— Мех-то хорош? Так и нечего о цене спорить! — Талок стал досадовать на себя за болтливость. — Да и ты вон, за страхолюдину поручился, что вроде как к нам этот с тобой явился. А он — с рисовальщиком. Выследить чего хотел?
— Это я! — Сульс понял, что его сейчас лишат описания ценных животных. — Это я попросил так сказать. Вы же здесь никого кроме гномов не принимаете. Да не обращайте Вы на них внимания, Достойный Талок! Вы мне лучше еще про каких-нибудь животных расскажите. У нас таких никогда не видели. Лесов рядом нет. Степи близко.
— Знаю, что у вас там близко. С орками живете. И не противно, а?
— С орками…. Противнее некуда. Конечно, как послушал рассказов гномов, захотел в эти места перебраться. Но у вас тут, оказывается, такое творится…
— А что ж такого? — Талок обиделся за «свои места», которые кому-то не понравились. — У нас зато эльфы имеются. Не много, но есть. Так что живем неплохо. И если они одобрят… перебирайтесь. Ну, вот, почти и добрались.
То, до чего они добрались схроном не выглядело. Частокол из мощных стволов вполне мог заменить собой неплохую крепостную стену. За этой оградой мычали коровы, квохтали куры — закрой глаза и как будто к большому селу подъехали. Звуки не обманули. За откидными воротами оказалось даже не село, а небольшое лесное городище. Дома были добротными, но похоже каждый — не на одну семью. Постройки для скота лепились изнутри к частоколу. Их крыши служили площадкой, на которой расположились лучники. То ли их предупредили, что пожаловали нежеланные гости, то ли они постоянно караулят, ожидая нападения. Наверное этих… жанралей. В качестве места ожидания пленникам предложили никакую не яму, а один их этих бревенчатых сараев. Судя по запаху — конюшню, из которой недавно убрали лошадей. Сульсу удалось убедить Талока позволить «страхолюдине» загнать в стойло лошаков. У себя дома под охраной лучников лесовик почти ничего не опасался и милостиво разрешил. Заодно указал, куда сложить седла. Но все равно не сделал послабления никому из пленных. Обыскали всех, и Сульса тоже.
Пленников распределял по денникам лично сам Талок. Наконец-то Вайоле довелось увидеть «жеребцов» натурально в стойле — трех гномов в одном, Даэроса в отдельном, а Сульса, как жениха поместили вместе с ней. Хоть связывать не стали. Но денники закрыли на тяжелые амбарные замки. Талок демонстративно привесил к поясу кольцо с ключами. Ворота подперли снаружи брусом.
Даэрос осмотрел свою персональную «тюрьму». Вот так — и никакой дипломатии.
— Ну, и как это все понимать? — Он смотрел на гномов, через разделявшие денники толстые жерди.
— Да мы и сами не ожидали. — Керн чувствовал себя до крайности виноватым. — Талок был всегда весьма любезен. Я знал еще его отца… Мы, конечно, только меняли железо на шкуры и уходили. Поговорить обстоятельно как-то не случалось. Но ни про каких страхолюдин мы никогда не слышали. И про эльфов — тоже. — Керн теребил бороду, а его друг Глыба шагал из угла в угол. Изображал работу мысли.
Изображать-то было нечего. Они попали в место совершенно неизвестное, существующее по непонятным законам. Даэроса больше всего интересовали эльфы, Сульса диковинные звери, Воительницу — скорая месть Сульсу. Гройн страдал, понимая, что соперников у него оказывается, не один, а целых два. Оба местных гнома лишились своих лопат и возложили на себя вину за то, что завели Открывающего в ловушку. Оставалось только ждать.
Ар Ктэль слышал, как по настилу прогрохотали копыта. Вероятно, всадники отправились с докладом к тем самым эльфам. Даэрос ни в каких здешних сородичей не верил, кроме известных, тех, что были в Синих горах. В любом случае, если бы существа были эльфами, то человек бы не ошибся. В каком месте он, Ар Ктэль страхолюдина, Полутемный решил пока не предполагать. Но само название указывало на то, что эти «эльфы» от него сильно отличаются в лучшую сторону.
Стойло Даэросу нравилось. Пол, что надо — утоптанная земля да опилки сверху. Не зря люди у гномов лопаты отняли. Хоть сейчас открывай проход к тому буку у дороги, а потом и дальше — или до опушки леса, или… а можно и к Синим горам. Но бежать не хотелось. Для начала надо было разобраться с местными странностями. И решить еще одну немаловажную задачу — как незаметно похитить собственного Айшака. Решение Ар Ктэль отложил на ночь. Не эту, так на следующую, смотря сколько сидеть придется.
Ближе к ночи явился Талок и его помощник Крол. Еще один бородач приволок котел с каким-то варевом. Пленников все-таки решили покормить. К счастью еще и солому принесли. Гномы уже давно уселись в наиболее чистых местах своего денника. Даэрос ни один из углов не счел достойным себя. Ар Ктэль понял, что им предстоит ждать долго. Похоже, «эльфы» не торопились на встречу со страхолюдиной. А жаль.
Талок уходить не спешил.
— Вот, тут травы. Отвар для спокойствия. — Он просунул в стойло Сульса глиняную бутыль. — Для твоей невесты. Моей жене эльфы давали, когда хворая была. Эльфийские травки. Выпьет — утихомириться.
— Вот, спасибо! — Сульс действительно обрадовался. Тихая Вайола его устраивала гораздо больше. — Так что же эльфы-то? Когда мы их увидим?
— Нету дома. — Талок нахмурился. — Они же не просто так… Они лес охраняют. Не вернулись еще. Гонцы вот, ворона прислали. Как только эльфы вернутся, им о вас и скажут.
— Жалость-то какая! Ну, хотя бы расскажите, какие они из себя, а? — Оружейник наконец-то вспомнил, о чем следует расспрашивать в первую очередь. — И как надо себя вести? А вдруг я скажу что-нибудь непочтительное? Неудобно будет… Они э… прекрасные? И женщины или мужчины? — Сульс вспомнил все рыцарские рассказы о дамах и добавил. — А то я для встречи с прекрасными девами неподобающе одет.
— Ну, одет… да ничего, подойдет. Женщины среди них есть. Больше женщин, вообще-то. Ну, и мужчины имеются. Только они между собой похожие. Не то, чтобы все на одно лицо. А и женщины и мужчины такие похожие, что только по штанам отличить можно. Как если кто в штанах, стало быть, мужчина. Росту они, понятно, невысокого. Высокорослые среди них редко бывают. Говорят, что лет сто двадцать назад был один почти с меня ростом. — Лесовик не знал, что еще такого сказать, чтобы рисовальщик проникся важностью момента и положением тех, кто решит его судьбу. — И красивые конечно. Все светловолосые, как золотые все равно. На солнце особенно…
— А вот на него, чем не похожи? — Сульс указал в сторону крайнего денника, где стоял мрачный Даэрос.
— А всем! У него и рост и вид совсем не такой. Ну, уши тоже страшные. Это ж разве уши? Как у зверя какого. — Талок прошелся вдоль денников. — Ну, жутко смотреть! Как вы только верите, что вот это чудище — эльф? А? Эльф, он должен быть похож на девицу и вот с такими ушами, только маленькими, конечно! — Лесовик даже себя подергал за ухо.
— Ну, надо же… А мы-то думали… — Сульс напрягся, видя, что Талок собирается на выход. — А мы всегда думали, что эльфа как раз вот по таким ушам, как у страхолюдины и отличают. Как же вы понимаете где кто, если у эльфов уши, совсем как у людей?
— Тьфу! Да чего тут непонятно. Они же не стареют. И прекрасные.
Вот это «нестарение» Даэросу совсем не понравилось. Ничего подобного он не ожидал. Вайола, видимо истомившись от жажды, бесстрашно хлебала травяной отвар по «эльфийскому рецепту».
— Вот прям так и не стареют? — Удивился из гномьего стойла Керн. — Это как же так?
— Вот, госпожа Миндирлисса, мне по возрасту в бабки сгодилась бы, а больше тридцати я ей не дам! Сколько лет уже прошло, а все такая же. Вот так-то! — На этой победной ноте Талок развернулся и вышел. Его помощники принесли вилы и перегружали солому в денники через верх. Хорошо, что хоть до того, как разлили варево по мискам. А то пришлось бы есть вместе с соломой.
Но есть вообще не пришлось. Как только люди ушли и закрыли дверь, Даэрос задумчиво сказал: «Прекрасные, значит, не больше тридцати и в бабки». Из другого угла конюшни неожиданно откликнулась Воительница. Только голос у неё был какой-то вялый. Ни одной эмоции.
— Прекрасные. Не больше тридцати. Бабки.
Сульс отнял у Воительницы бутыль и принюхался. Ничем кроме травы не пахло. Земляничный лист, слегка мята… но за запахом мяты ничего разобрать было нельзя.
— Опоили. Отравой.
Воительница тут же повторила. Аппетит пропал. Даэрос понял, что при Вайоле ничего лишнего лучше не говорить, а то она неизвестно при ком и как повторит. Он показал гномам свою плошку и демонстративно вылил похлебку в угол, закидав варево соломой. Гномы и Оружейник сделали тоже самое. Прекрасная Воительница сидела и качала головой.
— Мир дир лисса, значит. Лин мир дир… н-да. — Даэрос взял на вооружение метод Глыбы и мерил свою клеть шагами из угла в угол. — Главное, чтобы выглядели как в тридцать. Оказывается, для них возраст около шестидесяти — самый старый. Иначе этот Талок назвал бы кого-нибудь, кого помнил его прадед. Похоже, что местные «эльфы» все-таки люди. Посмотреть бы на них вблизи…
