Достала ветчину, быстро нарезала к ней салат из овощей. Еще выложила на деревянный круглый стол ломтики желтого сыра с большими дырками, зелень, оливки и сливочное масло.
«Прекрасно! Полагаю, что Гарун возражать не станет. Мальчик вообще ничего, у него добрые глаза, хотя и не без хитринки. И взгляд немного… плотоядный. Но я знаю, как обламывать таких типов», – подумала я и приступила к поглощению пищи.
Было очень приятно сидеть на мягкой подушке за круглым столом и смотреть в окошко на гостиничный садик.
– Красота! – вдохнула я полной грудью воздух с ароматом натуральных продуктов.
Параллельный (или перпендикулярный?) мир нравился мне все больше…
– Э-э-э… можно и мне? – в кухню заглянул мажонок.
– Конечно, садись! Здесь еды на полк солдат хватит! Не нашел никого?
– Угу… – с этим жизнерадостным возгласом Гарун присоединился ко мне.
Он был свеж после ванной, как молочный поросенок, и облачен в старомодный длинный восточный халат с нежно-лимонными арабесками на красном фоне и поясом с парчовыми кисточками.
– Одежду постирал… не поеду же я в помоях, – пояснил паренек.
– Угощайся, – пригласила я, аппетитно чавкая и пытаясь улыбнуться.
И добавила:
– Очень милый халатик… Ты в нем такой славный блондинистый ангелочек.
– Не надо смеяться, – смутился Гарун. – И так с детства страдаю из-за своей внешности. А разве я виноват? Я же настоящий мужчина!
– Я верю… верю. Хотя мужественность определяется не внешностью, – сказала я, хитро прищурившись.
– Да, она определяется поступками человека! – Гарун захрустел редиской, как кролик. – Кстати, выпить тут что-нибудь есть?
– Ну, ты и нахал! – хмыкнула я, переставая жевать. – Возьми в холодильнике, я видела полбутылки какого-то пойла.
«Что ж, такова, видно, моя планида, что все мужики пытаются первым делом меня напоить», – подумала я и вздохнула.
– Забавно вы назвали кальтершранк, – улыбнулся студент. – В вашем мире их так называют?
Я кивнула.
«Надо запомнить»
– Ого… ром! – Гарун достал бутылку и поставил на стол два стакана. – «Капитан Барбосса»! Дорого стоит, за одну такую бутылку всю мою тачку отремонтировать можно…
– Тебе сколько лет? – подозрительно поинтересовалась я, наблюдая, как мажонок наполняет бокалы.
– Я уже совершеннолетний, мне двадцать один год, – засмеялся паренек, гордо выпятив грудь. – Почти… Так что могу пить. В том числе и с девушками. Вы как, не против?
– Надо же! – поразилась я. – Я думала, меньше… Ладно, уж наливай… только мне разбавь соком.
– А ничего мы здесь устроились! – рассмеялся Гарун после первого бокала. – Вкусная еда, превосходное вино, прекрасная женщина…
Его хитрая мордашка замаслилась недвусмысленной улыбкой. Я решила немного остудить пыл самоуверенного паренька.
– Так я здесь хозяйка, а вот ты что тут расселся? Ты меня просто подвез!
– Не могу же я ехать в таком виде? Пусть одежда немного обсохнет, – ответил Гарун, по-хозяйски разбавляя ром гранатовым соком. – Я не виноват, что меня окатили помоями.
«Да уж, непрошибаемый типчик. Молодой, а прыткий…»
– Поищи лед в морозилке! – попросила я и чуть не подавилась, ибо увидела, что на меня глядит во все четыре черных дула старинный многоствольный пистолет.
«А ведь как хорошо все начиналось», – подумала я, тщетно пытаясь проглотить кусок, застрявший в горле.
– Не двигаться! Всем сесть за стол и положить на него руки, чтобы я видела! – закричала пожилая дама в длинном мешковатом платье, расшитом старинными монетами, и головном платке оранжевого цвета.
Смотрела гостья при этом на Гаруна. Это была маленькая и сухонькая, почти прозрачная старушка. Пергаментные жилистые руки, тем не менее, крепко сжимали пистоль.
Юный недомаг, так и не дошедший до пресловутого кальтершранка, замер на месте.
– Кто вы? – спросила бабка, подслеповато щурясь.
– Мы это… – начала я. – Случайно…
– Молчать! Держите меня за старую дуру?! Вы тут жрете, сидите на чужой кухне – и это случайно?!
– Мы … нас, вернее, меня… хозяин… – сказала я, тревожно следя за пистолетом.
Несмотря на плохое зрение старухи, дуло смотрело прямо мне в грудь, что, скажем так, несколько выбивало из колеи.
– Точнее, бывший хозяин. Я – новая владелица отеля.
– Что?! Что за чушь вы мелете? Кайсар-бей не мог продать этот отель! – зловеще захохотала старая карга, размахивая пистолетом.
– Вы только не волнуйтесь… Э-э-э… матушка, вы опустили бы пистолетик, – проблеял Гарун.
– А ты, девка, вообще молчи! Я с тобой пока не разговариваю, – огрызнулась старушка, поворачиваясь к Гаруну. – До тебя очередь еще дойдет. И никакая я тебе не матушка – была бы ты, позорница, моим дитем – задавила б в колыбели!
Я не выдержала и рассмеялась.
– Чего ржешь? – насупилась старуха. – Ишь, кобыла бесстыжая! Сейчас как пальну!
– Это не девушка, а молодой человек, его зовут Гарун, – пояснила я.
– А мне все равно! – огрызнулась бабка. – Никогда не поверю, чтобы Кайсар-бей так сглупил…. Врете вы мне, ох, врете. Знаете что? – вдруг задумалась старушка, поправляя платок.
– Что? – переспросил студент.
– А я вас сейчас подстрелю! Проникновение в чужой дом с целью наживы, покушение на мою честь, раз среди вас есть мужчина…
Гарун выдвинулся вперед в своем ярком халате.
– Извините, мы ни на чью честь не покушались и ничего не брали, можете обыскать! Думаете, что вам по старости лет спишут пролитие невинной крови?!
– Я могу и на плаху, мне все равно, – улыбнулась древняя развалина, размахивая пистолетом.
– А как насчет Загробного Суда? – осведомился мажонок.
– И это уже все равно, – загадочно молвила бабка. – Тем паче Кайсар-бей заплатит, сколько надо, и в мечети отмолят!
– Хватит! – закричал Гарун. – Не надо мне от вас ничего! И халат этот безвкусный свой заберите!
Он моментально скинул роскошный халат, представ перед старой кошелкой, что называется в натуральном виде.
Та потеряла дар речи, замерев с пистолетом, направленным вверх.
Прикусила язык и я, не столько от неожиданности, сколько от открывшегося моим глазам зрелища. Да, паренек молод, очень молод. Однако ж до чего хорош.
Воспользовавшись моментом, Гарун кинулся на старушку, выбил пистолет и крикнул мне, заведя карге руки за спину:
– Чего стоишь столбом? Дай полотенце! Свяжем ей руки и сунем в подвал! То-то крысы обрадуются. Мясо хоть и старое, но живое, не консервы какие-то. Сойдет за копчености…
– Теперь вы точно совершили покушение на мою честь и жизнь, – сказала старушка, удовлетворенно улыбаясь, пока я лихорадочно скручивала узел на полотенце, стягивавшем тощие старушечьи руки. – Связывайте, связывайте меня… это никого не спасет, я запомнила вас во всех подробностях, даже в интимных, – покосилась она на студента.
– Вот ведь старая ведьма! – сокрушенно покачал головой юноша, снова облачаясь в халат.
Я не могла с ним не согласиться. Старая-то старая, а «все подробности» разглядеть успела, несмотря на свою подслеповатость.
– Пожалуй, я при случае поблагодарю Карима… то есть Кайсар-бея за отличный подбор прислуги! – в сердцах сказала я.
– Тебе-то что до Кайсар-бея, чужачка?! – забормотала бабуленция. – Да как он вообще мог с такой связаться?!
– А может, я его невеста! – с вызовом произнесла я.
Лицо старой карги выразило неподдельный ужас.
– Неужели… ты и есть невеста Кайсар-бея? Сбылось-таки проклятье той эльфийки – жениться ему на непотребной девке из-за трех миров! Впрочем, увы, таков Мактуб – закон Судьбы, – всхлипнула бабка, – что достойным мужчинам попадаются недостойные женщины. Тем более, над молодым Кайсар-беем тяготеет наследственность… Его прадед тоже женился на танцовщице из бродячего цирка…
– Потому как за орочье отродье другая бы не пошла, – пробормотал как бы между прочим Гарун, вертя в руках трофейное оружие. – Зря боялись – он бы не выстрелил, запальный кристалл разрядился…
– И вообще, ты-то сама, небось, себе кого получше этого сопляка не нашла? – вновь раскипятилась старуха. – Или жених не нравится? Кайсар-бей, может, на орка и похож малость, да только ведь во всем остальном мужчина видный, не отнимешь. А этот твой смахивает на… даже не знаю… прямо какое-то… – она замялась, подбирая слова, – недоразумение!
– Что-о? – юноша не на шутку рассердился. – Да я… Да вы… сравнили меня с каким-то орком! Я… семь поколений предков моих жили в этом городе…
– Семь, говоришь? А ты из какой фамилии будешь?
Студент произнес что-то невнятно, но бабка расслышала и грустно покачала головой.
– Да, знавала я твоего прадеда, мурза. Наверняка сейчас в гробу переворачивается, видя, какие ты тут фортели выбрасываешь.
Юноша бросил на нее испуганный взгляд. Прищурился, зачем-то потер глаза кулаками и сделал рукой знак, не иначе отгоняющий нечистую силу.
