— Я… эээ… нет, — наконец, смогла выдавить она.
— Не монашка? — расцвел тролль в очередной клыкастой улыбке.
— Нет.
— Ну, тоже хорошо, — продолжая сверкать крокодильим оскалом, сообщил он, после чего по-хозяйски приобнял окончательно обалдевшую девушку и ласково проворковал: — С недотрогами, даже с фальшивыми, всегда столько возни. Я, кстати, Лео а тебя как звать?
— Ад… ад… — имя упорно не желало слетать с ее губ, пока его увенчанные длинными когтями пальцы лежали на плече.
На них-то фея и смотрела, не в силах оторвать взгляд. Темно-зеленые, аккуратно заточенные (явно мастер из салона красоты работал) и с золотыми звездочками посередине — они целиком и полностью завладели вниманием девушки. Тролль во фраке — это что-то новенькое. Но холеные руки с маникюром у жителя болот — это вообще нонсенс!
— Нравится, Ад? — легонько постучав пальцами по ее плечу, самодовольно проговорил Лео. — Аж целых пятьдесят золотых содрали за эту красоту. У… хапуги, — пожалился он, вздыхая. — Может, потанцуем? — услышав первые аккорды новой песни, предложил тролль.
Адель опять сглотнула, мысленно прикидывая размер ног этого зеленого «медведя». Она с надеждой посмотрела в зал, выискивая взглядом долговязую фигуру бывшего слуги, и… резко подскочила, легко выскользнув из-под расслабленной руки нового знакомого.
— Э… а как же танец, Ад? — удивленно пробормотал он, заглядывая за высокую спинку дивана, за которую секунду назад нырнула девушка.
— Отвернисссь, — прошипела девушка. — Я… я… я ем! — схватив попавшееся на глаза яблоко, она быстро протерла его подолом платья и демонстративно надкусила. — Проголодалась. Вот…
— Гм, — щека тролля странно дернулась. — Сильно? — сев вполоборота, чтобы не привлекать к ней внимания, сочувственно поинтересовался мужчина.
— Очень, — пережевывая крошечный кусочек фрукта и абсолютно не чувствуя его вкуса, пробурчала Адель.
— То-то я и смотрю, бледная ты какая-то, совсем небось заработалась, да? — понимающе вздохнул тролль и, наложив полное блюдо разнообразной еды, протянул его ей. — Кушай-кушай, сахарная. Я все это уже оплатил, а одному мне точно не управиться. Давай… На сытый желудок развлекаться приятней будет, — подмигнул ей желтоглазый тип, игнорируя недовольное шиканье перепуганной феи.
Чтобы он перестал с ней разговаривать, девушка взяла еду. Затем приняла и кувшин вина, большой бокал и маленькую тарелку с печеньем. Тролль порывался сплавить за диван еще и шоколадный пудинг с тортом, но зверское выражение на лице блондинки охладило его пыл. Он даже послушно отвернулся и принялся молча изучать свои наманикюренные когти, в то время, как Ада пыталась слиться с занавеской, возле которой сидела в окружении ароматных продуктов. Меньше всего ей сейчас хотелось попадаться на глаза отцу, которого она заметила среди гостей этого дома. К счастью для Адель, глава их семьи был слишком занят парой хорошеньких шлюх, обнимающих его с двух сторон. С ними под ручку он и шел к выходу из зала. К тому самому выходу, возле которого и сидела недавно его дочь.
Несмотря на новый приступ нервозности (а, может, и благодаря ему) девушке действительно захотелось есть. Причем зверски. Пометавшись немного между приличиями и голодом — она все-таки пошла на поводу у последнего и, наколов на вилку небольшой шницель, поднесла его ко рту. Фея ела аккуратными, маленькими кусочками, но делала это слишком торопливо и совершенно не по правилам этикета, в которых о трапезах на полу между диваном и окном не было ни строчки.
Когда ее рассеянный взгляд наткнулся на остроносые туфли, девушка чуть не подавилась. Судорожно проглотив вставший в горле кусок, она медленно подняла голову, намереваясь что-нибудь сказать гостье, однако слова, как и при встрече с троллем, затерялись в глубинах ее удивления, смешанного со смущением и страхом. На этот раз над бедной маленькой феей возвышалось не зеленое существо во фраке. Сейчас напротив нее стояла толстая брюнетка неопределенного возраста с черной мушкой над верхней губой. Необъятная грудь в глубоком вырезе платья мерно вздымалась при каждом вздохе этой особы. Накрашенный алой помадой рот чуть заметно кривился, а темные глаза насмешливо смотрели на решившую поужинать Аделаиду.
— Ты Адель? — вздернув черную бровь, уточнила незнакомка.
— Ааа… да, — неуверенно протянула красная от стыда фея.
— Твой друг попросил тебя проводить. Идем, что ли? — подмигнула ей тетка, протягивая черную накидку с глубоким капюшоном. — Нас уже ждут.
— Кто?
— Тот, на встречу с кем ты пришла, — усмехнулась она. — Ну же? Идешь ты или так и будешь задницей пол протирать?
Фея покраснела еще больше, а тролль возмущенно воскликнул:
— Эй! Это моя девочка! Я ее оплатил! Так не честно, Милалика!
«Мила… кто? — мелькнуло в голове феи. — Вот это мужеподобное чудище и есть вышеупомянутая Госпожа Милалика? Хм… „Милый“ же у нее… лик».
— Твоя сейчас переоденется и явится, — отмахнулась от него хозяйка заведения и, поправив толстую шнуровку на своем корсете, небрежно бросила: — А эта девочка не про твою честь, маркиз. У нее свой могущественный покровитель есть.
«Покровитель, значит? Могущественный… ну-ну», — мрачно вздохнула фея, натягивая на голову капюшон. Столкнуться лоб в лоб с «любимым» папочкой на просторах этого заведения девушка не хотела. Да и другие знакомые вполне могли попасться на ее пути, что плохо отразилось бы на репутации светлой волшебницы.
Когда Милалика открыла ключом дверь одной из многочисленных комнат на втором этаже, Адель обомлела. И не удивительно! Не каждый же день вместо ожидаемого помещения со стенами и потолком, глазам предстает бескрайний дикий сад с полуразрушенными скульптурами и каменными дорожками, заросшими травой.
— Впечатляет? — понимающе хмыкнула женщина.
— Не то слово! — восторженно ответила девушка. — Но как это возможно? Тритэра — это вход в другое измерение или… в другой мир?
— Кто же его знает? — пожала плечами собеседница. — Игра эта потому и ценится среди волшебников, что разгадать ее, и тем более, повторить еще никому не удавалось. То, что она выбрала в этом году мой Дом — большая честь для меня и немалый доход. А насчет устройства ее не нам с тобой думать, господа и поумнее нас голову над этим ломали, да так и не раскрыли секрет. По слухам, Тритэру создал магистр Лжи, которого из-за нее же и убили. Зато его шедевр зажил собственной жизнью. Понятно? — Ада кивнула, и женщина продолжила: — Как ни приду сюда, каждый раз вижу что-то новое. Правда, открывается Игра только тем, кто намерен в ней участвовать, а для всех остальных, включая стражей порядка — это просто комната с видом во двор. Тритэру практически невозможно вычислить, если она сама этого не хочет. Игра оригинальна и непредсказуема. Хотя… — Милалика окинула взглядом пустой коридор и задумчиво добавила: — всегда есть что-то незыблемое. Идем! — схватив за руку свою юную спутницу, она переступила вместе с ней порог и закрыла за собой дверь на ключ. — Если действительно хочешь участвовать, — зашипела она на ухо растерянной девушке. — Либо молчи, либо поддакивай, но уж точно не перечь мне. Я знаю, что и как говорить. Поняла? — ее грозно сдвинутые брови произвели на фею неизгладимое впечатление. Блондинка послушно закивала и непроизвольно икнула, что часто случалось с ней от страха или волнения. — Э-эх, цыпленок желторотый ты, а не Госпожа фея, — беззлобно усмехнулась хозяйка заведения и ободряюще хлопнула Аду по плечу, отчего та рефлекторно присела, заметно накренившись вбок. — Пошли… буду устраивать твое светлое будущее.
Идти было не далеко, но трудно, потому что, во-первых, плиты под ногами изобиловали трещинами, в которые то и дело норовили провалиться каблуки, а, во-вторых, девушка постоянно вертела головой, стремясь получше рассмотреть старый сад. В окружении светящегося тумана это место казалось заколдованным. Впрочем, таковым оно и являлось.
Статуя, возле которой остановилась Милалика, очень сильно напоминала горгулью, присевшую передохнуть на прямоугольный выступ обветшалой беседки. Каменное существо держалось когтистыми лапами за свой постамент и равнодушно смотрело вниз — как раз туда, где замерли две посетительницы: крупная брюнетка с мушкой над губой и хрупкая блондинка в черной накидке. Первая набрала в легкие побольше воздуха и громко провозгласила: «Вызываааем тебя, Дух Тритэррры!» Вторая от этого воя задрожала и принялась поспешно натягивать на голову капюшон, который сняла, войдя в комнату. Но руки ее замерли, а сердце испуганно ёкнуло, когда по округе прокатился странный шепоток, а следом за ним сверху раздался леденящий душу голос:
— Зачем пожаловала, Милалика? — спросила уродливая статуя, не открывая пасти. Она вообще не шевелилась, продолжая серым изваянием восседать на своем каменном насесте. Зато глаза ее — узкие и раскосые ожили и засветились ярко-алым заревом.
