— А вот об этом не думай даже — Герман перестал улыбаться — Их нам искать не надо будет. Они нас сами найдут.
Глава седьмая
Сороки — белобоки (окончание)
Когда микроавтобус съехал с трассы, дорога стала малость похуже, когда же он миновал небольшой населенный пункт 'Коробейники', она стала и вовсе удручающей. Возникало ощущение, что буквально вчера здесь закончились серьезные позиционные бои, причем саперные части обеих сторон готовились к серьезной обороне. Иначе как объяснить тот факт, что то и дело более — менее асфальтированная и кое‑как проходимая часть дороги периодически сменялась скользкими от грязи колдобинами проселка?
— Терпи, молодой — ухая на рытвинах подбодрил Герман Кольку — По крайней мере, все еще едем, на пузо не сели!
Все верно, в тот момент еще не сели. Сели минут через семь.
Это случилось в особо здоровенной ямище, с глубокой грязной лужей на дне. Микроавтобус поревел, покрутил колесами, выбрасывая фонтаны грязи, но и только.
— Все, браток — Герман повернул ключ зажигания, и машина затихла — Приехали, станция 'Вылезай'.
Он сунул сигарету в рот и щелкнул зажигалкой.
— Фига себе — Колька скрежетнул дверцей, глянул на пызырящуюся белую пену в луже и поежиля — Лужа‑то какая, а? Глубокая, грязная, холодная.
— Давай — давай — подбодрил его Герман — Сигай, все одно промокнем пока до Волоховки дойдем.
— Волоховки? — Колька почесал затылок — А это далеко?
— Километров десять — Герман открыл бардачок, достал оттуда запечатанную пачку сигарет и засунул ее в карман — Лесом, надо думать, покороче будет, но в лес мы не пойдем сразу по двум причинам.
— Там грязно? — предположил Колька, прикидывающий — допрыгнет он из микроавтобуса до обочины или нет.
— Да уж куда грязнее? — Герман открыл дверь со своей стороны и даже с каким‑то уважением глянул на успокоившуюся грязь лужи — Нет, приятель, не поэтому. Во первых мы этого леса не знаем и запросто можем в нем заплутать.
— А навигатор? — Колька достал новенький телефон, который давеча купил с зарплаты — Доведет!
— Навигатор — оперативник скептически хмыкнул, давая понять, что он думает о современной технике — Ты уверен, что в нем вообще существует эта самая Волоховка? Я — нет. На отечественных старых картах — да, а тут… Да и не это главное. Главное — что леший наверняка уже проснулся и наверняка он не дурак подшутить с парой залезших в его лес чужаков. Тем более таких, как мы с тобой.
— Леший? — Колька вздохнул. Нет, сегодня у него просто какой‑то экскурс в мир русских сказок и былин — Это тот, который путников в болото заводит? Он тоже есть?
— А как же — Герман отправил окурок в лужу — Лес старый, сразу видно, так что Хозяин в нем наверняка в наличии имеется, как без него. И поверь мне на слово — болото это не самый паршивый вариант из того, что есть в его арсенале.
— А почему он опасен конкретно для нас? — уточнил Колька, оттягивая момент плюханья в грязь.
— Понимаешь, отличие нечисти от людей или нежити в том, что она видит — Герман защелкал пальцами, подбирая слова — Ну не знаю… Сущность того, кто перед ней стоит. А наша с тобой сущность проста — мы из тех, кто стоит на страже людей от иррационального, но при этом реально существующего. Мы не стремимся их, нечисть, уничтожить, но и воли не даем, то есть мы им, Древним, не враги, но точно и не друзья. Вот и выходит — если Лесной Хозяин обнаружит на своей территории парочку знающих смертных, то он точно их не выпустит из леса. Ради правды, но и простых людей после спячки может заводить до смерти, потому и селяне до первого листа в лес без нужды не суются, а уж нас — наверняка. Отправит за грань времени и пространства и все, никакой МЧС не поможет.
— За какую еще грань? — Колька начал думать о том, что Герман по своей привычке развлекается так.
— Лесные Хозяева в пределах своего ареала существования обладают почти безграничной властью — скучновато — назидательно сообщил парню оперативник — И даже над временем. Потому иногда и появляются заметки на новостных порталах о людях, которые умудрились заблудиться трех соснах в ближнем Подмосковье, но так и не были найдены, хоть на их поиски сотни людей были посланы. А на деле все очень просто — подвернулись они Лесному батюшке под горячую руку, а может обидели его чем, сами того не зная. И услал он их за грань времени, ходить между деревьями и аукать в давнем прошлом, когда тут сплошной лес был на тысячи километров.
— Офигеть — Колька с опаской глянул на опушку с голыми березками, ходу до которой было с полкилометра — Я теперь вообще в лес не зайду.
— Не зарекайся — посоветовал Герман, вздохнул и сиганул из кабины, хлюпнув водой — И потом — если Лесного Хозяина не злить, то все будет нормально. Это он по весне, спросонья, шебутной, а в остальное время не до того ему. Да прыгай уже, у нас еще дел полно, а времени уже пятый час, до темноты всего — ничего осталось!
Самое обидное — колдобина, в которой они сели оказалась чуть ли не последней, дальше дорога была, конечно, не как на Рублевке, но все равно — более — менее.
Колька было заикнулся по поводу того, что можно пойти, попробовать вытолкнуть микроавтобус, но Герман только отмахнулся, посоветовав ему не валять дурака, непонятно добавив 'Раз уж распорядились нами так — чего зря дергаться?'
Поразмыслив, парень пришел к выводу, что кто‑то видно за ними наблюдает, по крайней мере, Герман думает именно так. Он поозирался вокруг, но никого не приметил — слева пустынное поле, справа подлесок, в котором тоже не души — среди невысоких березок особо не спрячешься, особенно сейчас, когда нет листвы. Ну, кроме сороки, которая застрекотала, как будто поняв, что Колька на нее смотрит, взмахнула крыльями и полетела над лесом.
Маленькая деревенька, видимо, та самая Волоховка появилась перед напарниками часа через полтора, когда они уже порядочно перемазались грязью и даже немного продрогли — весна‑то она весна, но ветерок иногда поддувал вполне себе прохладный.
— Н — да — Герман окинул глазами маленькое поселение, домов из двадцати — Типичная среднерусская деревенька, из тех, что называют 'уходящей натурой'.
— А там вообще живет кто‑нибудь? — Колька вовсю глазел на покосившиеся дома из почерневших бревен — Какая‑то она… Нежилая, что ли?
— Окна не заколочены — стало быть, живут — уверенно сказал Герман и зашагал к крайнему дому — Пошли, воды попьем и получим стартовую информацию.
Надо заметить, что налет легкой шутливости и даже где‑то придурковатости с Германа слетел так, как змея сбрасывает старую шкуру. Он сейчас напоминал Кольке бойцового пса, который подобрался перед схваткой, превратившись в комок мускулов. Плохо только, что своими опасениями он не хотел поделиться с ним, неправильно это было, надо же понимать, чего ожидать? Впрочем, может просто он не хотел его, Кольку, пугать?
