Парень кивнул с таким лицом, что стало ясно: он бы предпочел не пускаться в воспоминания.
— Да, я был сзади. Может, шагах в десяти, — он таращился в пространство.
— Вы видели, что произошло?
— Да, видел, — он повернулся к Дину и окинул жестом всех присутствующих. — Мы все видели.
— И уже беседовали с шерифом, — к ним шагнул другой солдат. — Нам больше нечего рассказать.
Дин оценил второго собеседника: здоровый, как медведь, с широченными плечами и словно нарисованными жирным черным маркером бровями. Кажется, он играл свою роль слишком буквально — навис над Дином и выставил подбородок, будто вызов бросил. Дин покачал головой, не желая идти на конфликт.
— Остыньте, лейтенант, — спокойно проговорил он. — Я ничего такого не имел в виду. Просто спросил.
— Я рядовой, — прогромыхал великан. — Норволк Бенджамин Петтигрю, Конфедеративные Штаты Америки[11], прибыл для прохождения службы.
— Это ваше настоящее имя? — поинтересовался Сэм. — Или ваше?..
— Мое что?
— Ваше маскарадное имя, — завершил Дин.
— Это не маскарад, — возразил рыжий. — Мы исторические реконструкторы. Меня зовут Орен Генри Эшгроув. Мы…
— Мое настоящее имя Фил Ойлер.
Это снова вмешался громила. Теперь, признав правду, он выглядел не так угрожающе и даже как-то съежился, так что Дину даже стало его немного жалко.
— Я продаю страховые полисы в Атланте.
— Вы хорошо знали Дэйва?
— Очень хорошо, — ответил Эшгроув. — Он состоял в подразделении не один год. Поэтому то, что случилось, кажется действительно безумием. В смысле, он был увлеченный …
— В каком смысле увлеченный? — перебил Сэм.
— Во всех возможных, — отозвался Ойлер. — Например, сбросил уйму веса. Во время войны солдат-конфедерат весил в среднем шестьдесят один килограмм. Дэйв два года сидел на диете Аткинса[12], чтобы загнать свой вес в нужные рамки. Таскал камни в сапогах. Брился ржавым куском жести. А про форму его слышали?
— Удивите меня, — кивнул Дин.
— Он следовал истории во всем. Взять хотя бы пуговицы. Он их выдерживал в собственной моче, чтобы металл как следует окислился. Он-то все и начал…
— Погодите-ка, — до Дина дошло, откуда взялся запах аммиака. — Хотите сказать, вы писаете на свою форму?
— Не в то время, когда мы ее носим. Но да, — на лице Ойлера появилось выражение восхищения, чуть ли не благоговения. — Это единственный способ достичь того, чтобы она правильно выглядела, — в его голосе на смену уважения пришло почти отвращение. — Когда вы сюда шли, то видели, наверное, парочку павлинов, проверяющих портфели акций по мобильникам. Они позорят свои мундиры, понимаете? Но Дэйв был не такой. Он был очень…
— Увлеченный, — закончил Сэм.
— На все сто.
— Такой увлеченный, что решил пронести на мероприятие настоящее ружье и острый нож?
Парни замотали головами, что выглядело скорее жестом недоверия, чем реальным ответом. Как будто предположение Сэма было таким кощунственным, что им аж слов не хватило.
— Но вы видели, как Волвертон стрелял, — не сдавался Дин. — И что пострадали люди.
Эшгроув промолчал, но Ойлер неохотно кивнул.
— Значит, оружие действительно было настоящим. Должно быть, Волвертон как-то переделал мушкет.
Дин подождал немного:
— Правильно?
Ответом была тишина.
— А где оружие сейчас?
Эшгроув пожал плечами:
— В офисе шерифа, наверное. Все-таки улика.
— Кровь на оружии была? — спросил Сэм.
— Кровь везде была.
— В смысле, до того, как Волвертон выстрелил.
Эшгроув взглянул озадаченно:
— А с чего ей там быть?
Не успел Сэм придумать достойный ответ, как к беседе присоединился еще один солдат — высокий и лысый, который явно прислушивался к разговору, прикрывшись картой.
— Думаю, вся кровь появилась уже потом, — сказал он.
Дин шагнул к нему:
— А вы?..
Солдат протянул руку:
— Рядовой Трэвис Уопшот, приятно познакомиться.
— Тоже состоите в плохой компашке[13]?
— Команчи? Да, у нас довольно постоянный состав, — Трэвис передернул плечами. — Звучит, наверное, диковато. Черт, да так оно и есть. Но все-таки лучше, наверное, чем зависать в казино или оттягиваться с секретаршами, так? — он посмотрел на собственные чумазые ладони. — По крайней мере, нашу грязь можно смыть.
— Ну не знаю, — протянул Дин. — Часть про секретарш прозвучала неплохо.
— Простите? — нахмурился Трэвис.
— Не берите в голову. Я еще вот что хотел спросить: зачем вы этим вообще занимаетесь?
Солдаты обменялись короткими беспомощными взглядами, потом Трэвис все-таки ответил:
— Иногда современная жизнь кажется слишком уж легкой. Нам хочется знать, каково было этим ребятам в свое время. Незамутненный опыт, понимаете? Настоящий, — он подумал немного. — В нашем подразделении был трубопроводчик. Его звали Арт Эдвардс, он умер в прошлом году. У него была метастатическая опухоль мозга — затяжная кошмарная болезнь. Но он тусовался с нами, пока родные не отправили его в хоспис. Он говорил, раз будущее ему светит неважное, то лучше уж прошлое.
— Может, Дэйву Волвертону так наскучила легкая жизнь, что он решил с ней покончить раз и навсегда? — предположил Сэм.
Солдаты печально кивнули: разобрать по их лицам, что они думают, было сложно.
— Не знаете, с кем еще можно поговорить насчет Дэйва?
— С Уиллом Таннером, наверное, — отозвался Трэвис. — Он тоже в нашем подразделении. Они с Дэйвом были приятелями, общались даже в реале.
— Он здесь?
— Не видел. Посмотрим, может, смогу выведать его электронный адрес.
— И они должны увидеть новенького, — вмешался Эшгроув. — Ну, того врача.
— О да! — оживился Ойлер. — Вы просто обязаны поболтать с врачом. Он просто супер-увлеченный.
— Разумеется, — согласился Дин, который уже был сыт по горло «увлеченностью». — Слушайте…
— Кроме шуток! У него лазарет вооон за теми деревьями, — Ойлер нахмурился. — Он еще себе такое прикольное имя выбрал… доктор… как его там? — он вопросительно взглянул на товарищей.
Эшгроув немного подумал и прищелкнул пальцами:
— Точно! Доктор Кастиэль!
Полевой госпиталь оказался качающейся на ветру грязной брезентовой палаткой, пристроившейся метрах в сорока от бивака Команчей. Уже издали братья расслышали стоны и крики лежащих внутри людей.
— Док, у меня пуля в брюхе…
— Тропическая лихорадка… Ангелы зовут меня…
