Но кое-какие предметы силы до наших дней все же добрались, и, как полагается, появились и те, кто эти осколки истории собирает, плюнув на то, что это, признаться, достаточно опасные игры. Никогда не знаешь, что в твой дом принесет вещь с историей и как тебе это аукнется после того, как ты станешь ее владельцем. Может, ничего не случится, а может, и прилетит какая нежданочка в виде проклятия или призрака, который повадится таскаться по твоему дому ночной порой, портя имущество и пугая обслуживающий персонал.
Впрочем, коллекционеров, таких как Разин, подобные нюансы абсолютно не смущают, ибо страсть к обладанию все новыми и новыми экземплярами в нем сильнее, чем инстинкт самосохранения. Собиратели все такие, и вот тут уже не столь важно, что именно они коллекционируют — бабочек, спичечные коробки, марки или реликвии вроде перстней давным-давно умершего царя.
Впрочем, последних не так и много. В Москве, не считая Разина, я знаю троих. Есть еще два в Петербурге, один в Смоленске и парочка в Минске. Больно затратное хобби, абы кто его не потянет. Упомянутые ранее фламандцы и то дешевле обойдутся, даром что они предметы музейного уровня.
— И все-таки, — сказал я, перед тем отпив глоток кофе из фарфоровой чашечки, — нынче ночью я проверил данный предмет. Вернее, это сделало мое доверенное лицо, но я при этом лично присутствовал. Все как положено — мерцает в лунном свете, внутри присутствует вот такой знак.
Разин взял листочек бумаги, на котором Модест Михайлович накануне изобразил увиденное им.
— Мессопотамия, без сомнений, — сообщил он мне, только глянув на него. — Почти наверняка какой-то символ, связанный с Иштар. Вот все же как неисповедимы пути судьбы, Максим. Какой путь прошел этот камень, сколько всего он видел!
— Перстень, — поправил его я.
— Нет-нет, ты все услышал верно, — рассмеялся Разин, вертя в пальцах предмет, о котором между нами шла беседа. — Оправа — всего лишь серебро, главная ценность в камнях, именно их и собирал Антиох Первый. А то, что вокруг них, так, обрамление.
Коллекционер нагнулся к столику и поставил на него украшение камнем вверх, придерживая его при этом пальцами.
— Вот, — он глянул на меня, — а после еще семьдесят пять перстней, один за другим, по кругу. И один, главный, в центре. Понимаешь, о чем идет речь?
— Догадываюсь, — ответил я. — Да и читал кое-что по данному вопросу.
Интересно, а сколько перстней у тебя уже в копилке лежит? Пять? Десять? Больше? И есть ли там тот главный, о котором он упомянул? Да и вообще я бы не отказался глянуть на коллекцию Разина в целом, уверен, там присутствуют очень и очень интересные экземпляры.
Не исключено, кстати, что он до тайных свойств некоторых из них даже докопался. Ему ведь семьдесят с гаком, причем хорошим таким, а больше полтинника на глазок и не дашь. Хотя тоже, конечно, не факт. В наше время, когда медицина и пластическая хирургия на коне, при наличии денег можно себе запросто лишние двадцать-тридцать лет выторговать. Да диеты, да здоровый образ жизни…
Но все же мне думается — не так все просто. Рассказывали мне, что Разин водит дружбу с кое-кем из московских колдунов, может, те ему и пособили с особо интересными экземплярами из его собрания редкостей.
А еще мне всегда было очень интересно узнать, как он вообще начал собирать свою коллекцию, что послужило началом такого любопытного хобби. Никто не говорит, что обитатели теней и сумерек прямо вот прячутся от людей, делая тайну из своего существования. Нет, домовые, лешие, арыси — тут да. Таковы традиции, а их в Ночи чтут. Но вурдалаки и ведьмы плевать на секретность хотели, давно поняв одну простую вещь — в них никто не верит. Кино и телевидение в какой-то миг сделало всю эту публику частью современной культуры, превратив в мемы, комиксы, франшизы и так далее. Кто поверит в реалистичность комикса? Да ну, несерьезно.
Но он-то поверил. Более того, довольно быстро оброс связями и знакомствами, приобрел крепкую репутацию, стал вхожим в те круги, где обычных людей не очень-то принимают. Вот как? Ладно я, у меня был наставник, но у него-то нет.
Да и деньгам, несмотря на всю их силу, многое недоступно. Бесспорно, они решают огромное количество проблем и вопросов, но не настолько же?
— Максим, может, все же деньги? — мягко поинтересовался Разин, прямо в тон моим мыслям. — Как насчет твоего двойного гонорара? Это хорошее предложение.
Чистая правда, предложение достойное. Но я бы от него отказался, даже не свались на мою голову вчера мешок проблем, поскольку у меня уже имелись планы на то, что я получу в оплату за перстень. Ну а теперь и вовсе думать не о чем.
— Нет, — качнул головой я. — Предпочту забрать то, о чем мы с вами договаривались ранее.
— Ждал чего-то подобного. — Разин встал с кресла. — Но решил все же попробовать — а вдруг?
— Бывают в жизни случаи, когда нет-нет — и да, — улыбнулся я. — Сам тому свидетель. Но сегодня не тот день.
Коллекционер отсутствовал минут пять, а когда он вернулся, то в руках держал вытянутый футляр, обтянутый красной кожей.
— Как обещано, — протянул его мне он. — Венец берегини Ладимиры, вернее то, что от него осталось. В подлинности можешь не сомневаться, за нее ручаюсь.
— И в мыслях не имел, — укоризненно глянул на хозяина дома я. — Как вы могли подумать?
Щелкнув замочком, я распахнул футляр и увидел скрученный чуть ли не в пружинное состояние серебряный ободок, инкрустированный мелкими тусклыми камушками.
— Похоже, представители славянского пантеона по сути своей являлись минималистами, — сообщил мне Разин, снова усаживаясь в кресло и закидывая ногу на ногу. — Сколько ни видел предметов, дошедших до нас из тех времен, могу отметить одно — все они довольно неказисты. Да и тонкостью работы похвастаться не могут.
— Соглашусь. — Я закрыл футляр, убрал его в сумку, встал и протянул Разину руку. — Заказ выполнен?
— Выполнен. — Не вставая, он ответил на рукопожатие. — Заказ оплачен по чести?
— По чести, — подтвердил я. — Как всегда, было приятно иметь с вами дело.
— Взаимно, — кивнул коллекционер. — Еще кофе?
— Да нет, пойду, — отказался я. — Хотя… Можно вам задать вопрос как знатоку языческой тематики? Может, подскажете чего?
— Изволь, — согласился Разин.
— Существовал в свое время на Урале и районах, относящихся к Северу, некий языческий бог по имени Куль-Отыр. — Я снова присел. — В основном ему поклонялись манси, да и то далеко не все, поскольку бог этот относился к числу не самых добрых и светлых. Сейчас служение ему назвали бы вообще культом, если не хуже. Так я о чем — вы ничего про него не слышали? Может, с какими реликвиями сталкивались или книгами, ему посвященными?
В принципе за ночь я накопал немало материала про этого Куль-Отыра. Нет, Модест Михайлович про него ничего и никогда не слышал, что, собственно, совершенно неудивительно, но зато интернет знает все. Вернее — все в первом приближении.
Из сети я узнал, что Куль-Отыр представлял собой исключение из немаленького, в общем-то, пантеона мансийских божеств. Дело в том, что почти все тамошние небожители являлись сущностями суровыми, но при этом справедливыми и даже где-то добродушными. Если человек работящий, если зла другим не делает, зря зверя не бьет, не забывает в нужное время жертвы и дары приносить, то он всегда найдет понимание как у Нуми-Торума, который являлся главным божеством и сидел где-то наверху, за облаками, так и у богов рангом поменьше вроде повелителя вод Вит Хона или девы огня Найэквы, охраняющей дом от напастей.
А вот недобрых богов у них было всего два. Первый как раз Куль-Отыр, представляющий собой зло в чистом виде. Если в мансийских сказках и легендах что плохое случалось, то виноват был непременно он. Его винили в насылании болезней, в том, что он сбивал с пути души добрых охотников после их смерти, и те становились злобными духами, которых манси называют менквами, в том, что именно его жаркое дыхание порождает тучи мошек, нещадно достающих летом людей и животных… Короче — тот еще изверг, за что ему было присвоено почетное второе имя — Тэрн-Хуль, что переводится как «владыка болезней».
