ДЕЛФИ: Там правил Волан–де–Морт? Он был жив?
СКОРПИУС: Да, он правил всем, и это было ужасно.
ДЕЛФИ: И после какого события это случилось?
СКОРПИУС: Унижение, пережитое Седриком, превратило его в обозлённого на весь мир молодого человека, он стал Пожирателем смерти, и после этого всё пошло наперекосяк. Просто кошмар что было.
ДЕЛФИ с вытянувшимся лицом внимательно глядит СКОРПИУСУ в глаза.
ДЕЛФИ: Пожирателем смерти?
СКОРПИУС: И убийцей. Он убил профессора Долгопупса.
ДЕЛФИ: Ну, тогда, само собой, нам надо уничтожить его, этот Маховик времени…
АЛЬБУС: Ты же понимаешь, правда?
ДЕЛФИ: Я тебе даже больше скажу — думаю, что и Седрик понял бы. Мы уничтожим его вместе и навестим дядю, чтобы всё объяснить.
АЛЬБУС: Спасибо тебе!
ДЕЛФИ печально улыбается ребятам и берёт в руки Маховик времени. Она глядит на устройство, и выражение её лица слегка меняется.
Ух ты, клёвый знак!
ДЕЛФИ: Что?
За оттопырившимся воротником плаща на шее ДЕЛФИ видна татуировка с Авгуром.
АЛЬБУС: Сзади у тебя. Я её раньше не замечал. Крылатый такой. Это то, что магглы называют татуировкой?
ДЕЛФИ: А, ну да. Это Авгур.
СКОРПИУС: Авгур?
ДЕЛФИ: Разве ты не видел их на уроках по Уходу за волшебными животными? Зловещего вида чёрные птицы, они ещё надрывно кричат перед самым дождём. Волшебники, как правило, верят, что стоны Авгура возвещают чью–то гибель. Когда я была ребёнком, моя опекунша держала Авгура в клетке.
СКОРПИУС: Твоя… опекунша?
ДЕЛФИ глядит на СКОРПИУСА; теперь Маховик времени у неё, и она наслаждается игрой.
ДЕЛФИ: Она любила повторять, что Авгур плачет, так как видит в грядущем, что я плохо кончу. Не скажу, что я была её любимицей. Юфимия Роули… ей платили золотом, чтобы она присматривала за мной.
АЛЬБУС: Тогда зачем ты сделала татуировку её птицы?
ДЕЛФИ: Она напоминает мне, что будущее я создаю сама.
АЛЬБУС: Круто! Пожалуй, я себе тоже татуировку с Авгуром сделаю.
СКОРПИУС: Роули были отъявленными фанатиками из числа Пожирателей смерти.
Тысячи мыслей одновременно проносятся в голове СКОРПИУСА.
АЛЬБУС: Ладно, давайте думать, как будем уничтожать. Конфринго? Окаменелио? Бомбарда? Что бы ты выбрала?
СКОРПИУС: Отдай его. Отдай нам Маховик времени.
ДЕЛФИ: Что?
АЛЬБУС: Скорпиус, ты что?
СКОРПИУС: Я не верю в то, что ты когда–либо болела. Почему ты не ходила в Хогвартс? Почему ты сейчас здесь?
ДЕЛФИ: Я стараюсь вернуть своего двоюродного брата!
СКОРПИУС: Это ты — Авгур! Там… в другом мире тебя называли Авгур!
Улыбка медленно наползает на лицо ДЕЛФИ.
ДЕЛФИ: Авгур? А что, мне нравится.
АЛЬБУС: Делфи?
Она действует чрезвычайно быстро, и она намного сильнее ребят. Нацелив палочку, она отражает атаку СКОРПИУСА; тот пытается задержать её, но она быстро одерживает над ним верх.
ДЕЛФИ: Фульгари!
Руки СКОРПИУСА оказываются связанными какой–то светящейся верёвкой, довольно мерзкой на вид.
СКОРПИУС: Альбус, беги!
АЛЬБУС растерянно оглядывается и начинает убегать.
ДЕЛФИ: Фульгари!
АЛЬБУС катится по полу со связанными таким же образом руками.
И это было лишь первое из заклинаний, которое мне придётся к вам применить. Лиха беда начало… Но вас намного легче контролировать, чем Амоса: детишки, особенно мужского пола — они ведь такие внушаемые от природы, не правда ли? Так что давайте со всем этим разберёмся раз и навсегда…
АЛЬБУС: Но почему?.. Но что?.. Да кто ты вообще?
ДЕЛФИ: Я — новое прошлое, Альбус.
Она забирает у АЛЬБУСА палочку и с треском её переламывает.
Я — новое будущее.
Она забирает у СКОРПИУСА палочку и с треском её переламывает.
Я — ответ, который искал этот мир.
АКТ ТРЕТИЙ, СЦЕНА СЕМНАДЦАТАЯ
МИНИСТЕРСТВО МАГИИ, КАБИНЕТ ГЕРМИОНЫ
РОН сидит на столе ГЕРМИОНЫ и ест кашу.
РОН: Ну не могу я выбросить это из головы, правда. Знать, что в некоторых реальностях мы даже, видите ли, неженаты…
ГЕРМИОНА: Как бы там ни было, Рон, у меня свободного времени осталось десять минут, а потом припрутся гоблины доставать меня вопросами безопасности в Гринготтсе.
РОН: Я имею в виду, мы так долго были вместе, так долго были женаты… ну то есть настолько долго…
ГЕРМИОНА: Рон, если ты таким образом хочешь сообщить, что тебе нужен развод, то я сразу предупреждаю, что воткну в тебя это перо.
РОН: Ну помолчи же! Ты можешь хоть раз помолчать, в виде исключения? Я хотел бы попробовать одну из тех штуковин из разряда возрождения брака, о которых читал. Ну то есть восстановления брака. Что ты об этом думаешь?
ГЕРМИОНА (слегка смягчаясь): Ты хочешь ещё раз на мне жениться?
РОН: Ну, когда мы женились в первый раз, то были слишком молодыми, а я ещё и нарезался вдрызг, поэтому… если честно, мало что помню, и… сказать по правде, я люблю тебя, Гермиона Грейнджер, и что бы ни диктовало нам время, я хотел бы, чтобы у меня была возможность повторить эти слова перед целой толпой. Ещё раз. Трезвым.
Она глядит на мужа, улыбается, притягивает его к себе и целует.
ГЕРМИОНА: У тебя такие сладкие губы…
РОН: Хм, а у твоих губ вкус ирисок…
ГЕРМИОНА смеётся. ГАРРИ, ДЖИННИ и ДРАКО заходят как раз в тот момент, когда ГЕРМИОНА и РОН тянутся друг к другу, чтобы поцеловаться ещё раз. При виде посетителей ГЕРМИОНА и РОН отстраняются друг от друга.
ГЕРМИОНА: Гарри, Джинни! Драко, и ты! Как я рада вас видеть!
ГАРРИ: Сны… Они снова начались — да, собственно, и не прекращались.
ДЖИННИ: И Альбус пропал. Опять.
ДРАКО: И Скорпиус тоже. Мы заставили МакГонагалл обыскать всю школу. Они сбежали.
ГЕРМИОНА: Я немедленно вызываю ауроров, я…
РОН: Не надо, всё в порядке. Я видел Альбуса прошлым вечером — с ним всё было хорошо.
ДРАКО: Где?
Все поворачиваются к РОНУ, тот слегка смущается, но продолжает.
РОН: Я зашёл пропустить пару стаканчиков огневиски с Невиллом в Хогсмиде… как это с вами иногда тоже бывает… ну, чтобы привести мысли в порядок… как это с нами иногда бывает… и мы как раз возвращались — довольно поздно, даже, можно сказать, очень поздно, и пытались решить, в чей камин перенестись, потому что, когда примешь на грудь, то как–то не хочется переноситься в слишком тесный… ну или с поворотом, или ещё…
