— И раз уж нас опять двое, — сказал он, — как насчёт имён?
— Будешь Вторым.
— Ага, пойдёт. Да и кто я такой, чтобы спорить с Первым?
На этих словах он вышел из зала.
Я сел обратно за стол и сказал:
— Ну, как-то так.
Нахмурившись, Лена потёрла глаза.
— Охренеть, — сказала она после недолгой паузы.
Я указал большим пальцем за спину:
— То есть это ни фига не норма?
— Нет, не норма.
— А как должно быть?
— По-другому…
— Эй-эй, мы же договорились: баш на баш. Я тебе всю подноготную выдал — теперь твоя очередь.
— Ты можешь сам этого не понимать, но ты потенциально опасен. О некоторых вещах тебе лучше не знать.
Не скрывая раздражения, я поморщился:
— Ой, да хорош! Глаза разуй. Я тебя из такой задницы вытащил. Это тебя, а не меня должны были на салат шинковать.
— Я же говорила, чтобы ты держался от меня подальше…
— А я так и знал, что она обманет, — сказал Второй.
Он стоял позади меня, держа в руках телефон и рюкзак.
— Да ни хрена ты не знал, — отмахнулся я.
— Короче, Инга вне зоны доступа, — сказал он, уставившись в экран телефона. — Пропущенных от неё тоже нет.
— То есть она меня просто продинамила?
— Чёрт знает, — пожал он плечами. — Может, в студии её творческий порыв настиг, и она всю ночь рисовала. Ну, или что-то в этом роде.
— Это не самый плохой вариант. По крайней мере, не придётся оправдываться за вчерашнее и выдумывать охренительные истории.
— Поживём — увидим, — сказал Второй. — И ещё момент. Куски меня пропали. Даже крови нет.
Он достал из рюкзака мусорный пакет с вещами и в качестве примера вытянул рубашку. Ещё вчера она вся была пропитана кровью, а теперь на ней не осталось вообще никаких следов.
— Значит, за ночь всё распалось на эти паранормальные пылинки. Удобно. Я уж думал, вещи на выброс.
— Может, мы так и добрали энергии за ночь? Ну, до третьего уровня.
— Точно.
— А ты, как погляжу, хорошо освоился… с этим, — Лена кивнула на Второго.
Мы натужно улыбнулись:
— Премного благодарны.
— Но многих фишек мы пока не опробовали, — добавил я и повернулся ко Второму: — Как насчёт маленького мозгового штурма?
— На тему?
— Почему Лена зажимает инфу про интерфейс?
— Сейчас разберёмся, — ухмыльнулся он. — Чего там монстр у нас выпытывал?
— На кого мы с Леной работаем, где наши специальные костюмы и как они функционируют.
— Ага, так вот, теория заговора следующая: Леночка работает на некую секретную организацию.
— Эта организация владеет интересными технологиями, — подхватил я, — которые как-то связаны со всей этой монструозной дичью и паранормальными зонами.
— И мой интерфейс, что бы вы думали, — тоже их детище.
— Но рассказывать о нём и уж тем более о том, как он работает — ни в коем случае нельзя. — Я карикатурно погрозил пальцем. — Начальство строго-настрого запретило.
— Это всё так клишированно и банально, — поморщился Второй и с укоризной посмотрел на Лену. — И вот поэтому ты хранишь секретики? Перед тобой стоит парень, который трижды за неделю чуть не отбросил коньки из-за недостатка инфы. Мне на твоём месте было бы очень стыдно.
Я тоже обратился к ней:
— Мы ведь многого не просим. Можешь даже свою организацию — или что у тебя там — не называть. Просто объясни, что происходит.
Массируя виски пальцами, Лена глубоко вздохнула.
— Ладно… Ладно. Готовы слушать?
Глава 17. Положение вещей
— Уже готова рассказывать? — вскинул брови Второй. — Это было проще, чем я думал.
— Может, не обо всём сразу, но… — ответила Лена и отпила кофе. — Всё правда так, как ты… вы и сказали.
— Е-е-е, мозговой штурм! — протянул я, и мы со Вторым отвесили друг другу пятюни.
Лена продолжила:
— Для адаптанта ты слишком смышлёный и… человечный. На фоне этого твоя излишняя осведомлённость перестаёт быть первостепенной проблемой.
— И что же тогда первостепенно? — спросил я.
Второй озадаченно пробормотал:
— «Адаптант»?..
— Оставлять ли тебя на свободе? — ответила мне Лена. — Этот вопрос сейчас главный.
Я нахмурился:
— А кто вообще решает?
— Если больше нигде не засветишься, решать только мне, — сказала она.
— Ну и славно, — бросил Второй и направился в коридор. — Пойду вещи в стирку брошу. Потом, наверное, за подготовку к зачёту сяду. Зовите, если что вдруг.
Я кивнул ему и повернулся к Лене, облокотившись на стол:
— Итак… Значит, моя свобода зависит от тебя.
Она отвела взгляд, прикидывая что-то в уме, затем сказала:
— Если очень упростить, то, наверное, да.
— И что теперь? Ты так медлишь, будто хочешь что-то выторговать.
— О, нет, — она покачала головой, — это лишнее. Просто я обдумывала варианты.
— И к чему пришла?
— Расклад следующий. Я какое-то время за тобой понаблюдаю. Если в самом деле окажется, что ты не поедаешь людей, — будем сотрудничать. В противном случае — тебя ждёт клетка, опыты и, вероятнее всего, скорая смерть.
— Какая интересная вилка… Про сотрудничество — это конкретно с тобой или с твоим начальством?
— Конкретно со мной. Если начальство о тебе узнает, тебя при любых раскладах ждёт клетка.
Я недоверчиво приподнял бровь:
— То есть ты мне помогаешь?
— Нет, не так. Я действую в своих интересах, ты — в своих. И возможное сотрудничество рассматриваю только в таком формате.
— Звучит-то неплохо. Но хотелось бы уточнить один момент. Предположим, ты удостоверишься, что у меня нет склонности к людоедству, и предложишь сотрудничество. А я, например, откажусь. Что тогда? Клетка, опыты, смерть?
— Возможно, я неточно выразилась. Нет, я не собираюсь тебя этим шантажировать. Просто будешь жить как жил. Но, думаю, нам в любом случае лучше оставаться на связи.
Я улыбнулся:
— Ты даже не представляешь, как мне нравится твой ответ. И почему мы вот так не поговорили неделю назад? Насколько всё было бы проще…
Лена безразлично развела руками:
— Тогда я решила, что ты обычный человек с редкой мутацией.
— Мутацией? Это какой ещё?
— Если не вдаваться в подробности: существует очень маленький процент людей, способных видеть те аномалии и взаимодействовать с ними.
— А я, получается, кто? Как ты там говорила… «Адаптант»?
— По всей видимости, да. Если не считать интерфейса и отсутствия присущих адаптантам повадок. Но обо всём по порядку.
После этих слов Лена наконец взялась за объяснение происходящего. И начала она очень издалека.
Как оказалось, пространственные аномалии стали появляться на страницах истории уже достаточно давно. Первые упоминания относятся ещё к датам полуторавековой давности. Естественно, объективных данных, подтверждающих их существование, не было. Аномалии на протяжении века оставались в разряде баек, историй о переживании разными людьми похожего мистического опыта. Но около сорока лет назад паранормальные зоны стали возникать намного чаще, а вместе с ними и монстры, терроризирующие города. Тогда-то государством и были инициированы исследования, которые длятся по сей день.
— Постой-ка, — сказал я. — Получается, ты из госорганов?
— Вроде того, — пожала плечами Лена. — Секретное научное подразделение под руководством одной небезызвестной службы.
— То есть государство в курсе. Но почему не предпринимает никаких мер? Как насчёт проинформировать население и всякое такое?
— Меры предпринимаются. Но насчёт информирования — только панику сеять. Нет смысла.
— Да это в любом случае скоро станет достоянием общественности. Я только за эту неделю столько хрени повидал… Взять, к примеру, ту массовую аварию в центре. Чёрта с два она останется незамеченной.
Лена закивала:
— Тут ты прав. Эта неделя была, прямо скажем, из ряда вон. И нам ещё предстоит это всё разгребать. Но до неё столько проблем не было. И я не о своём мироощущении, а о голой статистике. Ты бы скорее попал в обыкновенную аварию или словил сердечный приступ, чем стал жертвой аномалии или монстра вне неё.
