И совсем не понятно, друг она или враг.
Даша попыталась что-то сказать, но в горле вдруг резко пересохло. Старушка положила ей ладонь на лоб. Рука у неё оказалась прохладной, но точно живой.
— Э-ге, да ты вся горишь, — присвистнула она, — вот не вовремя…
«Вот уж точно, не вовремя!» — с тоской подумала Даша. Больше ни о чем думать не хотелось, да и сил не было.
Старушка плавно провела рукой Даше по глазам, и она, наконец-то, провалилась в сон.
* * *
Даше опять снилось, что она летит над морем. Кругом было как-то сумрачно и туманно, она видела только свинцово-синюю воду. В волнах скользило что-то темное, бесформенное, что-то угрожающее. Даша старалась разглядеть это, но нечто плыло под водой, ежесекундно меняя очертания.
— Когда-то, много-много лет назад, шаманы и духи жили мирно, — слова зазвучали как бы ниоткуда и отовсюду сразу. Но голос был не страшный, а наоборот, теплый и успокаивающий, это точно не мог говорить подводный монстр. Таким голосом обычно добрые бабушки рассказывают сказки, — но большая сила — большое искушение. Отступники призвали из бездны океанской величайшего духа, властителя всех морей. Он подобен гигантскому змею, обвивает своими кольцами всю планету! И он уничтожил тех, кто посмел ему приказывать. И не только их.
Даша еще раз глянула вниз, в безбрежные волны. Тень скользила обманчиво тихо. Теперь Даша знала, кто это. Она резко вздрогнула и проснулась.
Поначалу она не поняла, где находится. В комнате было сумрачно, пахло свечами и какими-то травами. Даша привстала и увидела, точно — по деревянным стенам и потолку развешаны сухие пучки, а на деревянном же столе стоят несколько толстых свечей. Еще свет пробивается через небольшое окошко, похоже, на улице день. Но какой именно день, сколько она спала?
— Погоди, девочка, не вскакивай сразу, — из дальнего угла к ней подошла та самая старушка с пляжа, — сильна, сильна, вполне! Но погоди, у тебя, конечно, много дел, но сначала выпей вот это, — и она протянула Даше глиняную кружку с каким-то настоем.
Даша механически приняла кружку, но пить не торопилась, еще раз огляделась по сторонам. Судя по обстановке, она в избушке бабы Яги. Вполне вероятно, учитывая всё остальное.
— А знаешь, почему тут песок черный? — вдруг спросила старушка, — Халактырский пляж с черным песком — это измельченная лава, её делают вулканы, Зверь огня.
— Правда? — слабо переспросила Даша, глянув на лоскутное покрывало, которым была укрыта. И невпопад спросила: — а этот гигантский змей и есть Зверь моря?
— Да, великий дух морей, Левиафан, по местному — Митг, — старушка заметно погрустнела, — отступники тогда уже не могли остановить взбудораженную стихию. Атлантиду поглотили ею же вызванные волны, а Арктида изменилась навсегда. Гордыня — яд для разума и для духа.
— А Левиафан? — Даша всё-таки попробовала зелье, оно оказалось на редкость горьким. — Он хочет это повторить? Значит, он злой?
— Духи не злые и не добрые, — старушка вздохнула и потёрла лоб, словно о чём-то задумавшись. Потом глянула на Дашу, странно прищурившись, — духи просто такие… какие есть. Зверь моря никогда не спит, он всегда готов бушевать. Ты пей, пей, тебе долго болеть нельзя!
Даша неохотно сделала еще глоток. Но, похоже, средство и, правда, помогало, с каждым глотком мысли становились яснее.
— А сколько я проспала? — наконец, сообразила она. — Какой сейчас день⁈
— Да всего часа три, — усмехнулась старушка, — тебя так просто не сомнешь, оно и неудивительно! А день тот же, самый длинный, его никак нельзя потратить на лежание в постели!
— Как я, вообще, сюда попала? И где я? И кто вы? Вы… шаманка, да?
— Да уж, заметно, — старушка присела на табуретку около стола, — зовут меня Афанасия Ивановна, живу отшельницей в лесу, теперь, в общем-то, недалеко от Петропавловска-Камчатского. Шаманю тут помаленьку.
— Так вы знаете про… Сердце Севера?
Старушка окинула её каким-то другим, более внимательным взглядом:
— А ты, значит, дочь Александры, та самая?
— Э… да, — кивнула Даша, что толку отрицать. И вдруг спохватилась: — а где моя сумка⁈
— Всё тут, не волнуйся, — Афанасия Ивановна невозмутимо махнула рукой над столом, — Худэгэн, дух-медведь, перенес тебя сюда с Ольхона, через подводную тропу на Байкале. А шаман Аянов передал мне весточку о тебе. Но я и так уже знала, что вы придёте.
Еще пошатываясь, Даша подошла к столу и первым делом взяла блокнот. Светлые камешки на обложке тускло мерцали, все семь. Тут же лежали подарки соловецких призраков, целая пачка печенья и в очередной раз убитый телефон.
— Хорошие вещи, особенно ключ, — старушка уважительно кивнула на соловецкие «сувениры».
— А что с ними делать?
— Чёки помогают сосредоточиться на внутренней силе, полезная вещь, когда еще учишься. А учится шаман, так или эдак, всю жизнь, — она осторожно перебрала бусины, — хорошие чётки, старые. Насчёт ленты не знаю, видать, она часть какого-то большого узора-смысла. Но чувствую, тоже древняя. А вот насчёт ключа, — старушка взяла серебристый ключик и посмотрела его на свет, — не уверена, но слышала я от своих предков, что арктические шаманы делали такие ключи, ими можно открывать двери в мире духов.
— В мире духов есть двери? — переспросила Даша. Хотя, что спрашивать, в мире духов чего только нет!
— Особые двери, далёкие, — кивнула Афанасия Ивановна, возвращая ключ на стол, медленно, словно он мог рассыпаться от неосторожного движения, — такие двери, которые мало кому дано открыть.
— Вы видели такие двери?
— Нет, куда там! — она махнула рукой. — Мне и тут чудес хватает. Но некоторые из старших, говорят, видели. Кстати, Аянов передал твоей тётке Алисе, что ты у меня, — добавила Афанасия Ивановна, — они скоро будут тут.
Даша представила, что на этот раз скажет ей Алиса. И поняла, что совершенно не беспокоится на этот счёт. Только бы Стефан не пострадал.
— Вы нам поможете? — осторожно спросила она и села обратно на лавку, не выпуская из рук блокнот. Стало любопытно, есть ли у этой милой бабушки ангельские крылья и огненный меч, как у графини?
— Помогу, что ж делать, — Афанасия Ивановна со вздохом развела руками, — раз Александра уже такую кашу заварила, что ж, придётся всем расхлебывать.
— Вы её знаете? — насторожилась Даша. — В смысле, лично?
— Знаю, было дело, — со вздохом кивнула старушка, — как-никак, дочь родная.
Даша поперхнулась остатками зелья. В голове у неё вспыхнуло множество вопросов, но она не знала, какой задать первым. И ляпнула, пожалуй, самое глупое:
— Может, вы знаете, правда, я реинкарнация того шамана?
— Уж прости, этого я не знаю, — она лишь развела руками, — может, и Александра не знает. Может, только Кутх знает, а может и ему не ведомо.
— Кутх?
— Ворон Кутх, так его тут зовут. Мы тут, на Камчатке, ительменские шаманы, считай, все под его покровительством.
— Вы ительменка? И Сандра? — охнула Даша. Она никак не могла связать образ коварной темноволосой ведьмы и этой пожилой представительницы коренного населения. Сообразив, что звучит это не очень-то вежливо, она торопливо добавила: — можете рассказать о ней, какая она? Ну, была раньше…
— И как ввязалась в этакую историю? — старушка аккуратно разгладила передник на коленях. Помолчала, собираясь с мыслями. — У Александры с самого раннего детства шаманский дух проявился, еще до того, как в местную школу пошла, мы тогда еще в селе жили. Оно и не удивительно, у нас в роду все шаманы. Но в ней как-то особенно это призвание проявлялось. Она с людьми не особо ладила, больше с духами. Бывало, убежит с утра в лес или к морю и бродит там до вечера, разговаривает со всеми. Бывало, и по ночам гуляла. Мы за неё не боялись, знали, что местные духи её не обидят и от злых людей, если надо, защитят. В селе, конечно, всякое про неё болтали, говорили, мол, сумасшедшая. Я ей говорила, надо в обществе прилично держаться, а она только отмахивалась, мол, плевать, что там люди болтают. А как отец её научил в нерпу превращаться, вовсе пропадать стала.
