– Скажите, чтобы Даану шла в наш вагон. Скажите, что возникла проблема, которую только она может решить.
– А если я откажусь? – процедил мужчина не столь уверенно.
– Не откажешься, ас. – Ки взвел курок и приставил к его голове. Мужчина, обильно потея, дернулся. – Вы же наемники. Я знаю таких, как вы. Разве стоит твоей жизни, ас, одна маленькая просьба?
Женщина засопела, когда ее напарник взял рацию под присмотром Ки и заговорил:
– «Четыре-один» вызывает «Первого-один». Как слышно? Прием!
Рация зашипела и отозвалась с сильными помехами:
– «Первый-один» слушает, прием. Какие-то проблемы?
– Непредвиденная ситуация. Нужно ваше вмешательство. Прием.
– Прячьтесь, – посоветовал Реймар пассажирам.
Рация помолчала. Локи искусала все губы, пока не раздалось: «Иду». Реймар и Каге запихали наемников в каморку. Через долгие минуты скрипнула дверь вагона, запуская холодный воздух.
– Я ожидала чего-то подобного. – Даану не была настроена на шутку. С ее лица и рук еще не сошли синяки, а яркое ципао заменило длинное черное платье, подчеркивающее болезненный вид. Локи ощущала, с каким трудом она держит врата открытыми, и почувствовала острый приступ жалости. А вот Каге это не тронуло. – Сынок не лучше папаши. Есть разговор. Вот духовник. – Она положила веер на пол вагона и подняла руки, сдаваясь.
– Разговор? – переспросил Каге.
Даану нервно усмехнулась, складывая руки на груди. Знак неуверенности и попытка защититься.
– Миста – дура, преданная Рейку до гроба. Сделает все, что он прикажет, и потом хвостом завиляет, когда он ее пнет. Я же никогда приступами верности не страдала и влезать в политические разборки не буду. Работать на Гиафу я больше не хочу, а на Рейка и его новую хозяйку тем более.
Локи прошиб холодный пот.
– Мой отец нанял тебя?
– Думаешь, он выпустил меня по доброте душевной?
– А кто же дает команды «Воронам»? – сухо спросил Кагерасу.
– Ты знаешь, – проникновенно ответила Даану, приближаясь. – Корни и кроны, мальчик, корни и кроны.
– Нет, – лицо Каге перекосилось от бешенства, глаза налились кровью. – Ты лжешь.
– Зачем мне лгать? – Даану пожала плечами и встала к нему вплотную, наслаждаясь беспомощной яростью Гиафы. – Сестренка передает тебе привет, – прошептала она. По бледному лицу Каге прошла судорога.
– Помнишь, что ты безоружна, ас? – встрял Ки и был встречен холодным гневом.
– Я не ас, турс, – процедила Даану. – Не сравнивай меня с… – Она вовремя осеклась и сменила тон. – Мне нравится быть под каблуком у «Ока» не больше, чем вам. – Она указала на многочисленные синяки. – Рейк будет клевать любую падаль, если это хоть на шаг приблизит его к мечте.
– О чем ты?
– Стать варденом. Получить покровительство богатой семейки и перебирать бумажки в Имин Рёге.
– Чего хочет сварта Даану? – саркастически буркнул Каге.
– Домой, снова увидеть Небесные Мосты и горы. Я присоединилась к «Воронам», потому что в стае легче выжить.
– Но мне плевать на твои мосты и горы, – процедил сквозь зубы Каге. – Ты работаешь на мою сестру.
– Если поможете пересечь Срединные земли, расскажу все, что знаю об «Оке». И о твоей сестре. Я могу дать гейс.
Каге застыл.
– Стой, Гиафа, не поддавайся. Возможно, это уловка. – Ки наставил на сварту пистолет.
– Ой, если бы хотела причинить вам вред, сделала бы это сразу, как зашла. Я отдам духовник и сделаю, что скажете. – Она подтолкнула носком ботинка веер к Каге.
– Старший лейтенант?
– Она может помочь осуществить наш план.
– Бери духовник, – приказал Каге Даану, – и слушай. Мне нужен ориентир в пятнадцатом вагоне. Протяни лиану через Утгард. Хоть одна промашка, и я сдам тебя куда следует.
– Маленький злой Гиафа – как мило, – пробормотала Даану, но послушалась.
– Стой! – сказал Каге. Даану дернулась. – Скажи гейс. Скажи, что расскажешь мне о ней.
– Я, Даану, накладываю требование на правду о Рейвен Иргиафе. Гейс этот закрепляется временной передачей моего духовника Кагерасу Гиафе. Гейс накладывается при свидетелях, двое из которых – вардены. В случае нарушения жизнь моя будет во власти Утгарда. Все?
Каге неторопливо кивнул. Даану села на пол, взяла веер, раскрыла, заставляя журавлей заструиться по ткани.
– Все, – передернула она плечами. – Но поезд движется. Какой толк?
– Увидишь. Ки, дергай стоп-кран.
– Готовы? – спросил Ки, срывая предохранитель со стоп-крана. – У вас будет не больше пяти-семи минут, чтобы пройти до пятнадцатого вагона.
– Давай! – Каге взглянул на Локи. Она кивнула. – Как только поезд остановится – уходите. Мы следом.
– Внимание! – сказал Ки. – Держитесь за что– нибудь. – И дернул.
Хоть Ангейя и уцепилась за сиденье, инерция вжала ее в кресло. Испуганные, злые глаза пассажиров следили за каждым движением варденов. Глаза ребенка, не совсем понимающего, что происходит, заставили Ангейю неловко отвернуться. Когда поезд остановился, она, глубоко вздохнув, расфокусировала зрение, как если бы смотрела книжку с волшебными трехмерными картинками. Так продолжалось около минуты, и Локи ощутила, что вот-вот от усилия лопнут капилляры в глазах. Каге толкнул ее вперед, и она почувствовала, что с трудом распахивает плотно закрытую дверь. Полетев вперед по инерции, они вывалились в сугроб.
Локи видела Утгард яснее, чем Игг, и – хель возьми! – это был прекрасный, совершенный мир. Шел снег, но смертельного холода она не чувствовала. Каге на мгновение замер, осматривая бесконечную ледяную равнину, наполненную снежной белизной внизу и черной бархатной глубиной космоса сверху. Созвездия, ясные, умытые, будто приблизились. Локи разглядела Деву со щитом, Зайцев и Радужный Плащ, который состоял из десятка ярких белых и красных звезд. Ветви Вседрева покрывали небо, как тенета гигантского паука, создавая ощущение спокойного равнодушия. Вдалеке синели смутные намеки на горы. Локи догадалась, что рельеф Утгарда повторяет рельеф настоящего мира, а эти горы, скорее всего, Хребет Великана, который проходил на границе Срединных земель и Альвхейма и уходил на восток своим возвышением. То, что показалось Локи на первый взгляд бесконечной белизной, не было таким уж и белым. Там и здесь она видела следы деятельности варденов: в некоторых местах местность двоилась, рябила, словно поверхность озера под слишком сильными порывами ветра. Так действовал духовник. Он разрезал хрупкую границу Утгарда и склеивал обратно – не всегда ровно, а иногда небрежно, будто не до конца прикрыли форточку. Но больше всего Локи удивило отсутствие духов, полная безжизненность. Она полагала, что Утград должен кишеть ими, но местность оказалась стерильна и непоколебима, как тьма между ветвями Вседрева.
Они молча шли, совсем не увязая в снегу, даже следов не оставляя. Будто бы их и не было. Каге едва слышно считал шаги, ориентируясь на разрывы, оставленные духовником Даану. Там Локи видела внутренности поезда четче.
– Здесь. Будем открывать, – сказал он, подсчитав шаги. Изо рта вырвалось облако пара, на ресницах забелел иней.
– Ты уверен?
– Да.
Уходить не хотелось. Локи почувствовала тоску и усталость. Как было бы здорово остаться здесь и не возвращаться в мир, где есть смерть, предательство, боль. Остаться навечно, слушая, как падает снег, и разглядывая звезды. Предназначение вардена – отдалять энтропию и сближать миры. И она понимала, что упускает нечто важное. Почему здесь нет духов?
– Локи!
– Да-да. – Она встрепенулась и дождалась, пока Каге толкнет ее вперед, словно щит. В момент перехода их обдало холодом и осязаемой тьмой космоса.
Гиафа и Ангейя возникли точно между стеллажами ячеек, моргая смерзшимися ресницами и отряхивая с одежды снег.
– Ты слышал? – голос раздался совсем близко. Каге невольно загородил Ангейю собой, хватаясь за отсутствующий меч. – Сначала стоп-кран, а теперь…
– Тьебе показалос, – оборвал его голос с мягким южным выговором Альвхейма. – Зачьем мы тут? Никого ньет. Мастер сказала, что вьсье контролироват… контролирует.
