В спальне отца было темно, но сквозь щелочку от завернувшейся занавески в угол комнаты падал луч лунного света.
И в этом луче стояла черная фигура. Принцесса! В том же глухом темном одеянии и вуали на лице.
Илюша вскрикнул от неожиданности. Внезапный порыв ветра рванул оконную раму в коридоре, и стекло зазвенело. Илюша вздрогнул и оглянулся.
А когда повернулся обратно — принцессы в комнате уже не было.
Отец всхлипнул во сне. Илюша подбежал к нему, влез на постель и потеснее прижался к отцовскому плечу: от него несло жаром, как от раскаленной печи.
* * *
Утром выяснилось, что управляющий имением тяжело заболел. Няня, обнаружив Илюшу в комнате отца, отругала мальчика и отвела вниз, запретив появляться наверху.
Илюше не терпелось с кем-нибудь поговорить о том, что он видел ночью, но его никто не хотел слушать. Все были заняты и встревожены.
В замок вызвали доктора, и он, осмотрев больного, сказал, что тот в сильной лихорадке. Происхождение ее непонятно, следует наблюдать. А пока сбивать жар. Доктор дал больному порошки и остался у его постели с видом хмурым и озадаченным.
Принцесса не выходила из комнаты.
Слуги шептались, что госпожа ничего не ела и не пила со времени приезда, что она никому не позволяет беспокоить ее и не допускает слуг к себе в апартаменты.
Одной только Глаше, горничной хозяйки, позволено было ненадолго войти. И то лишь для того, чтобы завесить все зеркала в комнате черной тафтой — этого потребовала принцесса.
Илюша, потихоньку улизнув от няни, пробрался в коридор рядом с комнатой Евгении Максимилиановны. Постоял у ее двери, прислушиваясь, но ничего особенного не услышал — слабые шорохи внутри комнаты заглушало громкое тиканье напольных английских часов, стоящих в нише у лестницы.
А потом старик мажордом явился и прогнал Илюшу. Его отправили гулять в парк, чтобы он без дела не шатался по дому.
* * *
День выдался пасмурный. Трава в саду еще не высохла после вчерашнего дождя, повсюду было мокро, сыро и неуютно.
Сперва Илюшу немного развлекли толстые темно-розовые червяки-выползки. Они растягивались и утолщались снова, напоминая чем-то перевязанную свиную колбасу в немецкой лавке — только маленькую, для гномиков. Потом Илюшу заинтересовали цветные камешки, перекатывающиеся в ручейке возле дорожки. Воображая, что это самоцветы, Илюша выковыривал их из песка, промывал в мутной воде, отряхивал и складывал в карман твидовой курточки, пока не намокла подкладка.
Охотясь за камнями, Илюша не заметил, как спустился по течению ручья к выходу из парка.
У кованой ограды кто-то окликнул мальчика.
Илюша поднял глаза и увидел за калиткой старика в лохмотьях. «Попрошайка» — так называла подобных людей няня, строго наказывая держаться от них подальше.
А вот принцесса была к таким снисходительна. Если в кармане у нее находились монетки, она щедро раздавала их просящим. Особенно возле церкви, где они обычно целой толпой караулили ее приезд.
— Эй, мальчик! Ты ведь в замке живешь? — Старик, увидев Илюшу, обрадовался, как будто нарочно поджидал именно его. — Поди-ка сюда! Скажи, хозяйка, принцесса, дома ли?
— Тебе деньги нужны? — спросил Илюша у старика.
Тот усмехнулся:
— Ну а кому ж они не нужны?
Илюша сунул руку в карман, вытащил горсть камней — желтых и белых кварцев, коричневых и красных кремешков, галечных круглых окатышей с прожилками — и выбросил собранное богатство на дорожку. На самом донышке кармана лежал серебряный четвертак. Илюша вынул его и протянул сквозь решетку бродяге.
— На, возьми. А принцесса заболела, — сказал Илюша, шмыгая носом. Он вспомнил предыдущий день, и голос у него задрожал от подступающих слез: — Она… она…
Старик монетку не взял.
— Оставь себе, — сказал он. — Объясни-ка лучше, что с принцессой?
— Она теперь как… Как Снежная королева, — сказал Илюша, вспомнив сказку, которую читала ему недавно няня.
— Злая? — допытывался бродяга. — На себя не похожа?
Илюша взглянул на незнакомца: хотя лицо его казалось суровым, но глаза смотрели на мальчика с тревогой и сочувствием. Он чем-то походил на доктора. Может быть, поэтому Илюша и рассказал ему все. А может быть, потому, что никто из взрослых его слушать не захотел.
Так или иначе, но он рассказал незнакомцу о том, какой чужой сделалась вдруг принцесса, о пугающей всех черной вуали. И о странной внезапной болезни отца, которую врач не понимает, как вылечить.
Рассказывая обо всем этом, он вспомнил о маме. Няня говорит, что она теперь ангел на небе и ей там хорошо. Но Илюше-то без нее плохо! А вдруг и папа, и принцесса… покинут его? Тогда он останется один. Подумав так, Илюша заплакал.
— Ну-ну-ну! — сказал старик, нахмурившись. — Перестань-ка. Посмотри на меня. Я нарочно сегодня пришел, чтобы помочь твоей госпоже. Я ведь знаю, что с ней. И с твоим отцом.
Илюша удивленно заморгал, глядя на старика. А тот помолчал и добавил:
— Не думай плохо о своей госпоже… Не она это сейчас в замке, а ее призрак.
С трудом подбирая слова, он попытался объяснить ребенку то, что знал сам и что его беспокоило.
— Видишь ли… Принцессу пытались излечить от болезни, вызвав из вечности ее смертную тень. Такая у каждого человека есть. Болезнь прокрадывается в душу, и, чтобы изгнать ее, нужно разделить надвое эту субстанцию… Смертная тень — именно в ней таится все злое, все болезни и… — Старик умолк, качая головой. Потер лоб и продолжил сбивчивые объяснения: — Но вот что получилось: тот знахарь — колдун, который взялся за это… В общем, он ошибся… А теперь она меня не послушает! Да и никто! — поморщившись, воскликнул он и ударил рукой по прутьям решетки так, что железо зазвенело.
Илюша вздрогнул и отшатнулся. Незнакомец опомнился.
— Послушай-ка, — сказал он, придвигаясь ближе к Илье. — Ты можешь вызволить и отца, и госпожу. Надо как можно скорее сжечь колдовскую вуаль. Только надо поспешить, пока призрак не укрепился в нашем мире. Тень убивает других, чтобы самой становиться сильнее. Вот почему твой отец заболел. Понимаешь?
— Дедушка, ты колдун?
Илюша глянул в глаза старику — они искрились то ли от слез, то ли от гнева. Рука, которой бродяга вцепился в прутья решетки, подрагивала, перебирая пальцами воздух — будто это была не рука, а живое насекомое-многоножка, желающее оторваться и убежать, чтоб зажить собственной, отдельной от хозяина, жизнью.
Внезапно вверху захлопали крылья — с неба спустился черный ворон и сел старику на плечо. Беззвучно раскрыв клюв, уставился на Илюшу, зловеще поблескивая черными бусинками глаз.
