Я вздохнул.
— Да, учитель. А когда мы сойдем на берег?
— Уже к обеду. — проговорил он и вышел с камбуза.
Я еще раз погладил обложку и поставил книгу обратно на полку.
— Спасибо, что пыталась помочь. — с благодарностью проговорил я. — Не то что некоторые, чуть что, сразу пирожков.
Выйдя вслед за Оливье, я поднялся на мостик.
— Расскажи про капитана Джо? — попросил я.
Не то чтобы мне любопытно, но до обеда куча времени. Есть нечего, а топор нельзя.
Дядя покосился на меня единственным глазом.
— Ты подумал над тем, что я тебе вчера говорил?
— Конечно. — соврал я.
Всю ночь только и думал, быть рядом с кухней всемирно известного повара или прыгать за борт.
— Решил?
— Мне в Черногорске делать нечего. — абсолютно честно сказал я.
Это не означает, что я собираюсь остаться, но звучит убедительно.
— Хорошо. — повеселев, проговорил Оливье. — Я уже стар и мне позарез нужен ученик. Меня ревматизм скоро с ума сведет. Отдышка замучила. Зрение ослабло. Если начну терять обоняние, совсем плохо будет. Так что ученик необходим.
Я пожал плечами.
— Ладно, обезьяны сегодня не прилетят, можем немного поговорить. — расщедрился дядя.
— Почему не прилетят?
— Потому, что жрать нечего. — передразнил он мои интонации. — А варить из тебя суп, пока ты мне нужен, я не разрешаю.
Я замолчал. Поговорим, в дядином понимании, означает — сейчас, крысеныш, я буду рассказывать тебе правду жизни, а ты заткнись и слушай.
— Джо охотник. — начал дядя. — Он ловит разных экзотических зверей. В высокой кулинарии он, как сатир в апельсинах, ничего не смыслит. Охотник, наоборот удачливый и ловкий. Мы как-то с ним пересеклись на драконьем архипелаге. С тех пор все беды.
Оливье скривился.
— У меня день неудачный выдался. — нехотя проговорил он. — Понадобилось три драконьих яйца, хотел сделать огненную болтунью. Ну, нашел подходящее гнездо, достал яйца и отправился обратно на корабль. Поскользнулся, как назло, и одно яйцо расколошматил. Вдребезги. Пришлось возвращаться к гнезду, а там уже дракон прилетел и началось. Джо охотился неподалеку, услышал шум и…
Дядя задумчиво потер нос.
— Немного помог. — нехотя проговорил он. — Я словно в орка превратился. Взял, да сказал ему. Спасибо мол, проси, чего хочешь.
Оливье снова замолчал. Рассказ давался ему с трудом.
— Я же не знал… — неловко проговорил он. — Этот олень в тесте прямо благородный герой. Сказал, что ему ничего от меня не надо. Может быть, когда-нибудь потом, он что-нибудь попросит и ушел.
— Извини, учитель. А почему ты называешь его оленем в тесте?
— Ааа… — отмахнулся дядя, — профессиональный термин. Означает дилетанта. Ну мол, чего там готовить, обернул тестом и в печь.
— Ясно. — проговорил я.
— Чего тебе ясно, крысеныш? — не выдержал Оливье. — Ничего ты не понимаешь. Когда я приехал в Черногорск, Джо ждал меня в порту. Он все про меня разузнал и собирался извлечь максимум выгоды. Он посмел предложить мне…
Дядя гордо ударил себя в грудь.
— Хранителю вкуса! Покупать у него, оленя в тесте, то, что мне нужно для приготовления блюд.
Он замолчал, задохнувшись от возмущения, а я благоразумно решил не вставлять умных реплик. Так мы и молчали, пока дядя не собрался с мыслями.
— Я послал его в задницу аспида. С тех пор Джо мне мстит.
Дядя вздохнул.
— Надо отдать ему должное этот гуль крайне изобретательный. К примеру, кощей. Ученые Королевского университета исследований до сих бьются над тем, откуда эта тварь взялась. Она не водится ни в одном из тридцати миров. Ну, или никому не удалось найти его убежище. Я уж молчу про его рацион!
Оливье взмахнул рукой.
— Кощей жрет почти все, но это не влияет на его вес и размеры. Ученые считают, что он в принципе и не ест. Он всасывает различную органику и выбрасывает ее в свой мир!
У меня отвисла челюсть.
— У него что, рот в одном мире, а задница в другом! — обалдевшим голосом спросил я.
— В точку. — согласился Оливье и приставил руку ко лбу.
Он сощурился, напрягая глаза и покрутив ус, добавил:
— Хватит болтать, пора заниматься! Иди о троллях читай.
— Да, учитель. — быстро согласился я и ретировался с мостика.
Не хотелось навлекать на себя очередную порцию дядиного гнева. Лучше пойду, тихонько посижу на камбузе. Там никто не орет и почти безопасно.
Дойти до кухни, я не успел. Началось необъяснимое. Пропало небо. Красивое, голубое без единого облачка. Взяло и исчезло. Вместо него осталась чернота со звездами, не как ночью, а более яркая.
Вспыхнул воздушный кристалл на мачте, сверкнул и потемнел, слившись с небом. Корабль затрясло и поднимая вверх. Я схватился за борт, успев разглядеть, как судно оторвалось от воды. С днища полился соленый водопад. До поверхности моря он не долетал, а натыкаясь на преграду, собирался в лужи под корпусом.
Следом исчезла морская гладь. Вся, от горизонта до горизонта. Словно у меня совсем испортилось зрение, и я уже не видел ничего ближе собственного носа.
Из кристалла, в разные стороны, ударили лучи. Я обернулся. Один из них дотянувшись до Оливье, окутал его темным сиянием. Остальные лучи втянулись обратно в кристалл.
Я еще не видел, как корабли переходят в другой мир. Хотя все когда-нибудь случается в первый раз.
Свечение захватило не только дядю, но и штурвал. Корабль повернулся на зюйд-зюйд-вест и бухнулся обратно в воду. Мягко приземлился, я даже не упал.
Сразу после приводнения появилось небо, солнце и облака. Море расплескалось вокруг, на сколько хватало глаз.
Больше чудес не происходило. Я немного подождал, но поймав на себе недовольный взгляд дяди, решил не рисковать. Скорее всего, ничего интересного уже не будет. Успокаивая себя этой фразой, я ушел на камбуз.
Усевшись за разделочным столом, я довольно быстро задремал.
В животе урчало даже во сне. Грезилась отборная каша, как готовят в академии.
— Земля! Земля!
Проснувшись, я так резко разогнулся, одновременно вставая, что влетел головой в сковороду, висящую над столом.
— Зачем так орать? — пробормотал я, выходя с кухни. — Земля, и что?
На самом деле, конечно, интересно. Я никогда не выбирался за границы Черногорска, не считая своей родины. А тут настоящий другой мир!
Перегнувшись через борт, я попытался рассмотреть землю. Ничего особенного, темная полоска на горизонте. То же мне, другой мир. Я прямо-таки разочаровался. Обидно же, ожидаешь встречу с необычным и необъяснимым, а получаешь приевшуюся обыденность. Может быть, мы никуда не перенеслись, а так и остались в нашем мире?
Я обернулся к мостику. Спрошу у дяди, не убьет же он меня. Оливье у штурвала не оказалось. Я с интересом посмотрел на капитанский мостик. Представил, как одеваю треуголку и раздаю приказания команде.
Почему бы нет. Надо пользоваться удачным моментом. Решив, постоять на месте капитана, я двинулся к цели.
Дядя сам говорил, что скоро моя жизнь станет его. Так пусть становится прямо сейчас.
Поднявшись по ступеням, я подкрался к штурвалу и положил на него руку. Дерево оказалось гладким и теплым, словно живым. Я лихо посмотрел в лицо приключениям, и у меня снова отвисла челюсть. Если так пойдет дальше, скоро придется ее подвязывать.
Ради справедливости. В этот раз было от чего обалдеть. Как только я положил руку на штурвал, далекая еще земля приблизилась. Именно в этот момент, точно. Я специально поэкспериментировал несколько раз, прикладывая и убирая руку.
Удивление вызвало не волшебство, а сам новый мир. Очень необычный. Я получил именно то, что хотел.
Земля вместе с деревьями, кустами, травой, пригорками, оврагами и еще архимаг знает чем, состояла из лежащих друг на друге слоев. То есть с боку, откуда я смотрел, это походило на пирог. На каждом слое росли те самые деревья, кусты, трава. Кое-где бегали рогатые животные. Похожие на пресловутого оленя, но без теста и лохматые. Словно какой-то шутник обрядил их в шубы.
Над оленями, на другом слое между кустов кралась чупакабра. Под коротким серым мехом бугрились мышцы. Клыки оскалены. Хвост подрагивает от возбуждения. Короче жуть жуткая, но для меня не опасная. Как всегда в такие моменты, видя кого-то страшного из безопасного места. Хочется над ним поиздеваться. По крайней мере, у меня так.
Я уже почти сострил о том, как у чупакабры ноздря нюхает, а глаз неймет, но не успел. Зверюга прыгнула вверх, исчезла в слое корней и травы, торчащих над ней, а потом появилась снизу. Рядом с одним из меховых оленей и, не дав ему опомниться, вцепилась в горло. Брызнула кровь.
Я отпрянул от штурвала и замер.
— Тебя все же стоило выкинуть за борт. — совсем не злым голосом сказал дядя.
Он тихо подошел, пока я любовался красотами слоеного мира и, теперь, стоял рядом, укоризненно глядя на меня.
