— А скольких ежедневно принимает Шериф?
— Это когда как, — вновь встрял в разговор второй привратник. — Вчера, к примеру, принял семерых, а позавчера только пятерых, а поза-позавчера…
— Вы чего, издеваетесь, что ли, над нами! — осерчал рыцарь. — Говорю же, у нас срочное дело к шерифу! А через вашу очередь мы и за месяц приема не дождемся!
— У всех срочные дела, — пожал плечами высокий тролль, — и все ждут своей очереди. По-другому на прием к шерифу попасть невозможно.
— Славные братья тролли, но нам очень нужно! — обратился к стражникам отмалчивавшийся на протяжении всего разговора Гобул.
— Всем очень нужно, — поддержал напарника второй привратник. — Так вас записывать в очередь?
— Ладно, записывайте, — неожиданно согласился Мах.
Высокий тролль отвернулся вглубь двора и оглушительно свистнул. Через несколько секунд на его зов прибежал наряженный в красную шапку гоблин с отшлифованной каменной дощечкой в одной руке и большим стальным гвоздем в другой.
— Очередные просители? — поинтересовался он у троллей, игнорируя стоящих за воротами друзей. И, не дожидаясь ответа, тут же строго спросил: — Как записать?
— Барон Мах с телохранителем Гобулом, — продиктовал гоблину рыцарь.
Тот ловко накарябал на дощечке имена, после чего, ни слова больше никому не говоря, развернулся и сбежал обратно во двор.
— Все, дело сделано, — объявил высокий тролль. — Теперь вам остается лишь ждать. Когда подойдет ваша очередь, вас об этом известят.
— Только не забудьте сообщить нам о своем месте жительства, — подхватил второй тролль. — Хотите я вам порекомендую…
— Не нужно, мы сами найдем себе жилье, — заверил Мах. — Прощайте, уважаемые.
— Удачи, — кивнул высокий. И, следом за напарником, стал прикрывать свою створку ворот.
— Ну и куда мы теперь? — спросил Гобул, когда они вернулись обратно к своей колеснице. Хитрец возница, наблюдавший со стороны фиаско друзей, теперь заискивающе улыбался богатым клиентам.
— Ты вроде бы говорил, что твой отец сейчас тоже в Лабиринте? — вопросом на вопрос ответил Мах.
— Друг Мах, ты хочешь познакомиться с моим славным папой? — улыбнулся тролль.
— Разумеется, хочу, — кивнул Мах. — Надеюсь, ты знаешь, в каком туннеле он проживает?
— Кажется, в пятьдесят третьем, северном. Он работает на Птувка.
— Если на богача Птувка, то точно в пятьдесят третьем, северном, — встрял гоблин-перевозчик, невольно прислушивающийся к разговору друзей.
— Отлично, — улыбнулся Мах, — тогда вот как мы поступим. Ты, Гобул, отправишься сейчас навестить отца. И мы с тобой часика эдак через три встретимся… Эй, любезный, — обратился он к вознице, — порекомендуй какое-нибудь симпатичное заведение, где можно вкусно покушать и поболтать с глазу на глаз, без посторонних ушей.
— В девятнадцатом западном туннеле есть отличный ресторанчик «Камень и монета», сам я там, правда, никогда не был, мне такие заведения не по карману, но я слышал, там великолепная кухня и есть отдельные комнаты, — поведал гоблин.
— Прекрасно, нам подходит, — кивнул Мах и, снова повернувшись к другу, продолжил: — Вот там мы с тобой и встретимся через три часа. А сейчас поезжай к отцу… Эй, любезный, отвезешь моего друга в пятьдесят третий северный туннель?
— О чем разговор, разумеется, — радостно защебетал гоблин. — Но это далековато отсюда, поэтому бут стоить дороже, чем предыдущая поездка.
— Сколько?
— Четыре серебряных.
— Держи, — Мах вытащил из внутреннего кармана плаща пригоршню серебра (сдачу с золотого) и отсчитал вознице четыре монеты.
— Погоди, а как же ты? — заупрямился тролль. — Я же твой охранник, и никуда без тебя не поеду! Друг Мах, ты же сказал, что хочешь познакомиться с моим папой!?
— Дружище, со мной все будет в порядке, — заверил друга Мах. — И с твоим славным отцом я еще обязательно познакомлюсь, обещаю. Просто у меня тут возникло одно неотложное дельце, которое сподручнее будет решать одному. Доверься мне, я знаю, что делаю.
— Что ты задумал?
— Я все тебе расскажу через три часа, когда мы встретимся в ресторане.
— Но я…
— Гобул, дружище, пожалуйста, садись в колесницу и уезжай.
— Ладно, будь по-твоему, — смирился тролль и сел в каменное кресло.
Возница тут же стал тормошить застоявшегося выродка, побуждая его начинать разбег. Но стоило колеснице отдалиться от бордюра на пару саженей, как Мах, проклиная на все лады свою рассеянность, бросился за ней в погоню.
— О, друг Мах, ты передумал, — приветствовал подбегающего товарища сразу повеселевший тролль.
— Нет, я остаюсь, — убил зародившуюся было надежду Мах. — Я забыл снять с тебя свой мешок, — и с этими словами он подхватил мешок золота с плеча Гобула.
Тролль попытался было что-то возразить, но в этот момент выродок резко прибавил ход, и барон сразу же остался далеко позади.
Неприступная для гоблинов и троллей двухсаженная каменная ограда была пройдена призрачным воином в два мгновенных перемещения. Пустынный внутренний двор — так же. Входная дверь в шестиэтажный дом (Мах так и не смог смириться с мыслью, что эту безликую каменную коробку местные жители именовали дворцом) оказалась запертой, но наблюдательный дед заметил распахнутое окошко на втором этаже и следующим перемещением Мах перенесся на его подоконник.
Соскочив на пол, Мах оказался в крошечной комнатке с одинокой каменной кроватью в центре. На кроватке мирно посапывал гоблин. Само собой, на бесшумное появление рыцаря в комнате он и ухом не повел. Рядом с кроватью валялись каменные боты, дубинка и кроваво-красная шапка, по которым Мах легко догадался, что перед ним один из ужасных стражей порядка Лабиринта — как сказал бы плутишка Свсук, лютая красная шапка.
Перво-наперво Мах снял с плеч тяжеленный мешок и, старясь не шуметь, аккуратно уложил его на пол рядом с дубинкой. Потом он бесшумно извлек из ножен свой меч и, приставив его к горлу гоблина, тихонечко тряхнул того за плечо. На всякий случай Мах тут же заткнул рот гоблина его же собственной красной шапкой, но, как выяснилось чуть позже, в этой дополнительной предосторожности не было никакой необходимости. Очнувшийся гоблин, увидев рядом человека с мечом, просто оцепенел от ужаса, не в силах вымолвить ни звука.
— Молодец, — похвалил гоблина Мах. — Если и дальше будешь вести себя так же разумно, как сейчас, останешься жив.
Поняв, что его не собираются сию секунду убивать, гоблин малость осмелел, и сковавшее тело оцепенение начало помаленьку его отпускать.
— Я не грабитель и не убийца, — продолжал увещевать Мах. — В доме шерифа я по делу. Поможешь мне, и я одарю тебя парой золотых. Но если попытаешься сбежать и поднять тревогу, пеняй на себя.
Донеслось какое-то невнятное бормотание.
— Хочешь меня о чем-то спросить? — догадался рыцарь. — Что ж, сейчас ты получишь такую возможность. Но помни о мече у твоего горла. Если попытаешься закричать, я тут же срублю тебе голову. — Он убрал шапку ото рта пленника и швырнул ее обратно на пол.
— Как ты здесь оказался? — прошипел гоблин.
— Это не важно, — отмахнулся рыцарь. — Главное, что теперь я здесь. И твоя жизнь в моих руках. Надеюсь, ты это понимаешь?
— Как не понять, — осклабился гоблин. — Давай ближе к делу, чего ты хочешь?
— Вот такой деловой подход мне нравится.
— Слушай, кончай попусту языком молоть. Говори, чего надо, или проваливай к выродку в задницу. Я смертельно устал после двухдневного дежурства и ужасно хочу спать.
— Ишь, отчаянный какой, — усмехнулся Мах. — Устал он, видите ли… Впрочем, ты прав, затягивать действительно ни к чему. Значит, проблема такая, мне нужно переговорить с вашим Затыком Справедливым. Но дом большой, и без толкового проводника я до шерифа вовек не доберусь. Отведи меня к нему и возвращайся отсыпаться дальше.
— Ты же еще, вроде, пару монет обещал, — напомнил гоблин.
— Раз обещал, значит дам. Ну так как, согласен?
— Можно подумать, у меня есть выбор.
— Тут ты прав, выбора у тебя нет.
— Ладно, пошли. Да убери наконец от моего лица свою железяку, дай мне встать с кровати.
— Хорошо, но имей в виду!..
— Ты зарубишь меня при первой же попытке к бегству. Я все понял и трепещу. Убирай давай.
Мах отодвинул меч от шеи гоблина. Пленник медленно, не делая резких движений, поднялся с кровати, подобрал с пола шапку и направился к двери.
— Почему ты не обулся? — спросил Мах, подбирая мешок и выходя следом за гоблином в широкий коридор.
— Здесь у меня только рабочая обувь, а она слишком шумная. Мы же сейчас должны привлекать к себе как можно меньше внимания, — пояснил гоблин, разглаживая измятый Махом головной убор и нахлобучивая его на голову. — Ну как, нормально сидит? — спросил он, поворачиваясь к рыцарю.
