– Семь, говоришь? А ты из какой фамилии будешь?
Студент произнес что-то невнятно, но бабка расслышала и грустно покачала головой.
– Да, знавала я твоего прадеда, мурза. Наверняка сейчас в гробу переворачивается, видя, какие ты тут фортели выбрасываешь.
Юноша бросил на нее испуганный взгляд. Прищурился, зачем-то потер глаза кулаками и сделал рукой знак, не иначе отгоняющий нечистую силу.
– Между прочим, – вмешалась я, – я этого молодого человека знаю всего полчаса…
– Тем более! Полчаса знаешь, а он уже разделся! Шустрая девица! Впрочем, что взять с…
– Вы это не очень-то, – пригрозил ей Гарун, – между нами ничего не было. Правда-правда!
– Раньше надо было думать, – буркнула я. – Она еще, чего доброго, раззвонит по всему городу, что я с голым мужиком время провожу вместо того, чтобы делами отеля заниматься. Что народ подумает?
– И сообщу! – ярилась старушка. – А причем тут гостиница?
– А притом, что я, как уже говорила, ее новая владелица! – сунула я под нос старой карге договор и доверенность. – Вот, читайте. Кстати, вы уволены. Расчет получите на следующей неделе!
– О, горе! Погиб отель! – трагически всхлипнула старуха, не обратив внимания на вынесенный ей «приговор». – Пропало дело семи поколений рода Кайсаров…
– Ничего, – уверенно сказала я. – Я справлюсь!
– Ну-ну! – показала мне язык бабулька и метнулась к столу. – Что вы тут едите? Я тоже хочу!
Она спокойно села за стол и принялась уплетать все, что я до этого выставила на стол.
У меня от такого непосредственного поведения глаза на лоб полезли.
– Кстати, – сообщила старушка, – меня зовут Зубейда бин Рух, я живу в этом доме и присматриваю за ним уже много лет. Ой, как много…
– И сторожите, – усмехнулась я. – Но мы это уже поняли.
– Сторожу? – возвела брови домиком нахалка. – Пожалуй, что и так.
Сжевав изрядный кус хлеба с сыром и запив «Барбоссой» («А ведь сильна бабуля!» – мелькнула у меня мысль), она встала и с видом оскорбленной графини покинула кухню.
Уже в дверях обернулась и строго посмотрела на меня:
– Не видать тебе тут покоя, красотка! Это я тебе обещаю… Собрала бы ты свои пожитки и ехала восвояси туда, откуда явилась! Да ведь не выйдет – договор у тебя! Так что… – она зловеще хихикнула.
В это время в окно ворвался внезапный порыв ветра, занавески с легкомысленными кружевами вспорхнули, и резко распахнулась дверь. Где-то раздалось жуткое завывание, словно в дом ворвалась стая волков, и явственно раздался скрип половиц.
Я издала жуткий вопль.
– Ты слышал это? Кто-то идет!!
Парень икнул и нервно дернулся, а если учесть, что в руках у него был пистолет, то неудивительно, что следующим звуком под сводами отеля «Удача» стал грохот четырех выстрелов одновременно – сработали все стволы древнего самопала. Пресловутый магический кристалл оказался-таки заряжен.
Взвизгнула отрикошетившая пуля, разлетелась вдребезги лампа, нам на головы посыпалась штукатурка.
– Во… хвост Иблиса! – выдохнул парень. – Этот антиквариат таки работает…
– Осторожней надо быть, – ответила ему я, не спуская взгляда с проема двери.
В нем появилась Зубейда, уже без платка и расшитого монетами платья, а в суконном старомодном салопе и с волосами, стоящими дыбом. Даже удивительно, насколько быстро старая дама переоделась.
– Отдайте пистолет, мне так спокойнее будет, – проговорила она, подошла к юноше и с неожиданной силой вырвала ствол из его сведенных судорогой рук.
Гарун не сопротивлялся. Только снова сделал жест против нечистой силы.
На прощание бабка испепелила нас красноречивым взглядом и удалилась с гордо поднятой головой.
Гарун пристыженно посмотрел на меня.
– Ну, не сердись. Я же не служил в армии! И вообще не умею обращаться с оружием!
– Это я заметила, только зачем тогда, братец ты мой, за пистолет хвататься? – строго спросила я.
– Ну… вообще, я же все-таки мужчина… – почесал он затылок.
– Ты очень часто об этом напоминаешь, сам ведь говорил, что мужчина-то определяется поступками, а не словами, – строго сказала я, словно воспитательница детского сада, отчитывающая провинившегося ребенка.
– Ну тебя! Заорала дурным голосом: «Стреляй! Стреляй!» А если б меня инфаркт хватил?
– «Стреляй!» я не кричала, – пришлось мне уточнить.
– А я и не хотел, только у меня от твоего вопля тело судорогой свело, – пожаловался Гарун. – Подумаешь, нашла чего бояться! Да в таком огромном доме полно всяких звуков, шорохов и скрипов! Тут наверняка живут привидения, домовые, а то и натуральная нечисть. Достать еще еды?
– Спасибо, уже наелась, – ответила я и дотронулась до его руки. – Не обижайся… Я, если честно, слегка испугалась. Мало того, я хочу тебя попросить остаться со мной хотя бы до утра. Мне здесь очень неуютно одной…
– Заметано! Спешить мне некуда, да и одежда моя еще не высохла, – легко согласился парень.
После этого мы убрались на кухне и, взявшись за руки, пошли искать комнаты, где можно было бы поспать. Я скоро обнаружила уютный номер в восточном стиле – большой пушистый ковер на полу, огромная низкая двух– (я бы даже сказала – трех-) спальная кровать, диван, лаковый шкаф со множеством ящичков и отделений и изящный чеканный кальян.
Был тут даже агрегат, похожий на земной телевизор, правда, в деревянном корпусе («иллювизор», назвал это чудо техники юноша). Пахло пылью, крепким кофе и слегка – сандаловым деревом. Почему-то номер этот вызвал у меня ассоциацию с домиком для ручных хомячков. Только колеса для бега не хватало. Ну так я и не хомяк!
Я сразу же вцепилась в Гаруна мертвой хваткой.
– Все! Хватит шариться по моей новой собственности! Вот тут и заночуем, ты на одном диване, я на другом! И не вздумай шутить… Если чего… – я грозно сунула ему кулак под нос. – А теперь я в душ. Смою с себя, наконец, дорожную пыль. А ты пока располагайся… Если скучно, можешь посмотреть свой иллювизор. Надеюсь, он исправный.
Помахала ему ручкой и скрылась в ванной.
Я сильно сомневалась, имеется ли в кранах горячая вода – слишком уж запущенной и нежилой показалась мне новая собственность. С чего бы тут оказаться исправной сантехнике? Однако едва повернула бронзовую ручку крана, выполненную в виде головы грифона, как из смесителя полился кипяток.
Ух, до чего же славно вновь ощутить блага цивилизации.
Вернувшись в комнату, заметила, как Гарун захлопнул входную дверь, два раза повернув в скважине ключ.
– Ты что, выходил? – подозрительно вопросила я парнишку.
Тот засмущался, покраснел и проблеял что-то невразумительное.
«Наверное, в туалет бегал, – решила я. – Ванна-то была занята».
Мы улеглись каждый на своем диване, надо сказать, довольно широком и рассчитанном не меньше чем на двоих, и принялись болтать.
– Кстати, что ты там говорил насчет привидений? – поинтересовалась я.
Парень некоторое время не отвечал. Я даже подумала, что он заснул. Но нет. Вот он перевернулся на бок, опершись о локоть. Одеяло сползло с его плеча.
– А ты что, так-таки ничего и не знаешь о своем приобретении, ханум?
– Нет, а что? – с любопытством уставилась на него я.
– Так отель-то и закрылся оттого, что здешние привидения, точнее, одно, самое настырное, не давало житья постояльцам.
– Как закрылся?! И давно?
– Да уж года два или три, – вздохнул паренек. – И никакие маги не могли справиться с призраком и изгнать его. Вообще-то, он живет здесь уже двести с лишним лет, но активность стал проявлять в последнее десятилетие…
– Вот же гад! – воскликнула я в сердцах. – Чтоб этого козла Карима черти слопали! И вообще, все вы козлы!
– Кто? – не понял студент.
– Мужики! И по этому поводу не вижу причины не выпить, – вздохнула я, успокаиваясь. – Сгоняй-ка, дружок, за ромом. Там, по-моему, еще четверть бутылки осталось. На закуску захвати каких-нибудь фруктов.
– Есть, моя госпожа! – подскочил с диванчика маг-недоучка.
Его не было уже примерно пятнадцать минут, и я стала дремать, свернувшись калачиком, под теплым одеялом.
Мне привиделся чудесный сон…
Мы были вместе: я и Он…
Черты его лица невозможно было различить, только глаза, серые глаза, мерцающие загадочным блеском. Коротко подстриженные волосы, пахнущие горькими степными травами.
Его вкрадчивый нежный голос говорил мне необыкновенные слова, которые до сих пор никто еще не говорил. Слушала его, впитывая каждое произнесенное слово. На одно мгновение мне показалось, что я даже почувствовала прикосновение его губ…
«Алекс, Алекс…» – призывно шептали мои уста.
Я замерла…
Вот оно, то прекрасное прикосновение, которого я столько ждала. Ощутила вдруг, как по телу начинает растекаться волнующее тепло. Мне стало жарко, щеки запылали, но не от стыда, а от необыкновенного ощущения блаженства. Мои губы приоткрылись навстречу его губам, которые стали более настойчивыми и даже неестественно грубыми…
