— Если будет слишком гадко, терпи, как только можешь, — шепнул другу Стефан.
Эрик понимающе кивнул.
Пока они ели вполне неплохой суп, Стефану позвонили из полиции и попросили приехать для дачи показаний. Спустя некоторое время Эрику написала Марго с новостью, что ее тоже вызвали.
— Надо ехать всем вместе, — объявил Эрик, доев суп и отодвинув от себя тарелку. — Жан, большое тебе спасибо. Суп был очень вкусным.
— Приходи на жульен через неделю, — было ему ответом.
— Ты решил стать поваром? — спросил у брата Стефан.
Жан пожал плечами и, собрав тарелки, поставил их в раковину.
Садясь в машину Эрика, Стефан немного волновался. Заметив его нервозность, Эрик спросил:
— Ты сказал Эмили о том, что тебя вызвали в полицию?
— Да. Она подтвердит мое алиби. Ее сотрудники тоже могут это сделать.
— Славно. Едем?
— Едем.
Стефан пристегнул ремень и, увидев рядом с рычагом переключателя передач что-то зеленое и блестящее, нагнулся и поднял.
— Ноготь? — удивился юноша.
— Ноготь? — сморщившись, повторил Эрик. — Брось бяку!
— Ты что, в тайне делаешь себе маникюр? — усмехнулся Стефан.
Эрик зыкнул на ноготь в руках друга и, фыркнув, сказал:
— У Марго вчера отскочил, когда она пыталась пристегнуться.
Стефан опустил стекло и выкинул ноготь.
— Надеюсь, у тебя больше нет в машине подобной гадости…
***
Когда Эмили бродила по улицам Парижа в поисках душ убитых девушек, ей позвонили из полиции и спросили об алиби Стефана. Женщина подтвердила, что он был с ней, а спустя некоторое время ей позвонил сам Стефан.
— Все хорошо? — спросила она. — Как брат?
— Пока не знает, что случилось, — вздохнул Стефан — Даже не знаю, как ему об этом сказать.
— Лучше будет, если он узнает это от близкого человека.
— Да, ты права.
— А ты как? — поинтересовалась Эмили.
— В порядке. Эрик везет меня домой. У тебя все хорошо?
— Да, вышла на «охоту», — ухмыльнулась Эмили, увидев блуждающий призрак, вот только вовсе не тот, который ей был нужен.
— И как результаты?
— Пока ноль. Я позвоню, если что-то найду.
— Мы увидимся сегодня вечером?
— А ты хочешь?
— Конечно.
— Тогда приезжай. — Эмили скинула вызов и, мечтательно улыбнувшись, зашагала в сторону призрака.
К вечеру она поймала двадцать три заблудшие души, однако убитых Сказителем среди них не было.
— Может, они упокоились? — предположила Джен, когда Эмили вернулась домой ни с чем.
— Для них это, разумеется, хорошо, а вот для нас — не очень, — задумчиво произнесла Эмили, барабаня пальцами по столу.
Тэ сварил глинтвейн из белого вина и разлил его в кружки.
— На дворе лето, а ты глинтвейн варишь, — фыркнула Джен.
— Захотелось. Не хочешь, не пей.
— Остынет, выпью.
После того, как к этим двоим вернулись воспоминания, они стали похожи на супружескую пару, которая прожила вместе ни один десяток лет.
Эмили улыбнулась их легкой перебранке, подула на напиток и сделала небольшой глоток.
— Я буду очень по вам скучать, — тихо произнесла она, потянувшись за песочным печеньем в вазочке.
Тэ и Джен вскинули на нее головы. В глазах обоих стояли слезы.
— Ну, не надо грустить, — осадила их Эмили. — Это же повод для радости — ваше наказание закончилось.
— Вот только нам почему-то совсем не радостно, — пробормотал Тэ.
— Лучше бы мы ничего не вспоминали, — всхлипнула Джен.
Эмили заботливо погладила девушку по спине.
— Надо принять свою судьбу и двигаться дальше.
— Вы же всегда противились ей? — Джен вытерла слезы кулачком и удивленно взглянула на Эмили.
Та пожала плечами.
— Да, но теперь, кажется, поняла, что от нее не убежать.
— То есть вы хотите сказать, что опускаете руки и подчиняетесь высшим? — воскликнул Тэ.
— Я… — начала было Эмили, но ее перебил стук в дверь. — Это, наверное, Стефан.
Женщина поспешно встала и направилась к входной двери, за которой, однако, стоял вовсе не Стефан, а…
— Месье Фламель?.. — в полнейшем удивлении прошептала Эмили.
Ее было не удивить призраками, ведь она видела их каждый день в огромном количестве. Куда больше ее удивило наличие здоровой плоти у человека, который умер более шестисот лет назад.
— Моя дорогая Эмили, — с добродушной улыбкой произнес старый знакомый. — Ты изменилась…
— Как такое возможно? Почему вы все еще живы?
Старик горько усмехнулся.
— Жив? Разве жнецов смерти можно назвать живыми?
— Так вы тоже стали жнецом?
— Увы, так вышло, — месье Фламель развёл руками.
— Но как? Почему? — От удивления Эмили совсем забыла о приличиях и только теперь пригласила старика войти в дом.
Месье Фламель огляделся. В его глазах блеснули слезы.
— Какая ностальгия. Ты почти ничего не изменила в этом доме.
В голове Эмили роилась целая стая вопросов к месье Фламелю, однако она не могла так грубо прервать его ностальгическое настроение. По всей видимости, он скучал по прошлой жизни и по алхимии.
После небольшой экскурсии по дому Эмили проводила месье Фламеля в гостиную и велела Тэ и Джен принести им чай.
— Я думал, дом будет напичкан современной техникой и мебелью, но ты почти ничего не поменяла, — произнес старый алхимик, налив себе чая.
— Современность сюда бы не вписалась, — улыбнулась Эмили. — Да и я не очень с ней лажу.
Месье Фламель звонко рассмеялся. Эмили пригубила чай. Ей натерпелось начать задавать вопросы, но приличия требовали еще немного потянуть время.
— У тебя, наверное, масса вопросов ко мне, — наконец произнес месье Фламель.
— О да, — кивнула Эмили. — Почему вы стали жнецом?
Старик вздохнул и посмотрел на свою бывшую ученицу печальными газами.
— Причина та, же, что и у тебя: я не смог смириться со смертью любимого человека. Своей жены.
— Вы знаете мою историю? — удивилась Эмили.
Старый алхимик хохотнул.
— Да какой жнец не слышал о тебе, женщине, что сводит с ума всех высших?!
— Боже, я еще и популярна… — Эмили вдруг замерла, осознав один факт, а затем спросила: — Так это вы подкинули мне письмо с дарственной и ключи от этого дома?
— Да, это был я, — кивнул месье Фламель. — Скажу честно: как только я узнал о тебе, то по началу был очень возмущен тем, что ты нарушила одно из важнейших табу алхимии — не воскрешать мертвых. Однако потом вспомнил свои прегрешения, и остыл. Мы все люди, как-никак, и готовы на многое ради любимых. Ты была моей лучшей ученицей, поэтому я решил поддержать тебя и подарить тебе этот дом.
— Я вам очень благодарна, месье Фламель, однако позвольте спросить: что же такого вы сделали, что тоже стали жнецом смерти? — осторожно произнесла Эмили.
— Я пытался создать философский камень, — едва слышно произнес месье Фламель, устремив печальный взор в сторону. — И для этой цели я приговорил к смерти тысячи людей…
Эмили тихо ахнула.
Она тоже рассматривала этот способ воскрешения, но для него потребовалось бы колоссальное число жертв. Создание философского камня — это долгий и кровавый процесс.
— Высшие силы даровали мне наказание, которое никогда не закончится, потому что человек, который поставил одну жизнь выше тысячи — вовсе не человек. У меня нет никаких шансов на искупление, а вот у тебя, моя дорогая, шанс есть. Поэтому-то я и пришел к тебе.
— Хотите уговорить меня на то, чтобы я пожертвовала душой любимого? — усмехнулась Эмили. — Вас высшие ко мне подослали?
Месье Фламель отрицательно качнул головой.
— В любом случае я ни за что не буду использовать этот шанс и жертвовать его душой. Такой ценой я не хочу получить искупление. Единственное мое желание — это чтобы Стефан жил.
— А что, если я знаю другой шанс? Где не придется жертвовать душой и жизнью твоего возлюбленного. — Месье Фламель откинулся на спинку дивана и внимательно посмотрел на Эмили.
