Рядом грузится карета. Слуги снуют туда-сюда с сундуками полными его вещей.
Я замечаю, как Элион бросает быстрый злой взгляд на мое окно. И мне кажется, что он смотрит мне прямо в глаза. Я невольно передергиваю плечами до того мне это неприятно и отхожу от окна.
Это правильно, что я его больше не увижу, а он меня. Как бы он смотрел мне в глаза после всего, что планировал сделать? Или у него совершенно нет совести? Хотя я склоняюсь к последнему. Видимо нет, раз пошел на такое.
И ещё меня поразило, как он легко лгал Дайого. Он лгал Дракону и глазом не моргнул. Я бы так не смогла. Я чувствую себя лишней в этом замке, где у людей совсем нет никакой чести. Я никогда не научусь играть по их гнусным правилам.
Теперь мне остается только гадать насколько порядочным окажется Элион. Я понимаю, что как было всё на самом деле, он вряд ли расскажет, но может хотя бы просто промолчит. Ведь Дайого получается принял весь удар на себя. Так что Элион может просто смолчать, и Ролдэн будет зол на отца и больше ничего.
Но я жестоко ошибаюсь, считая, что у Элиона осталась крупица совести.
Как только Элион выезжает за ворота, и толпа провожающих рассасывается. Ролдэн врывается ко мне в комнату с перекошенным от злости лицом.
Дверь едва не слетает с петель, выбитая его ногой.
Я пячусь к стене и вжимаюсь в неё, глядя в его пылающие огнем глаза.
— Это всё из-за тебя! — он нависает надо мной, так что его волосы едва не касаются моего лица. Его грозный голос, заполняет всю комнату и оглушает меня. Мой панический взгляд то и дело соскальзывает на его крепко сжатые кулаки и напряженные до предела мышцы.
— Я тут не при чем, — пытаюсь пискнуть я в свое оправдание.
— Ты мне жизнь испортила! Тебя вообще не должно быть в этом замке, а значит и не будет! — зловещим шёпотом произносит он, и у меня сердце сжимается.
Я не совсем понимаю о чём он говорит. Почему меня не должно было быть в этом замке?
— Я же Истинная, — пытаюсь я напомнить ему.
— Да, ты Истинная, — в его голосе звучит сарказм. — И будешь ей в другом месте! В Башне забвения!
Меня сковывает ужас. Значит он решил меня запереть от мира! Я больше не увижу солнечного света, не смогу гулять в саду. Я состарюсь и умру в этом страшном месте. И тут меня охватывает безразличие и безумная отвага.
— Можно подумать я горю желанием быть рядом с тобой и видеть каждый день лицо твоей любовницы и недовольное лицо твоей матери! Да вы все ненавидите меня! — ору я ему в лицо, поражаюсь собственной храбрости.
В его глазах поначалу появляется удивление. Он не ожидал отпора, но потом его глаза по-змеиному сужаются, и он шипит:
— Значит это решение устраивает нас обоих!
Он разворачивается и идет к дверям. И снова он не щадит бедную дверь, и она с силой ударяется о наличник.
Я пару минут прихожу в себя, а потом падаю на кровать, обливаясь слезами. На моей жизни можно поставить крест.
Башня забвения — это место, куда садят только членов семьи Дракона, которые в чем-то провинились.
Последний раз туда сотню лет назад посадили старого Дракона, который выжил из ума и его приказы унесли жизни тысяч людей, а королевство потеряло часть северных земель.
Его сын принял это сложное, потому что справится со стариком не было никакой возможности. Тот убивал стражу и сбегал.
Башня окружена плотной стеной магии и, если узник туда вошел, то ему уже не выйти. Это страшное и странное место. Оно выпускает только тех, кто пришел навестить узника, но вот самому узнику из него не выбраться. Как башня различает гостей и преступника никто не знает — какая-то слишком древняя магия. Эта башня уж стояла здесь, когда наши предки пришли в эти земли. Если я попаду туда, то уже точно не выйду.
Моё тело словно леденеет от такого понимания. Я стану заживо похороненной для этого мира.
Я так и лежу на кровати до обеда. Но всё же голод гонит меня пойти в столовую. Я ведь даже не завтракала сегодня по вине Адоры.
Когда я вхожу холодные взгляды всех присутствующих пронзают меня словно шпаги. На моей груди, будто висит надпись «Виновна. Казнить».
Я медленно иду к своему месту возле Ролдэна, но при виде меня, он демонстративно встает и идёт к другому концу стола. Там садится рядом с довольной Марикой. Придворной даме, которая сидела на этом месте приходится встать. И теперь она растерянно стоит, не решаясь сесть рядом со мной, а других свободных мест нет.
Дайого только прячет глаза, стараясь смотреть в тарелку, Адора же не скрывает своей ненависти ко мне. Но мне не привыкать.
Я сажусь за стол с гордо поднятой головой. И пусть не думают, что я сломалась!
Я ем суп, не чувствуя вкуса: просто набиваю урчащий от голода желудок.
В столовой повисает зловещая тишина, хотя обычно Адора не против пустой болтовни придворных дам и сама часто с удовольствием вступает в обсуждение последних сплетен.
Слышен только стук ложек о фарфоровую поверхность тарелок.
Когда убирают тарелки и подают второе, терпение Ролдэна лопается. Он видеть меня после того, как Элиона изгнали по моей вине, просто не может.
Когда на столе оказывается перед каждым тарелка с мясом и овощами, то он поднимается, подходит ко мне, берет мою тарелку и медленно демонстративно переворачивает её.
Куски мяса, красные томаты, желтые ломтики перца летят на пол.
— Ты уже поела! — склоняется он ко мне и ставит передо мной на стол пустую тарелку.
Глава 47
Я ловлю на себе любопытные взгляды придворных дам. Им нравится представление. А еще меня сверлит злорадный победный взгляд Марики. Она явно считает любую сделанную мне гадость своей победой, даже если сделала её не она.
Я в состоянии это вынести. Жизнь в этом замке закалила меня. Я поднимаюсь со стула.
— Я и не голодна, — лгу я, хотя готова эти куски мяса прямо с пола подбирать. И откуда только взялся не вовремя такой зверский аппетит.
Я иду по столовой с гордо поднятой головой, при этом просто захлебываюсь своей слюной, но об этом никому знать не обязательно.
Стоит мне закрыть дверь, как я тут же слышу, что в столовой вспыхивают оживленные разговоры. Не обо мне, конечно, потому что Ролдэн еще там. Дамы, да и Адора всё это обсудят позже в её гостиной. Вот там они оторвутся по полной программе, обсуждая меня на все лады.
Я иду в свою комнату. Она мне кажется сейчас единственным безопасным местом в этом замке.
Войдя в комнату, я снова подхожу к окну. На горизонте едва заметной полоской видна Башня забвения. Я уже вижу, как меня в железной клетке босую и в грязном рубище, с распущенными волосами, которые вьются на ветру, везут в эту башню на старой скрипучей телеге, как какую-то прокаженную. А вдоль дороги стоят крестьяне с перекошенными от злобы лицами и бросают в меня камни.
Долгие часы до того, как земля погрузится во тьму, я смотрю на свою будущую тюрьму.
Даже если у меня и родится когда-нибудь ребенок, то у меня его отберут и воспитывать его будет злая женщина — Адора. А я стану лишь игрушкой для утех Ролдэна. Он сможет приходить, когда захочет, а я даже сбежать не смогу. Там даже кричать без толку, меня никто не услышит.
Чем больше я думаю об этом, тем страшнее и противнее мне становится, тем больше я утверждаюсь в мысли, что мне не место ни в этом замке, ни в этой башне. А я ведь так старалась, мечтала стать частью этой семьи.
Нет! Я словно просыпаюсь. Я не могу позволить, чтобы Ролдэн запер меня там. Я хочу нормально жить! Но и как скрыться от него, я тоже толком не нашла.
Времени искать дальше у меня больше нет, и я вижу, только один выход. Раз он не хочет меня видеть, то сам сделает так, чтобы я больше не появлялась на его пути. Я начну новую жизнь! А он пусть живет своей.
Может это сработает? Или я хотя бы выиграю себе время, чтобы найти, как скрыться от него. Хуже всё равно не будет. Если я окажусь в Башне Забвения, то уже все равно ничего сделать не смогу.
