Так, вроде все. Ничего не забыл? Паспорт с собой, баксы в кармане куртки. О, еще часы наручные нацепить. Только завести предварительно и точное время выставить. Сколько сейчас? Егор посмотрел на экран мобильника. Ага, 14.42, суббота, 4 июня 2011 года. Пора выдвигаться — неизвестно, сколько еще по перронам рыскать. Юльке позвонить? Нет, лучше уже с вокзала.
Егор взял сумку и вышел на лестничную площадку. Проходя через двор, он оглянулся на свой подъезд и увидел, что из окна его провожает взглядом участковый Толян — выспавшийся, но по-прежнему хмурый. Егор сделал вид, что ничего не заметил.
Он бодро шагал по улицам Чернодольска. Подержанные иномарки и разномастные «Жигули» проносились по мостовой, с ходу форсируя необъятные лужи. Брызги разлетались по сторонам, пугая редких прохожих. Сочно зеленели каштаны, и вокруг валялись сорванные ветром соцветья. Рекламные плакаты, сверкающие яркими красками, странно смотрелись на облезлых стенах домов. Только этим летом! Копите баллы! Каждые сутки три секунды бесплатно!..
На привокзальную площадь он заходить не стал. Переть через главный вход — это, товарищи, не наш метод. Там стоит металлодетектор, а у меня в сумке странная железяка. Даже мне она кажется подозрительной, а уж люди в форме будут в полном восторге. Так что идем в обход, как и положено нормальным героям. Безбилетник ведь, несомненно, профессия героическая…
Пока в голове роились эти умные мысли, Егор свернул в переулок. Этот квартал за последние тридцать лет совершенно не изменился. Вокруг были одноэтажные домики с деревянными ставнями. Монотонно гукала какая-то птица, а в одном из дворов брехала собака. Проехал пацан на велосипеде. Егор свернул еще раз — так, чтобы выйти к железнодорожному полотну. Дорожка была выложена щербатыми плитами, и сквозь щели пробивалась трава. Кусты сирени стояли сплошной стеной. Пройдя сквозь заросли, Егор огляделся. Рельсы влажно блестели, и семафор подмигнул изумрудным глазом.
Он двинулся вдоль путей и вскоре вышел к началу пассажирской платформы. Здесь было тихо и одиноко. Полиции не было. Видимо, с этой стороны нехороших людей не ждали. Егор сделал уверенное лицо и зашагал вперед.
Вокзал его притягивал с детства. Вся эта толкотня у вагонов, долгие проводы, хлопание друг друга по спинам, нервный смех, последняя сигарета, необъятные клетчатые баулы, переговоры знаками сквозь стекло, а главное — манящая неизвестность, детское предчувствие чуда, когда кажется, что все эти люди, поднявшиеся в вагон, уезжают в какой-то новый прекрасный мир, где все будет совершенно иначе. Конечно, умом ты осознаешь, что в конце пути будет такой же грязный перрон и такая же толчея в переходе, а «Газель», в которую ты влезешь со своим багажом, будет точно так же заляпана жидкой грязью. Да, тебе это отлично известно, но надежда все равно остается. Может, из-за этой надежды Егор и пошел в профессиональные «зайцы»? Опозорил, можно сказать, семью — среди его предков были и машинисты, и проводницы, и путевые обходчики, и даже один начальник депо. Впрочем, никто из родных не знал, чем на самом деле Егор зарабатывает на хлеб. Коммерческая тайна, ага. Да и лишний раз пугать неохота.
Перрон постепенно заполнялся людьми. В основном они имели характерную кавказскую внешность. Похоже, на этот путь прибывает поезд, идущий транзитом дальше на юг. Чернодольский вокзал представлял собой гигантский транспортный узел, и Егор хорошо запомнил, как во время чеченских войн здесь проходили грузовые платформы с танками.
Он остановился у питьевого фонтанчика и прикинул, что ему делать дальше. Проголодаться он еще не успел, да и наедаться перед дорогой не стоит. Минералки надо с собой купить, вот что. И каких-нибудь бубликов, что ли — буду меланхолично грызть, любуясь красотами из окна. Но сначала надо разменять стодолларовую бумажку, а то рублей почти не осталось.
Приняв решение, Егор направился к зданию пассажирского терминала. Там царила обычная суета. Таксисты вылавливали клиентов, колыхались очереди у касс. Народ изучал расписание электричек. Егор не стал подходить — тот маршрут, который он ищет, в графике не указан. Так, где у нас обменник? А, правильно, в смежном зале.
Он развернулся и сделал шаг, но вдруг застыл, повинуясь какому-то внезапному импульсу. Словно кто-то аккуратно придержал его за плечо и тихо зашептал в ухо — не ходи туда, притормози, сделай паузу… Какой-то чернявый парень, едва не врезавшись ему в спину, обошел Егора на вираже и быстро направился в коридорчик, ведущий в соседний зал. В тот же момент ему навстречу из-за угла вышли двое ментов. Они цепко глядели по сторонам, словно хищники, выбирающие добычу. Парень едва не толкнул одного из них, пробормотал извинения и попытался прошмыгнуть мимо. Но патрульный задержал на нем взгляд, прихватил за локоть и что-то проговорил — кажется, потребовал документы. Чернявый со вздохом выудил из кармана помятый паспорт. Мент вчитался и, заинтересованно хмыкнув, обменялся взглядом с напарником. Парень окончательно сник, и его повели в дальний конец вокзала.
Егор перевел дыхание. Все в порядке, коктейль по рецепту Волхва продолжает действовать. Интуиция усилилась многократно, он видит вероятностные узлы. Ну, еще бы — пять штук баксов ради этого отвалил. Впрочем, в ближайший час задача предстоит посложнее, чем скрыться от полицейского патруля…
Егор спокойно пошел к обменнику — он чувствовал, что теперь путь свободен. Сунул полученные рубли в карман джинсов, а внутренний карман куртки, где лежали доллары, тщательно застегнул на молнию. Потом купил в ларьке воду и какие-то сушки. Положил их в сумку — места было достаточно. Да, чуть не забыл — журнал же надо купить! Потолще какой-нибудь. Вот, «Футбольное время», июньский выпуск. Берем. И туда же, в сумку.
Все, пора за работу. Хватит мучительно оттягивать свой конец, как недобитый диктатор в бункере. Егор перебросил сумку через плечо и снова вышел на улицу. Откуда начать? Электрички «паркуются» у ближних перронов, а поезда — чуть дальше. Потом перроны кончаются, и в противоположном конце вокзала — товарняки. Ну что ж, будем действовать по порядку.
На ближайшем пути стояла зеленая электричка с облупленными бортами. Морда у нее была плоская, словно стесанная чудовищным топором, глазки маленькие, а красные полосы впереди были похожи на грубо подкрашенные губы. Такие ходили здесь, кажется, еще с семидесятых годов. Или даже с шестидесятых. Во всяком случае, Егор однажды заметил в тамбуре табличку с названием совнархоза, который производил вагоны. А совнархозы вроде упразднили сразу после того, как скинули Никиту Сергеича. Ладно, не время углубляться в историю. Посмотрим, куда этот раритет направляется. О, ну надо же — электронное табло над перроном наконец заработало. Прогресс добрался и до наших краев. Спасибо, что турникеты по московскому образцу еще не установили. Безбилетникам это сильно облегчает задачу.
