Падало оно обычно либо с обрыва, либо связанное и утяжелённое с моста.
Большой Брат любил абсолютную власть. А, казалось бы, чего её любить-то? Сидишь себе и в Недреманное Око за подданными подсекаешь. Ни отпуска, ни личной жизни. Маньяк, наверное.
Именно маниакальное чутьё нашёптывало Большому Брату: вскоре произойдёт страшное. Око разладилось: оно прогнозировало то "Возвращение Будулая" по первому, то полный крах Империи по всем фронтам. Изредка оно пылко фальцетило о смерти некоего Сталина, чаще предрекало баритоном: "Буря, скоро грянет буря!"
Рождённый ползать не разобьётся. Так считал прагматичный Большой Брат. Бабаянус очень высоко метит… Парадоксально: вместе с этим беспредельщиком могли потерпеть поражение все!
Большой Брат истово желал победы Зла в этом мире, но продолговатый мозг зудил: "Эй, парень! Твоё пребывание у власти явно подходит к концу. Победят наши - будет тебе Чистое Воплощение в хозяева. Одержит верх соперник - устроят тебе показательный процесс в Нюрнберге с заслушиванием, повешением и засушиванием. Куда ни кинь, всюду бедному Ванюшке камушки. Куй железо, Корчагин!"
- Лимби-и-ическая система! - матюгнулся Большой Брат, начиная ворожбу.
Сначала предстояло реанимировать Недреманное Око…
Амадеус фон Лохкарт проснулся на хладном трупе своей волчицы. Маг вскочил, брезгливо отряхиваясь и бормоча. Успокоившись, он осмотрел внимательнее тело усопшей. Получалось, он, Лохкарт, ночью выпил её кровь.
Невзирая на утреннюю прохладу, зверо-маг облился потом.
- Я - чудовище! - воскликнул он, намереваясь наложить на себя руки.
Но остановился. Во-первых, очень хотелось жить. А во-вторых, предстояло довести до конца дело, порученное Мастдаем. Компас тыкал стрелкой в сторону Обиталища. Лохкарт обернулся волком и потрусил за объектом слежки.
В пустыне он покинул дорогу, дабы не смущать караваны. Зной мучил оборотня, уж очень тёплой была его шкура.
За одним из барханов Лохкарт услышал причитания:
- Бедный Горбби, плохой Горбби, неадекватный Горбби! Что ты наделал?!!! Недоглядел, недобдил… Какие организационные воздействия способны углубить и расширить масштабы раскаяния?… Ы-ы-ы-ы…
Лохкарт, вышел к плачущему эльфу-домовому, предварительно очеловечившись.
- А где твои спутники? - спросил он.
Горбби вздрогнул от неожиданности, поглядел на мага и разревелся громче прежнего:
- Уполз подлечиться, возвращаюсь, а их нету-у-у-у…
Потом эльф напросился в спутники к Лохкарту, и они направились к оазису с Обиталищем.
Мастдай Глюкообильный удовлетворённо покивал, поглаживая брюхо глобуса: его агент шёл верным путём.
- Замутилась неплохая история, - обратился ректор Хоботаста к призраку Штирлица. - В Обиталище произойдут важные события, и моя задача состоит в том, чтобы…
В дверь постучал острый кулачок мисс Маннис Пеннис, затем секретарша впорхнула с докладом:
- Шеф, вас хочет видеть Бабаянус Двуликий.
- Впускай! - улыбнулся Мастдай, потирая руки.
Тощий мастер-маг, облачённый в парадный плащ, прямо с порога начал пылкую речь, помахивая кулаком в такт словам:
- Господин ректор, мне срочно, архисрочно нужен отпуск! Промедление смерти подобно! Я просто обязан отлучиться!
- Что же такое стряслось?! - удивился Мастдай.
- Я… я женюсь!
- Опаньки!… - выдохнул Мастдай, падая в кресло.
Ректор был поражён, он даже не заметил, как смахнул со стола книжку Викториуса Пелениума "Деникин и Полнота", которую любил изредка перечитать.
- А что? - нахмурился Двуликий. - Любви все возрасты покорны! Мастдай, я вам так скажу. Любовь зла - полюбишь и козла. Любовь добра - полюбишь и бобра. Любовь - она разная. Главное, чтоб не заразная.
- Э… Кто бы спорил, дружище? Я - за! Поздравляю! - Мастдай встал и, схватив мастера-алхимика за руку, принялся трясти её с частотой около тысячи семисот мегагерц.
Через полминуты ректор остановился, смахивая слезу умиления.
- И кто же счастливица, коей достаётся такой… такой… клад?
Бабаянус потупил взор и застенчиво произнёс:
- Алисия Сильверзнёва.
- Алисия Селезстоун? - переспросил ректор.
- Нет, Сильверзнёва, - поправил Бабаянус. - Наша прошлогодняя гостья из Будущего.
- Да-да-да, припоминаю, - сощурился Мастдай. - И даму, и её деревню. Да, Будущее. Отличное местечко. Что ж, совет вам да свекровь! Ой, то есть морк…
- Мастдай, избавьте меня от своих каламбуров хоть ради праздника! - взмолился Бабаянус.
- Конечно, не смею вас задерживать! Но, надеюсь, вы помните о моём заказе, о мозговом эликсире.
- Вернусь с женой, и будет вам эликсир! - заверил Мастдая Бабаянус и незамедлительно телепортировался восвояси.
- Вот тебе и Бабаянус… - промолвил ректор, потирая подбородок.
Как выразилась бы ещё одна Алиса, всё чудесатее и чудесатее…
Есть что-то милое такое
в работах Агнии Барто.
То ли геройство удалое,
то ли ещё не знаю что.
"Красная бурда"
Когда все возможные варианты ругани в адрес РАО "ВС" закончились, ребятам стало скучно и немного страшно.
- Могу поведать античный миф о Терминарии и Робокопулюсе, - нарушил тишину Харря.
- Нет, лучше давай про Тайсона и Холифилда, - попросила Молли Фригидель. - Она короче и веселее.
- Ну, слушайте…
Сошлись как-то в честном боксёрском бою витязи Тайсон и Холифилд. Уговорились сразиться не на жизнь, а на бабки.
Бьются боксёры раунд, бьются другой.
Ударил Холифилд Тайсона, и ушёл Тайсон в нокдаун по щиколотку.
Ударил Тайсон Холифилда, и ушёл Холифилд в нокдаун по колено.
Ударил арбитр в гонг, и ушли Холифилд с Тайсоном в разные углы ринга.
Так вот раунд за раундом и пролетели. Наступил решающий двенадцатый.
Изловчился Холифилд и нанёс Тайсону удар силы немереной. Ударился Тайсон оземь и обернулся на тренера своего.
Понял тренер, что богатырь слегка нехорошо себя чувствует, выкинул на ринг белый рушник, расшитый фанатками.
Тут и бою конец весел, а кто на ногах устоял - чемпион Мира в супертяжёлом весе.
- Стоп, а где про ухо откушенное? - встрепенулась Фригидель.
- Ха, это же в матче-реванше приключилось, - пояснил Харря. - В другой раз расскажу.
- Тогда объясни, в чём мораль, - напал на Поттного с другой стороны Джеймс.
Поттный почесал нос, поправил совершенно ненужные сейчас очки и ответил:
- А в том, что никакие бабки не стоят потерянного здоровья. Хотя…
- Чего "хотя"? Пустая история, а мораль ты сейчас пристегнул, - отмахнулась Молли, задевая Джеймса.
- "Амораль", хе-хе… Ладно, вот вам другой сказ, короче и с моралью, - "смилостивился" Харря. - Было у царя три сына. Настала пора им жениться. Уговорились, как обычно, из лука стрелять. Попал старший сын на боярский двор, и женился на юной боярыне. Попал средний сын на княжий двор, и женился на прекрасной княжне. Попал младший сын в Василису Премудрую. В глаз. Насмерть… Но делать нечего: уговор дороже денег…
Все помолчали.
- Да, этот, пожалуй, лучше, - кивнул Барахлоу. - Но скучно всё равно.
- Давайте тогда анекдоты травить по-новому! - предложила Молли.
- Гы, дустом? - хмыкнул Джеймс.
- Нет, вот зацени: круглое хлебобулочное изделие, изготовленное бездетной парой пенсионеров, совершило акт суицида с помощью верёвки и крюка в потолке.
- "Колобок повесился" что ли?
- Точно!
- А чего хорошего-то? - загрустил Барахлоу.
Неожиданно дали свет. Молли сотворила заклинание "Кондиционериум" и убедилась, что подул прохладный ветерок. Магия вернулась. Молли обернулась к пацанам:
- Фу-у-ух… Когда нельзя было ворожить, я чувствовала себя, словно безденежный шмугл у Диснейленда. Словно стриптизёрша в скафандре. Словно…
- Фригидель! - крикнул Джеймс. - Всё позади. Теперь вопрос в том, какую из трёх дверей выбрать.
Решили начать с левой. Дёрнули, оказалась незапертой.
За дверью была белая-белая комната с полом в чёрную клетку. Посредине стояла скамейка.
На скамейке сидел глубокий старец, облачённый в синие одежды. Даже туфли и волшебная палочка его были синими. Создавалось впечатление, что сохраняющий неподвижность маг дремал, но затянутые медитативной поволокой очи старца оставались полуоткрытыми. На плече седовласого мага восседал синий попугай.
- Как тебя звать? - спросил Харря почтенного волшебника.
- Мерлин, - ответил старец.
- А по-русски?
- Даша.
- Не обращайте на него внимания, он так шутит с тех пор, как полюбил новый российский кинематограф, - махнул лапкой попугай.
- Понятно… - на всякий случай сказал "понятно…" Харря Поттный.
На помощь Харре поспешила умница-Молли:
- А! Вы тот самый Мерлин, который большой спец по картам!
- Нет, девочка, - покачал головой старик. - По картам у нас дока бойкий маг из еврейского квартала… Дворкин. Правда, я читал, он с катушек съехал… Пасьянс янтарный не сошёлся… Или ещё есть слушок, что нарисовал он таро с порносюжетцами и втянулся, в общем… Да… А я-то сам по шахматам спец.
