— Никуда не уходить несколько минут, — ласково попросил он. — Оставаться прямо здесь и вести долгую приятную беседу.
* * *
— Вот и вы, наконец! — глянула на Ретифа поверх очков фройляйн Мойл. — Вас ждут два джентльмена. Гроакских джентльмена!
— Слуги государства, как мне представляется. Новости разлетаются, как на крыльях, — Ретиф снял плащ. — Это избавляет меня от необходимости почтить МИД еще одним визитом.
— Что вы натворили? Не буду от вас скрывать, они, похоже, очень расстроены.
— Уверен, не будете. Идемте… Да, и захватите с собой аппарат для официальной записи.
Двое, носивших тяжелые шоры гроаков, со сложными орнаментами на гребнях — символом их высокого ранга, поднялись, когда в помещение вошел Ретиф. И, как он отметил, ни тот, ни другой не сочли нужным вежливо щелкнуть жвалами. Спору, нет, они были взбешены.
— Я — Фит, из Земного Отдела Министерства Иностранных Дел, — представился на шепелявом, но все же вполне понятном земном более высокий гроак. — Разрешите представить вам Шлуха, из Внутренней Полиции.
— Садитесь, господа, — предложил Ретиф. Те снова уселись. Фройляйн Мойл неуверенно потопталась, а потом нервно присела на краешек стула.
— Ах, мы так рады… — начала было она.
— Оставьте, — оборвал ее Ретиф. — Эти господа пришли сюда сегодня вовсе не чаи распивать.
— Верно, — продребезжал Фит. — Откровенно говоря, господин консул, я получил самое что ни на есть тревожное сообщение. И попрошу Шлуха официально зачесть его еще раз.
Он кивнул шефу полиции.
— Час назад, — доложил Шлух, — в госпиталь был доставлен гроакский гражданин, пострадавший от серьезной контузии. При допросе данного лица выяснилось, что на него напал и избил его иностранец, а точнее — землянин. Оперативно произведенное моим департаментом следствие установило, что описание преступника почти полностью совпадает с внешность земного консула…
Фройляйн Мойл ахнула, выпучив глаза.
— Вы слышали когда-нибудь, — вкрадчиво осведомился Ретиф, не сводя глаз с Фита, — о земном крейсере МКК «Великолепный», который пропал без вести в этом секторе девять лет назад?
— Уж в самом деле, вы переходите все границы! — воскликнула, подымаясь, фройляйн Мойл. — Я умываю руки…
— На здоровье, главное — продолжайте запись, — отрезал Ретиф.
— Я не стану участвовать…
— Вы станете делать то, что вам приказывают, фройляйн Мойл, — спокойно сказал Ретиф. — А я приказываю вам сделать официально скрепленную печатью запись этого разговора.
Фройляйн Мойл села.
Фит негодующе запыхтел, раздувая горловой пузырь.
— Вы вскрываете старую рану, господин консул. Это напоминает нам об определенных беззакониях, творимых землянами, жертвами которых мы стали несколько лет назад.
— Чушь, — заявил Ретиф, — Такая песенка проходила с моими предшественниками, но мне она режет слух.
— Мы потратили столько усилий, — не выдержала фройляйн Мойл, — стремясь загладить тот ужасный эпизод в наших взаимоотношениях, а вы…
— Ужасный? Как я понимаю, земной «Мироблюститель» остановился достаточно далеко от Гроака и отправил на планету делегацию, чтобы задать несколько вопросов. Та получила какие-то странные ответы и осталась немножко пораскапывать дальше. Покопавшись с неделю, она отбыла восвояси. Несколько обидно для вас, гроаков, если вы, конечно, были невиновными…
— Если! Конечно! — возмущенно выпалила фройляйн Мойл.
— В самом деле, «если», — слабый голос Фита дрожал. — Я должен протестовать против ваших инсинуаций…
— Приберегите свои протесты, Фит. Вам потребуется дать кое-какие объяснения, и мне думается, ваша байка будет недостаточно хороша.
— Это вы должны дать объяснения, насчет того избитого и покалеченного гражданина…
— Не избитого вовсе, а всего лишь слегка стукнутого, чтобы освежить ему память.
— Значит, вы признаете…
— И это, к тому же, подействовало. Он много чего вспомнил, выказав при этом добрую волю.
Фит поднялся; Шлух последовал его примеру.
— Я буду просить, чтобы вас немедленно отозвали, господин консул. Если бы не ваш дипломатический иммунитет, я бы…
— Почему правительство, Фит, пало сразу после того, как Оперативная Тактическая Группа нанесла свой визит, а ведь это было еще до прибытия первой дипломатической миссии землян?
— Это внутреннее дело, — закричал Фит во всю силу слабых гроакских легких. — Новый режим проявил предельную дружественность в отношении вас, землян; он превзошел самого себя…
— …держа в неведении консула Земли и его штат, — закончил за него Ретиф. — То же относится к тем немногим земным бизнесменам, кому вы дали визы. Эта постоянная карусель культмассовых мероприятий, никаких светских контактов за пределами дипломатических кругов, никаких разрешений на поездки для посещения отдаленных округов или вашего спутника.
— Хватит! — жвалы у Фита так и дрожали от расстройства. — Я не могу больше говорить об этом деле.
— Вы будете со мной говорить. Или через пять дней здесь будет разговаривать эскадра «Мироблюстителей», — пригрозил Ретиф.
— Вы не можете… — ахнула фройляйн Мойл.
Ретиф перевел немигающий взгляд на женщину. Та захлопнула рот. Гроаки сели.
— Ответьте-ка мне вот на какой вопрос, — обратился Ретиф к Шлуху. — Несколько лет назад, а точнее — девять, здесь проходил небольшой парад. Захватили, по случаю, знаете ли, несколько курьезного вида существ и, после того как их упрятали в надлежащие клетки, показали благородной гроакской публике. Провезли по улицам. Несомненно, очень полезно для просвещения народа. Весьма культурное шоу. Однако, вот странное дело с этими животными, они носили одежду и, кажется, общались друг с другом. В целом очень забавная выставка. Так вот, скажите мне, Шлух, что случилось с этими шестью землянами после того, как парад закончился?
Фит приглушенно квохтнул, а затем быстро заговорил со Шлухом по-гроакски. Шлух, втянув глаза, съежился в кресле, Фройляйн Мойл открыла было рот, но затем с лязгом захлопнула его.
— Как они умерли? — резко бросил Ретиф. — Вы перерезали им глотки, расстреляли, схоронили живьем? Какой забавный конец вы им уготовили? Быть может, исследовательский?! Вскрыть их и посмотреть, что заставляет их орать…
— Нет! — охнул Фит. — Я должен сразу же исправить это ужасное ложное впечатление.
— Кой черт ложное впечатление, — с горечью сказал Ретиф. — Это были земляне; простой наркодопрос извлечет это из любого гроака, присутствовавшего на параде.
— Да, — сознался Фит слабым голосом. — Это правда, они были земляне. Но никого из них не убивали…
— Они живы?
— Увы, нет. Они… умерли.
— Понимаю, — произнес Ретиф. — Просто взяли да умерли.
— Мы, конечно же, пытались сохранить им жизнь; но мы не знали, что они едят…
— Выяснить это было бы не так уж трудно.
— Они заболели, — сказал Фиг. — Один за другим…
— С этим вопросом мы разберемся позже, — решил Ретиф. — А сейчас мне нужны еще сведения. Где вы их раздобыли? Где вы спрятали корабль? Что случилось с остальным экипажем? «Заболели» еще до парада?
— Больше никого не было! Заверяю вас, абсолютно никого!
— Погибли при аварийной посадке?
— Никакой аварийной посадки не было. Корабль приземлился цел и невредим, к востоку от города. З-з… земляне не пострадали. Мы, естественно, испугались их; они были для нас такими странными. Мы раньше никогда не видели таких существ.
— Они сошли с корабля, паля из всех орудий, так что ли?
— Орудий? Нет, никаких орудий не…
— Ага, тогда, значит, подняли руки, так ведь, попросили помочь? Ну вы им и помогли, конечно, — помогли умереть.
— Откуда же нам знать? — простонал Фит.
— Вы хотите сказать, откуда же вам знать, что через несколько месяцев появится разыскивающая их эскадра? Это вызвало шок, не так ли? Держу пари, вам пришлось посуетиться, припрятывая корабль и затыкая всем рты. Еле успели, да?
— Мы боялись, — сказал Шлух. — Мы — народ простой. Мы испугались странных существ из чужого судна. Мы их не убивали, но считали, что оно и к лучшему, что они… не выжили. Потом, когда появились боевые корабли, мы осознали свою ошибку, но боялись признаться. Мы устранили своих виноватых руководителей, скрыли случившееся и… предложили свою дружбу. Мы пригласили вас установить дипломатические отношения. Верно, мы совершили промах, тяжелый промах. Но мы ведь и постарались исправить…
— Где корабль?
— Корабль?
— Что вы с ним сделали? Он слишком велик, чтобы просто бросить его и забыть. Где он?
Двое гроаков переглянулись.
— Мы желаем показать вам искренность своего раскаяния, — сказал Фит. — И покажем вам корабль.
