будет положить на страницы отчета?
Увлекшись размышлениями, начал отправлять в дом снежок за снежком — снег сегодня чистый, свежий, вон, летит с неба крупными хлопьями. Даже ладони — и те после плотного ужина не мерзли.
Телефон убитой забрали. Снежок полетел в стену и рассыпался красивым веером.
Целая бригада криминалистов оттоптала там каждый сантиметр. Лично убедился по фотографиям. Еще один набранный комок снега чуть подтаивал в руках.
Пентаграмма — стандартная. Прямо как по справочнику, у меня глаз наметанный. Снежок в руках уплотнился, сделался меньше, тверже.
