– Садись, Эрл, - я похлопал рядом с собой. Земля отозвалась глухим звуком, словно была пустым сосудом с тоненькой стеночкой. Вздрогнув, я отдернул руку и попытался себя убедить, что показалось.
Эльф проигнорировал мое приглашение, делая вид, что очень увлечен рассматриванием своих изящных ногтей… а может так оно и было, эти светлые все время собой любуются.
Девушка молчала. Она села поодаль и нервно сцепила поцарапанные руки. На светлом, заостренном личике менялись выражения страдания и ужаса. Видимо, своей просьбой, я разбудил воспоминания, которые ей безумно хотелось оставить в прошлом и возвращение их доставляет физическую и душевную боль.
– Эжона, - тихо позвал я, - если так тяжело, я наступлю своему буйному любопытству на горло, чтоб больше не вякало, и забудем об этой истории.
– Не получится, - девушка нервно хихикнула. По щеке поползла слезинка. - Это судьба. К тому же, раз тебе удалось один раз, может ты довершишь…
Дракон захлебнулась эмоциями, не в силах завершить фразу. Мотнула головой, рассыпав посеребренные луной пряди волос по плечам, и посмотрела на меня так яростно, что я почувствовал ужас, царапающий мой затылок. Сколько ненависти и жажды чужой смерти, сколько решимости пойти на все, чтобы еще раз увидеть поверженного врага.
– Одержимость, - прохрипел эльф. Прокашлявшись и нервно поежившись, он опасливо подсел к жене. - Одержимость ни к чему хорошему не приводит, милая. Ты же знаешь Грома - уж чего-чего, а исполнять свои планы с его помощью просто верх неосмотрительности. Это все равно, что играть в прутву на гномьих взрывающихся шарах.
– Что за игрушки? - я презрительно скривился, но меня это и правда заинтересовало: эльфы играют в игры?
Эрлиниэль примирительно погладил по тонкой руке девушки, которая начала выражать возмущение: мне - за смену темы, эльфу - за рухнувшие планы, ночи - за холод, а жизни - за несправедливость…
– Очень просто: нужно на гладких шарах, величиной с голову взрослого эльфа, прокатиться определенное расстояние, стараясь сбить с других шаров своих соперников. Нельзя хватать других руками, нельзя сходить с шара… тем более падать.
– И все? - я пытался сообразить, зачем эльфам это безобразие. В голове картинка выходила какая-то уж очень гротескная.
– Да, - высокомерно ответил эльф. - Игра проводится ежегодно перед праздником открытия школы. И тот, кто победит - получает право зайти первым.
– Хм, и много эльфов соревнуются? - я с трудом сдерживал смех, но хихиканье уже просачивалось из меня в мир.
– Все учащиеся, - отрезал эльф. - Но тебе, гром, этого не понять. С твоей посещаемостью и полным отсутствием рвения к познанию, я удивляюсь, как вообще тебя сумели чему-то научить! Видимо, у вас есть гениальные преподаватели…
– У нас есть гениальный закон: я делаю, что хочу! - я гордо задрал подбородок, словно я был выше эльфа и его жены, вместе взятых.
– Тогда понятно, почему тебя выслали из родного города, - ощетинился Эрлиниэль. - Видимо, твой отец понимал, что стань ты Повелителем, и горы обрушатся на землю в первый же день! Вот только он зря не подстраховался: надо было еще убийцу нанять для верности!
– Не мели чушь… это в тебе зависть говорит: не судьба народом своим повелевать, так на других отыграться! - Я в бешенстве вскочил на ноги.
– У меня была возможность, - эльф перешел на повышенные тона, - я сам добровольно отказался от этого!
– Ага, - гадко усмехнулся я, - в добровольно-принудительном порядке и по совету добренького Магистра!
Светлый сжал кулаки и рванулся ко мне.
Оскалившись, я приготовился к схватке, чувствуя во всем теле пробуждающуюся радость от приближающейся драки. Давно хотел намять бока этому прилизанному франту. Он выше, но это можно обыграть в своих интересах. Собственно, это у дроу в крови: столько уже приходилось пользоваться преимуществами своего роста. И вообще: чем больше эльф, тем громче падает!
– Гром! - истошно заорала Эжона. А я то тут причем? Это её муженька надо тисками оттаскивать - вон как замахивается!
Только я на мгновение отвлекся на девушку, как почувствовал ужасную боль в виске. Мир засверкал тысячами увеличивающихся звезд, земля разверзлась под ногами. Грохот разрывал слух.
Только не это! Если я отключусь сейчас, то светлый будет всю жизнь кичиться тем, что одной левой уложил преемника! А ведь он и правда бил левой… ужас какой. Я замотал головой в надежде, что это поможет сохранить сознание. Но почувствовал, что лечу. Совсем худо, видимо я уже давно в отключке… или вообще… того. Раз думаю и рассуждаю при этом. В прошлых своих приключениях мир просто выключался и включался, когда ему приспичит.
– Гром! - истошный крик драконихи раздавался в ушах снова и снова…
Пока я не понял, что это на самом деле её крик. Попытался поймать девушку в фокус. Вроде получилось, вот только она размытая какая-то, словно тряпка, что полощется на сильном ветру.
– Гром, очнись! - кричала она. - Мы падаем!
– Куда? - удивился я. Ящерицей извернувшись в воздухе, увидел стремительно приближающуюся землю, на которой, как и положено, росли деревья, кусты, и прочая колкая гадость. Через несколько мгновений будем похожи витиеватые украшения, что раньше носили великаны. Я очень четко представил сейчас это уродство, что хранилось в нашем дворцовом музее. С грубыми дырами и неровными кровавыми камнями, тускло поблескивавшими шершавыми гранями, словно окаменевшие куски плоти…
Так, спокойно: мы имеем Эжону, барахтающуюся слева от меня на расстояние вытянутой руки и эльфа чуть подальше… почему-то безжизненного на вид и темную твердую громаду перед собой.
– Я не умею летать! - в панике взвизгнул я, приготовившись к болезненной смерти.
И тут же упал на что-то твердо-острое, отбив правый бок. Воздух полностью вышел из меня, вместе с остатками здравого смысла.
Слева с визгом пролетала Эжона. Изловчившись, девушка схватила меня за руку. Другая рука у неё уже была занята: дракониха мертвой хваткой держала за шиворот безжизненное тело своего незадачливого мужа. Рубашка эльфа уже сползла наверх, собравшись вокруг горла. Лицо светлого приобрело приятный голубой оттенок.
Но это стало мне все равно, так как вся эта тяжесть стаскивала меня со спасительной твердыни, хоть я не понимал, что это и откуда взялось в воздухе, чутье мне подсказывало, что до земли еще лететь и лететь.
Причем оно двигало тоже вниз, но с медленной скоростью, что дало мне преимущество и возможность не разбиться, поскольку на ощупь твердь напоминала грубо отесанный камень.
Плохо, что отесанный - схватиться было абсолютно не за что, а уж про то, чтоб вытащить друзей не было и речи! Скатываясь с пологого края, я снова прощался с жизнью, приготовившись к падению, но судьба предоставила мне еще один шанс: слева покачивалось нечто, очень напоминающее толстое бревно. Заскрежетав ногтями, я постарался сползать в нужную сторону и вскоре скользнул около шевелящегося нароста. Не теряя времени даром, я свободной рукой обхватил бревно у основания. Сделав усилие, я из последних сил подтянул Эжону. Девушка судорожно вцепилась в меня, обхватив ногами, как заправский жук, переползла на бревно, и подтащила эльфа. С невероятной быстротой она разорвала на нем рубашку и привязала его к шевелящейся опоре.
Лицо светлого начало потихоньку розоветь. Я тяжело вздохнул: выжил, гад! И закинул ногу на бревно, намереваясь тоже сесть верхом, как вдруг небо с землей поменялись местами. С трудом сдержав бунт желудка, я постарался удержаться во чтобы то ни стало.
– Да отцссссссепитессссссь выыыыхххх! - возникла перед нами огромная морда.
– Д-дракон, - нервно икнул я. Эжона серьезно кивнула, всматриваясь в темноте в огромного ящера.
Ну конечно - она-то сразу поняла, куда мы приземл… придраконились.
– Знаешь его? - с надеждой прокричал я девушке.
Девушка помотала головой, а я похолодел от ужаса: драконы нетерпеливы и уж точно терпеть не могут, когда на них с неба чего-то валится. А этот никогда не будет всматриваться, что же это такое было. Просто стряхнет и все.
А дракон тем временем начал активными действиями подтверждать мои догадки: таких кульбитов не выкидывала ни Эжона, ни Магистр, что уж вспоминать Рииса!
Эжона ногами и руками обняла основание крыла дракона, одновременно стараясь удерживать мужа. На лице девушки я не разглядел ни капли надежды, но там хватало упрямства держаться до конца. Я же удерживался исключительно чудом: постоянно соскальзывал с опоры и снова натыкался на крыло, конечно животом. В конце концов меня вывернуло, хотя вроде уже было нечем: сколько суток назад я ел, не вспомнит никто.
Разозлившись, я решил высказать дракону все, что я думаю о нем, о пируэтах, и о всем драконьем роде, включая седьмое колено. За невозможностью сказать все это в лицо… то есть в морду, я решил воспользоваться эльфийскими уроками и пообщаться с ящером мысленно. Не то, чтобы у меня получалось, но послать пару мыслей иногда выходило. А уж послать эту вертлявую скотину получится и подавно!
