Разбудили меня ближе к вечеру. Отвели в знакомую комнату, где уже не стали предупреждать о том, что мне в затылок дышит артиллерийская бригада, дабы разнести меня на молекулы. Тот же мужчина, что со мной беседовал утром, лучезарно улыбаясь, сообщил:
— Я доложил о нашей беседе руководству. Ваши объяснения приняты, предложение о сотрудничестве принято. С одним только условием — выполнять то, что вам скажут. Если нужно пройти медицинское обследование, сдать кровь на анализы — это нужно будет делать. Ваши друзья и ваши… хммм… жены будут доставлены в вашу квартиру. Вы будете жить там под охраной и выходить будете тоже под охраной. Вы слишком ценны для страны, чтобы мы могли позволить себе вас потерять. Есть сведения, что некоторые иностранные разведки заинтересовались вашими личностями. Вас могут похитить, так что будьте настороже. И вот еще что — бежать бесполезно. Мы вас поймаем. И тогда вы будете служить лишь донорами крови. Пока не умрете. Это понятно? Понятно. И еще о хорошем — ваше требование об оплате услуг принято — за каждого пациента вы будете получать требуемые вами деньги. Наше государство не нищее и умеет благодарить тех, кто работает на его благо. (Ну да! Напечатать пустых бумажек — чего легче? Умеют они благодарить…) Сейчас вы поедете к себе домой, ваши женщины и ваши друзья уже вас ждут. Еще вопросы есть?
— Нужна квартира для моих друзей — они взрослые люди, у них своя личная жизнь — почему должны жить в нашей квартире? Может, они захотят привести женщин или просто побыть одни. Две квартиры — лучше двухкомнатные. Для вас же нет ничего невозможного. И статус — в каком они статусе? Стаж, зарплата? И я с женами — кем мы будем числиться? Тунеядцы в нашей стране не живут, вы же знаете. Нужен официальный статус.
— Хмм… мы подумаем над этим, — поднял брови мужчина, — квартиры будут. И вы правы, нужно что-то придумать в отношении официального статуса. Вы, к примеру, будете старшим научным сотрудником отдела Академии наук, отдела по исследованию паранормальных явлений. Ну а ваши люди — оформим их младшими научными сотрудниками, да. Трудовые книжки вам доставят. Еще вопросы?
— Вроде нет.
— Тогда — удачи, и до встречи.
— Прощайте! — кисло кинул я, глядя на улыбчивое лицо своего собеседника. Как-то не хотелось еще раз с ним встречаться ни при каких обстоятельствах. Ну их, этих гэбэшников.
Теперь я ехал не в «воронке», зажатый могучими телами спецназовцев, а в «Волге» — черной, с окнами, закрытыми занавесочками. Первое, что бросилось в глаза, — большое количество милиции на дорогах, а еще — танки, стоящие возле дороги на аэропорт. Нас никто не останавливал — номера автомобиля говорили сами за себя, но на моих глазах остановили несколько легковых и грузовых автомобилей. Что там им говорили мои провожатые, что те спрашивали — не знаю. Но похоже, что движение по дорогам было ограничено. Меня ждал самолет — Ан-24. Двери за мной задраили, и самолет тут же начал рулежку. В салоне никого не было — кроме меня и нескольких человек гэбэшной наружности. Двое спереди и двое сзади. Ну и стюардесса — немного полноватая девушка лет двадцати пяти. Она растерянно улыбнулась, глядя на меня, и предложила мне напитки — поесть в самолете было нечего. Проверил — попросил обед. Не дали.
Лететь пришлось три часа — довольно долго и нудно. Я, как завзятый путешественник, решил — главное, не упускать возможности поспать. Если нечего поесть. Ну и продрых все время полета. Пытался выяснить обстановку в стране — потребовал газеты. Газет тоже не оказалось. Переживать по этому поводу не стал — прилечу, узнаю. Вся жизнь в Москве, так что там все будет гораздо яснее.
У трапа меня также встретила черная «Волга» — водитель, охранник на переднем сиденье. Вежливо поприветствовали и попросили усесться в машину — что я и сделал. Машина рванула с места, а я приник к окну, наблюдая за тем, что происходило снаружи.
А снаружи было довольно… хмм… печально. Танки, танки, танки — любимое средство привнесения демократии в народ. Не покажешь народу дуло — как он поверит, что живется весело и замечательно? Машин на дорогах нет — только такие же, как наш, «членовозы», проносятся, как черные тени. Не выдержав, я спросил у своих провожатых:
— Что происходит в Москве? Откуда столько бронетехники?
— Не всем пришлись по душе реформы. Пришлось почистить город, — спокойно ответил охранник, — но уже все спокойно. Через недельку войска будут выводить. Народ осознал необходимость смены власти, как и многие в Политбюро. Правда, некоторые только после того, как их расстреляли.
— Как расстреляли? Без суда? Без следствия? За что?
— Они вели подрывную деятельность против государства. А по законам военного времени — достаточно указа президента. Не нужно никакого суда.
— Какого президента? Кто президент? — не понял я.
— Товарищ Андропов — президент Советского Союза. Он выдвинут на этот пост прогрессивными людьми страны. Мы все поддерживаем его политику. Теперь в стране будет порядок — под управлением партии и товарища Андропова.
— А что, раньше порядка не было? — не унимался я.
— Коррупция, недисциплинированность, отсутствие должного порядка, — невозмутимо парировал мужчина, — порядок будет налажен.
— А если для этого придется расстреливать? Как при Сталине?
— Значит, будем расстреливать. А чем Сталин плох? На работу не опаздывали, страну поднимали, вон сколько заводов настроили. И врага победили. И теперь победим — и внутреннего, и внешнего. Товарищ Андропов — наше спасение. Хорошо, что он согласился взять власть в свои руки. А те, кто пошел против партии, против товарища Андропова, те, кто попытался свергнуть его с поста президента СССР, были осуждены и погибли. В первую очередь Суслов — человек, мешавший реформам. Он попытался организовать сопротивление и был убит при попытке к бегству.
Я откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Одно дело читать о переворотах, о политических дрязгах, и другое — попасть в самую гущу разборок. Впрочем, какая власть бы ни была — все они желают быть молодыми и здоровыми. И все тут.
Ну и закрутил же я мясорубку… если бы не я, все шло бы, как шло. Мое появление как будто выбило кирпичик из фундамента, и весь дом начал рушиться. Впрочем, я ли виноват? Кто сказал, что ход истории в этом мире должен был идти так же, как и в моем? Это же не калька с моего мира, это ДРУГОЙ мир! Уверен, если поискать, найдутся еще отличия от нашего мира. Только с первого взгляда он похож, потому не стоит воспринимать все так, как будто я вернулся в прошлое. Я не вернулся в прошлое. Я переместился в мир, время в котором течет медленнее, чем в нашем мире. Параллельный мир, в котором все немножко по-другому.
