— Минуточку! — Эгей резко встал из-за пиршественного стола, не глядя, отшвырнул локтем благоверную вместе с секирой в противоположный конец зала. — Ответь мне, Иесет, откуда у тебя такой странный меч?
— Этот? — Тесей небрежно коснулся серпообразных ножен. — Взгляните, если желаете.
И меч был легко извлечен из ножен.
— Сынок! — басом зарыдал растроганный отец. — Ты наконец пришел, а я, старый дурак, гадаю, откуда у тебя на поясе висят такие знакомые мне ножны. И твое имя… о, как я был слеп!
И родственники торжественно обнялись.
— Папа!
— Сынок!
— Папа!
— Сколько лет, сколько зим.
— Восемнадцать, папа, восемнадцать!
— Ах, как ты вырос, возмужал.
— Стараюсь соответствовать! (Эй, ведь это моя реплика! Ох, Софоклюс, найду — урою!)
— Но погоди… — озадаченно нахмурил брови Эгей, — а где же мои сандалии? Если не ошибаюсь, я гоже положил их под камень.
— Сандалии приказали долго жить! — усмехнулся Тесей, доставая из-за доспехов два кожаных блина.
— О боги, я узнаю их! — На глаза царя снова навернулись скупые мужские слезы.-Что ж, попробую отдать их какому-нибудь обувному мастеру, пусть сделает что сможет.
Вот так счастливо окончилась эта история.
Спросите, а что стало с коварной Медеей?
Да ничего с ней не стало, что ей, дуре, сделается. Изгнали ее из Афин с большим позором, сам же Эгей и изгнал.
Но горе интриганки было вдвойне ужасным, ибо пролитое Тесеем ей на голову отравленное вино привело к тому, что благоверная царя Афин полностью облысела.
Вот так-то всегда и бывает с коварными злодеями.
Однако на этом увлекательная история о приключениях знаменитого Тесея, к счастью, не заканчивается, ибо и впрямь полны чудес земли великой Греции.
Глава девятая
ПУТЕШЕСТВИЕ ТЕСЕЯ НА КРИТ
На следующий день после великолепного пира, закончившегося изгнанием из Афин коварной Медеи, молодой герой решил слегка прогуляться по утреннему городу, дабы подробней осмотреть местные достопримечательности: посчитать фонтаны, изучить величественные храмы богов-олимпийцев, заглянуть в местный амфитеатр. Ведь все это рано или поздно будет его. Именно Тесей станет следующим царем после ухода Эгея в мрачное царство Аида.
Но гостеприимный предок пока не собирался умирать, помолодев при помощи чар Медеи на добрые три десятка лет. Тесея же подобный расклад вполне устраивал, ибо рановато пока ему становиться царем. Жизнь ведь только начинается, а в мире столько интересного. Вот посеребрит герою виски время, тогда можно и на царский трон взобраться, дать отдохнуть натруженным за годы странствий мышцам.
Тщательный осмотр города вовсе не разочаровал юношу. Более славную резиденцию трудно себе и представить. Без сомнения, Афины были во сто крат богаче Троисены, да и казна Эгея побольше, нежели у старого плута Питфея. Это молодой герой уяснил сразу же. Дед ведь тоже не вечный, того и гляди помрет, и Арголида по праву достанется блистательному внуку…
«Вот бы соединить все эти чудесные земли!» — мечтательно подумал Тесей, мысленно сливая Афины и Арголиду в одно государство.
Достав из-за пазухи восковую дощечку, юноша быстро набросал примерную карту Греции. Пометил крестиком Троисену, а птичкой Афины.
— М-да, — вслух произнес Тесей, покусывая кончик палочки для письма.
Картинка выходила забавная, ибо, чтобы соединить славные земли в одну, молодому герою предстояло завоевать добрую часть Греции, включая Спарту, Калидон и прочие не менее могущественные города.
— Ну и что же мне делать? — тихо пробормотал Тесей. — Не разорваться же, в конце концов…
Планы были грандиозными, но бессмысленными, ибо медведь пока еще бегал по лесу и вовсю жрал малину. А делить шкуру еще не убитого зверя — дело неблагородное и даже глупое.
Так молодой герой и стоял посреди площади в мрачных раздумьях, безмерно удивляя спешащих мимо добропорядочных граждан. У многих лица были слегка опухшие, и это говорило о том, что данные субъекты вчера славно порезвились на устроенном в честь Тесея празднике.
Вывели юношу из задумчивости чьи-то горестные стенания.
Тесей поспешно спрятал восковую дощечку с планом будущих завоеваний и огляделся по сторонам.
Городскую площадь пересекала странная процессия, состоящая из семи стройных юношей (нет, отнюдь не героев) и семи прелестных девушек, облаченных во все черное. Следом за этой странной и довольно мрачной компанией со стенаниями плелись какие-то люди, как видно, родственники грустных молодых людей.
Но особо Тесея поразил невысокий чернобородый иудей, который убивался больше всех. Он рвал на себе волосы, кусал широкополую шляпу и жалобно причитал на непонятном восточном языке.
Именно этого прохвоста и окликнул герой, решив выяснить, что это все означает.
— Эй, ты, чернобородый!
— Вы обращаетесь ко мне? — удивился иудей, резко прекратив убиваться.
Тесей хмуро кивнул, подзывая иноземца пальцем. Пожав плечами, тот приблизился, нервно сминая в руках покусанную шляпу.
— Объясни мне, друг, что тут у вас происходит?
— Вы имеете в виду процессию этих юношей и девушек?
— Ага!
— Странно, что вы не слышали. Ужасная печаль царит сегодня в Афинах.
— Но ведь вчера все веселились?!
— То было вчера, — значительно возразил иудей, — а сегодня у многих похмелье, головы болят. Но дело не только в этом. Настал день, когда Афины вынуждены в третий раз платить дань Криту. В афинский порт сегодня утром прибыл черный корабль.
— На хрена?! — безмерно удивился Тесей.
— На хрена что? — не понял иноземец. — На хрена прибыл корабль или на хрена Афины платят дань Криту?
— И то и другое.
— Что ж, отвечу по порядку. Корабль прибыл вот за этими юношами и девушками. Ну а что касается второго… Пару месяцев назад гостил в Афинах младший сын царя Миноса Андрогей, жуткий пройдоха и дебошир. Царь Эгей, зная, насколько важен прибывший в город гость, многое спускал ему с рук. Эгей ничего не сказал, когда Андрогей с друзьями поджег знаменитое афинское питейное заведение «В гостях у Фавна», царь промолчал и тогда, когда распоясавшиеся наглецы стали швырять камни в окна его дворца. Но когда хулиганы принялись домогаться жриц — девственниц местного храма Афины, терпению Эгея пришел конец и при помощи дворцовых гвардейцев он изгнал дебоширов из города. При этом больше всех досталось Андрогею, которому желающие выслужиться перед царем солдаты выбили правый глаз и сломали левую ногу.
— Да, дела… — протянул ошарашенный Тесей.
— Политика! — хитро усмехнулся иудей. — Великая штука. Так вот, после этого скандального случая царь Крита Минос наложил на Афины позорную дань. Каждые три недели афиняне обязаны посылать на Крит семь юношей и семь девушек. Их отвозят на остров и запирают в огромном Лабиринте, где проживает ужасное чудовище по имени Минотавр.
— Мино… кто?
— Минотавр, — тщательно выговаривая каждую букву, повторил иноземец.
— А это еще что за фигня? — изумленно воскликнул герой.
— О… это такая фигня… — Иудей снова хитро усмехнулся. — Говорят, что Минотавр выглядит как человек, но лишь до половины, здоровый такой бугай с головой быка. Хотя неясно, откуда берутся такие слухи, когда из Лабиринта пока что никто не вернулся.
— Никто не вернулся? — непонимающе повторил Тесей.
— Ну да! По тем же непроверенным слухам чудовище пожирает всех, кто попадает в Лабиринт.
— Ну, блин! — только и нашелся что сказать возмущенный до глубины души юноша.
— Вот так-то, — грустно вздохнул иноземец.
— Подожди-ка, — насторожился герой, — а чего это ты так сейчас убивался? В этой толпе был твой сын или, может, дочь?
— Нет, что ты, — замахал руками иудей. — Разве я похож на сумасшедшего? Чтобы моя Эзрочка, мой чудесный цветочек, попала в лапы кровожадного монстра? Нет, извольте. Тем более что иноземцев в качестве дани Минос не принимает. Вот вернул на прошлой неделе двух эфиопов. У одного, правда, не было ноги. Горожане сразу же решили, мол, Минотавр слопал. Спрашивают дурака: «Где нога твоя?», а тот в ответ: «Не сторож я ноге своей». Сдается мне, он уже без ноги на Крит приплыл.
— Так за каким сатиром ты рвал на себе волосы и кусал шляпу? — все недоумевал окончательно сбитый с толку Тесей.
— За компанию! — лучезарно улыбнулся иноземец и заговорщицким шепотом добавил: — Я репетирую сцену похорон своей тещи.
— А что, она у тебя… уже того?
— К сожалению, нет, — тут же погрустнел иудей, — но знаешь, все ведь может случиться. Во всяком случае, я не теряю надежды и каждый день молю всемогущих богов о чуде.
— Ты молишь греческих богов?
— А каких же еще? — ощетинился иноземец. — Не буду же я приставать к великому Яхве со всякой ерундой. Вот когда мне понадобится купить еще одну корову… вот тогда я попрошу своего бога подкинуть верному слуге пару слитков золота.
