И тут девушку посетила страшная догадка. Покрывшись мурашками с головы до ног, Аня метнулась к внутренним воротам, ведущим в конюшню. Ухватилась за кованую ручку, потянула и… уставилась на стадо овец, стоящих у кормушки с сеном. Овцы, соответственно, уставились на нее.
- Баааа? – первым подал голос большой баран и притопнул ногой. Ему поддакнула жирная пузатая овца.
- Э-э-э… - ужаснулась в ответ Аня. – Мы так не договаривались.
Она бешено закрутила головой, оценивая масштаб бедствия. Под крышей теснились проволочно-деревянные сетки, полные непрестанно что-то жующих кроликов. Тут и там виднелись (и здорово пахли) свежие коровьи лепешки, свидетельствующие, что хозяйство у нее теперь богатое. Блин, она ведь даже не заглянула толком в документацию! Что теперь со всем этим делать-то? Кому звонить, куда бежать?
- Так, Аня, успокойся, - она взялась за виски, прошелестев маникюром по волосам. – Животные не шумят, от голода не кричат. Коровы в конюшне не наблюдается. Значит, кто-то за ними тут ходил и даже корову на выпас вывел. Соседи какие-нибудь. Можно им раздать весь этот зоопарк. Мне ведь не жалко? Не жалко. Кто заботился, тому и отдам.
Идея была отличная и сразу снизила градус паники. Девушка переступила с ноги на ногу и обтерла прилипший к туфле навоз о край возвышающейся над полом досочки.
- Ме-е-е! – тут же заявило белое тело с острыми рожками и подошло к пустой кормушке.
- Ба-а-а, - согласно завопили овцы и принялись наперебой голосовать за выдачу дневной нормы сена.
- М-м-м-у-у! – требовательно раздалось за спиной у Ани, и с улицы в ворота бухнулась чья-то нетерпеливая рогатая башка: похоже, вернулась с выгула в общем стаде обученная самостоятельности буренка.
- Ма-ма, - протянула вмиг ослабевшая Аня, но не дала себе плюхнуться на землю: там было слишком много навоза.
- М-м-му-у!! – еще более требовательно заявила обладательница большой башки и повторно боднула ворота. Ворота выдержали, но не выдержала девушка.
- Иду-иду! – крикнула она, как будто корова могла ее понять, и помчалась к выходу, по пути заскакивая прямо в лофферах в огромные калоши размера этак пятидесятого. Корова, которой наконец-то открыли дверь, на смену хозяев не отреагировала никак. Она тяжело протопала по доскам в свой угол и сунула морду в большую бадью. Недовольно боднула ее. Бадья подпрыгнула, опрокинулась и покатилась. Корова сурово уставилась на нерадивую хозяйку, всем своим видом говоря: где моя еда?!
- Э-э-э… - снова пискнула Аня, не зная, чего от них всех ожидать.
Животные зашевелились и начали наперебой требовать ужин.
- Да тихо вы! – попыталась урезонить их девушка. – Сейчас кто-нибудь придет и покормит вас.
Но никто не торопился ухаживать за хозяйством. Корова топала все настойчивее, овцы орали все громче. Ане ничего не оставалось делать, кроме как попытаться их напоить-накормить. Воду она натаскала худым ведром из какой-то бочки, молясь, чтобы та была для питья и не стала бы причиной смерти и этих бедолаг. Потом увидела в углу вилы и попыталась снять с сеновала кусок свисавшего оттуда сена. Но привычки к подобному труду у девушки не было, и пришлось лезть на сеновал и кидать сено сверху. Калоши не спасли, и лоферы тут же наполнились мелким и колючим травяным мусором.
Пошарив по ящикам в ограде, девушка нашла запасы какого-то зерна и щедро сыпнула в кормушку. Овцы сразу заткнулись и принялись быстро уничтожать угощение, прихватывая его мягкими губами. Их упитанные мохнатые тушки плотно-плотно сгрудились в одном углу, освободив большую часть помещения. Но корова продолжала требовать непонятного. Аня вспомнила, как в детстве бабка давала своей буренке неведомую «мешанку» с навсегда запомнившимся ей ярким запахом томленого в печи картофеля. Мешанка всегда хранилась в доме. И – о, чудо! – сбегав туда, девушка обнаружила полный чан в сенях, явно свидетельствовавший о том, что хотя бы раз в день сюда кто-то да заходит, так что надежда на то, что ей удастся сбагрить все это добрым людям с пользой для обеих сторон, разгорелась в ней с новой силой. Нужно только не уморить животных до прихода этого неведомого «кого-то».
Кое-как дотащив чан до конюшни и обломав по пути пару ногтей, девушка-таки удовлетворила самую требовательную и при этом самую опасную животину и даже почувствовала нечто вроде гордости, глядя, как та жует. Добравшись до середины чана, корова подняла морду и благодушно лизнула новую хозяйку в ухо шершавым, как пластиковый ковер для задержания грязи, языком. Аня рассмеялась. Но радость ее длилась недолго: ровно до того момента, как корова ткнула мурлом в сторону распухшего вымени и сказала свое очередное «Му».
- Ну, ё-мое, мы так не договаривались, - снова расстроившись и уже прекрасно понимая, что никуда она от этого «подарка» не денется, Аня поплелась искать какую-нибудь емкость.
Доить коров она не умела. До панических вскриков боялась, что корова ее лягнет или наступит на ногу копытом, так что доярка из нее получилась так себе. К счастью, буренка была очень спокойная и доившаяся не первый год, судя по тому, с какой легкостью из вымени бежало молоко. Опустошить вымя до конца Ане не удалось, как она ни старалась, но корова, вроде бы, выглядела довольной. По крайней мере, когда девушка встала, та сразу пошла в свой угол, едва не опрокинув кастрюльку со свеженадоенным молоком.
Насовав кроликам кем-то уже заботливо подготовленной травы и заперев животину, Аня вздохнула свободнее и продолжила исследование доставшегося ей богатства: правда, уже с некоторой опаской. Все-таки, как ни крути, а наследство – это медаль с двумя сторонами. Вроде бы и радость, а вроде бы и гадость.
Тяжелое предчувствие ее не обмануло. Недалеко от «избушки для уединения» в длинном темном коридоре были развешены два необъятных грязно-белых комбинезона и несколько шляп с сетками – накомарников. Тут же висели рамы с остатками сот и какие-то непонятные инструменты. Выглянув в огород, Аня уже с мрачным удовлетворением обнаружила там шесть ульев, небольшой огород, грядку с цветами и картофельное поле. М-да. Очаровательная перспектива, ага. Не-не-не, ребятки, надо срочно что-то с этим делать. Пусть прямо завтра приезжают и вывозят. Ну ладно, кролики, ладно овцы. Но коровы, ПЧЕЛЫ!!! Не-не-не! Срочно в Интернет, срочно.
Даже не заходя в дом, Аня принялась судорожно шариться по просторам сети в поисках хоть какой-нибудь помощи. Как на зло, все кругом предлагали только купить рогатый скот, причем уже в виде мяса. Забирать у нее живой товар не хотел никто, даже забесплатно. На всяких там площадках для частных объявлений для подобных вещей и раздела-то не имелось. Ближайший мясокомбинат, с которым Аня связалась, по-хамски намекнул девушке, что с головой у нее не все в порядке, раз она предлагает туши без каких-то там сертификатов. Приют для животных даже намекать не стал, а прямо посоветовал провериться у психиатра, услышав, что она хочет подарить им пчел, кроликов, овец, корову и козу. Ничего не оставалось, кроме как смириться и ждать, не придет ли неведомая соседка-благодетельница, чтобы забрать у нее все это добро. Пусть даже и с конюшней вместе, и с огородом – невелика потеря. Все равно из нее фермер курам на смех. Вон, всего пару часов потрудилась, а ногти уже переломаны, на бедре синяк, да и ноги до колена измазаны навозом.
Отметив этот факт, девушка задумалась над еще одним немаловажным вопросом: как тут обстоит дело с водой?
Вернувшись в дом и обойдя немногочисленные комнаты, она пришла к неутешительному выводу, что ванны нет. Не было даже ночной вазы или биотуалета, какие обычно ставят на дачах. Только умывальник притаился в самом темном углу за огромной печью. Ну, ладно. Положим, в туалет она действительно пока может бегать и на улицу: лето на дворе, не околеет. Но помыться-то как-то надо, верно? И раз нет ванны, должна быть баня.
Дважды обойдя свою «усадьбу», применив пространственное и логическое мышление и обнаружив пробелы в мысленной карте, Аня нашла еще одну, ранее незамеченную и замаскировавшуюся под забор дверцу. За ней действительно скрывалась баня: темная, сырая и холодная. Топить ее девушка побоялась: по крайней мере, без предварительной консультации в интернете или у сердобольных соседей. Так что мыться пришлось холодной водой. А потом еще и ужинать парным молоком и сухарями, потому что ничего другого не нашлось. А парное молоко – это бе-е-е-е.
