- Хочешь повторить на бис? - воскликнула Молли. - Разве ты не сделал достаточно?
Дверь позади нас распахнулась, и мы оба обернулись, готовые защищаться, но это были всего лишь Оружейник и призрак старого Джейкоба. Мы с Молли слегка расслабились. Они подошли к нам. Лицо Оружейника всё ещё было наполовину скрыто под засохшей кровью, но он гораздо увереннее держался на ногах. Джейкоб вернулся к своей форме старого сварливого призрака, в аляповатых гавайских шортах и грязной футболке с легендарным: “Мертвецы вне стереотипов”
- Эдди, мальчик мой, - сказал Оружейник. - Ты в порядке? Мы слышали отсюда разные звуки, но до сих пор не могли попасть внутрь. Здесь нет даже Каспера Недружелюбного Призрака. А что, чёрт побери, случилось с Сердцем?
- Посмотри вниз, - сказал я. - Ты стоишь на том, что от него осталось.
Он посмотрел вниз, поморщился, а затем покачал головой. - Так вот что делает Клятвенник. Я всегда задавался этим вопросом.
- Вот, - сказал я, протягивая ему посох из железного дерева. - Чем быстрее это вернётся в Кодекс Армагеддона, тем в большей безопасности мы все будем. Молли, отдай ему Резак Торков.
- Ох… Ё!, - воскликнула Молли, надувшись. - Я надеялась оставить его в качестве сувенира.
Оружейник бросил на неё один из своих суровых взглядов, и она передала ножницы без лишних слов.
- Ну вот, - сказал я, - наконец-то всё. Всё кончено. Кто-то подвёл меня к удобному креслу и поставил чашку чая. Это были напряжённые дни… но, по крайней мере, теперь всё кончено.
- Ты, должно быть, шутишь, - строго сказал Оружейник. - После всего ущерба, что ты здесь причинил, ты думаешь можно просто непринуждённо сидеть сложа руки? За один вечер, вы сделали больше, чтобы поставить семью Друд на колени, чем все наши враги сделали за столетия! Теперь спасение семьи зависит от тебя, Эдди. Я не для того тебя воспитывал , чтобы ты оставлял работу наполовину выполненной. Ты низвергнул семью и только ты можешь вновь её возвысить.
- В Пекло! - резко сказала Молли. - Это то, ради чего я жила: наблюдать, как влиятельные и могущественные Друды унижены и поставлены на колени, как их заставляют жить здесь, в грязи, вместе с остальными. Не слушай его, Эдди. Ты убрал пяту Друдов с шеи каждого в мире. Наконец-то мы свободны!
- Свободны? - неохотно повторил я. - Нет, Молли. Всё не так просто, и никогда не было просто. “Манифест Судьбы” мистера Трумэна всё ещё существует, помнишь? Свободны от влияния и контроля Друдов и попрежнему полны решимости уничтожить всё, что не соответствует их узкому определению нормального и человеческого. Кто их остановит, если не семья? А ещё есть все остальные тёмные силы, сдерживаемые только страхом перед тем, что сделает семья, если они зайдут слишком далеко.
Должна быть другая сила, которая не позволит силам тьмы захватить Мир. Но если семья Друдов должна существовать, то это будет семья нового типа.
- Вот это уже больше похоже на правду! - сказал Джейкоб. - Я всегда знал, что тебе суждены великие дела, Эдди. Даже если я не мог вспомнить почему.
Я задумчиво посмотрел на него. - Ты только что вспоминал, что торчал здесь лишь для того, чтобы помочь мне уничтожить Сердце… Так что не пойми меня превратно, но… почему ты всё ещё здесь?
Он одарил меня своей обычной кривой ухмылкой и неопределённо пожал плечами. Небольшие пузырьки сине-серой эктоплазмы вздулись на его плечах и медленно осели обратно. - Наверное, я просто привык здесь торчать. К тому же, мне действительно интересно посмотреть, что будет дальше. Мне не было так весело со времен Великого обмена полами в 1741 году. Мы так и не узнали, кто за этим стоял…
- Я не вижу ни Александры, ни Мэтью, - осторожно спросил я. - Что ты с ними сделал, Джейкоб?
Он спокойно встретил мой взгляд, и лишь на мгновение в его глазах промелькнуло что-то от его прежнего ужасающего “Я”. - Они не вернутся. Никогда.
- Не спрашивайте, - сухо сказал Оружейник. - Поверьте мне, вы не хотите знать…
- Бедная Алекс, - сказал я, и я был серьёзен.
- А кем для тебя была эта Алекс? - спросила Молли.
- Она могла бы стать кем-то для меня, - ответил я. - Если бы всё пошло по-другому.
- О… - отреагировала Молли. - Да. У меня было много подобных отношений.
Я на мгновение посмотрел на неё. - Я не буду спрашивать, - сказал я наконец.
- Лучше не надо, - согласилась она.
И тогда я посмотрел на Оружейника, моего дядю Джека, и сказал то, что я откладывал, то, о чём знал, о чём должен был сказать, как только увидел его в дверях. - Мне очень жаль, дядя Джек. Мне очень жаль, но… Дядя Джеймс мёртв.
- Я знаю, - сказал Оружейник. - Ты не мог поступить иначе, Эдди. Джеймс не оставил тебе выбора. Для него семья всегда была на первом месте. И он никогда не мог сказать маме - нет.
- Он должен был убить меня на автостраде, - сказал я. - Но он отпустил меня. Дал мне шанс… сделал всё это возможным.
- Неплохо, - сказал Оружейник. - Может быть, он наконец-то повзрослел. Итак, Серый Лис мёртв… Лучшие бармены и женщины вертихвостки в барах по всему миру будут проливать горькие слёзы, когда эта новость распространится…
Не было смысла сообщать ему, что это Молли убила моего дядю Джеймса. У семьи и так будет достаточно проблем с её принятием.
Джейкоб пристально посмотрел на меня. - Ты должен обратиться к семье, Эдди. Здесь и сейчас! Объяснить им, что происходит. Они должны знать правду. Я созову их сюда, и ты расскажешь им, что нужно сделать, чтобы семья снова стала единым целым.
- Что? - спросил я. - Я не знаю, что им сказать!
- Ты что-нибудь придумаешь, - ответил Оружейник. - Ты должен взять на себя ответственность, Эдди. Продвигай изменения, пока старая гвардия снова не захватила контроль.
- Подожди-ка! - быстро сказал я. - Я никогда не хотел быть членом этой семьи, не говоря уже о том, чтобы указывать им, как вести дела! Я сбежал из этой семьи при первой же возможности, помнишь?
- Ну, на этот раз ты не сможешь убежать, - сказал Оружейник. - Не после всех тех неприятностей, которые ты причинил. Ты разрушил нашу оборону, разрушил Холл, деморализовал бойцов семьи, уничтожил Сердце и лишил всех Торков! Ты обязан устранить причинённый тобой ущерб.
- Но… Я…
- Только ты можешь сказать им правду, - сказал Джейкоб.
- Этого хотел бы твой дядя Джеймс, - торжественно сказал Оружейник.
Я взглянул на него. - Я и не подозревал, что ты так искусен в эмоциональном шантаже.
Он усмехнулся. - Это семейное.
И тут мы все вздрогнули, когда Джейкоб снова принял свой смертоносный облик. Его призрачное присутствие наполнило комнату, холодное и запретное, лишь видимость человека, невообразимо могущественное, теперь, когда он больше не был связан ограничениями жизни. Его голос разнёсся по всему Холлу, приказывая каждому члену семьи присутствовать в Святилище. Немедленно, без исключений, никаких оправданий.
Меня коснулся лишь отзвук призрачного призыва, но и этого хватило, чтобы я пошатнулся. В голосе Джейкоба звучала такая сила, какой не было ни у кого в этом мире. Никто в семье не посмел бы ослушаться. И вскоре через большие двойные двери в огромную пустую камеру Святилища хлынул поток людей, сначала поодиночке, потом группами, потом толпами, пока через дверной проём не хлынул непрерывный поток недоумевающих Друдов. Многие из них всё ещё выглядели весьма озадаченными внезапной потерей своих Торков. Впервые в жизни они почувствовали себя совершенно беззащитными и уязвимыми и отчаянно нуждались в утешениях и заверениях. Они входили болтая и громко крича, но тут же перешли на шёпот и бормотание, как только увидели, кто их ждёт. Изгой семьи, семейный призрак, окровавленный Оружейник и печально известная Молли Меткалф. Какие бы ответы они ни получили здесь, они не могли быть особенно обнадёживающими. Тем не менее, они продолжали стекаться в Святилище, - домашние Друды и Друды охранки, исследователи и планировщики, домашний персонал и все остальные члены семьи. Вплоть до самых маленьких детей, которых родители несли на руках. Святилище от стены до стены было заполнено Друдами, прижавшимися плечом к плечу, в то время как другие заглядывали в дверной проём.
