— Что, никак? — спросил Вард, догадавшись, о чём я думаю.
— Нет, — даже помотал я головой в подтверждение своих слов.
— Если бы ты последние десять дней занимался чем-нибудь другим, кроме чтения, сна и тренировки, ты бы этот вопрос не задавал.
— Всё враньё, меня подставили! — убеждённо заявил я. — Ты лучше скажи о проблемах.
— Нас обвиняют в измене Императору.
— Круто! — искренне восхитился я. — Респект тому, кто придумал.
— Неужели тебе всё равно?! — изумлённо воскликнул Гротен.
— Честно? — спросил я, при этом показательно полируя ногти о свою рубашку.
— Да.
— Мне абсолютно параллельно, — подняв глаза на Варда, ответил я. — Пусть хоть утверждают, что изнасиловал этого Императора.
Вард на секунду потрясённо замер, осмысливая услышанное, после чего расплылся в идиотской улыбке.
— Фантазия рулит? — поинтересовался я.
— Ты знаешь, как выглядит Император? — вопросом на вопрос ответил Вард.
— Я? Откуда?!
— Ну, мало ли… кто тебя знает. В общем, маленький, толстенький и лысый.
— С изнасилованием я погорячился, — признался я. — Вот убийство — это да.
— Тебе бы спасибо сказали, — вставил своё слово лорд.
— Правда?
— Да. Там за императорский трон такая грызня идёт, страшно представить. Когда на престол сел нынешний император, он за собой оставил целую гору трупов из членов собственной семьи.
— Милый толстячок. Но, может, поговорим всё же о делах дней не так давно минувших и ещё не наступивших, а?
— Хорошо, — согласился Вард. — Во всём виноват наш общий знакомый, сэр Бонемар. Я ему нагрубил, ты ему не понравился («И неприличный жест показал», — мысленно добавил я), но в основном из-за Солины. Слишком она ему понравилась, вот он и решил избавиться от нас обоих, тогда Солина станет его. По крайней мере, он так рассуждает. Написав на нас донос, он постарался заверить его подписями баронов, виконтов и прочих, кто путешествовал вместе с нами. Правда, — тут Вард довольно усмехнулся, — подписались всего два человека. Если бы не личные долги, вряд ли бы и эти согласились.
— Это почему? — заинтересовался я.
— Я бы тоже не захотел ссориться с человеком, способным спокойно разговаривать с сотней эхербиусов, да ещё который получает в подарок кинжал самого предводителя. В тот день все уже мысленно себя похоронили, а тут такая радость. Нашёлся псих, сумевший договориться с легендарными эхербиусами. После этого случая к твоим близнецам и моим людям стали относиться с большим уважением и верить на слово. До этого они рассказывали о тебе такие небылицы, точнее, они рассказывали правду, но все думали, что это наглое враньё. Причём на этом поприще лидировали близнецы. В общем, народ попросту не верил. После же того случая почти все поверили во всё сказанное. Вот только если поначалу о тебе рассказывали только правду, в которую никто не верил, то, после того как все стали верить, истории начали придумывать. В итоге большинство просто не стало ставить свои подписи из-за страха перед тобой. И вообще страх сыграл нам на руку. Если бы не он, то и не знаю, что бы было.
— А что такое? — нахмурившись, посмотрел я на Варда.
— Просто для тебя сословное различие ничего не значит. Ты совершенно не следишь за своими словами и действиями. По всему выходит, что ты мой подчинённый, а на деле получается наоборот. Все видели, как ты распоряжаешься моими людьми, приказываешь мне и даже орёшь на меня, причём не стесняясь в выражениях. Представляешь, что думают остальные? Я ведь практически герцог, а тут какой-то тип, с виду вылезший из самой преисподней, приказывает мне с небрежностью Императора в общении с десятником.
— Признаю свою ошибку, — покаянно сказал я, правда, больше для виду. — Мне действительно глубоко плевать на эти сословные различия, мне главное сам человек, а не его титул.
— Вот в этом-то и проблема, — раздражённо ответил лорд. — Для тебя это совершенно не имеет значения, а для остальных имеет, да ещё какое.
— Кстати, мы приехали сегодня утром, уже почти вечер, а короля так и нет. Где моя обещанная награда?
— Короля не будет ещё достаточно долго, — сказал Вард. — Грамоты сейчас охраняются надёжно, поэтому король за них не переживает, а вот армию ему собирать надо. Рихард просто так не отдаст свои земли, пусть хоть и Император сказал это сделать, следовательно, будет война. Грамоты — лишь предлог для этого. Сама война и без согласия Императора бы началась, только несколько позже. Про награду вообще можешь забыть.
— Обманули, гады, — притворно опечалился я.
— Сам виноват, — не слишком уверенно буркнул Вард.
— Значит, на милость короля мы пока рассчитывать не можем? — поинтересовался я, пропустив слова лорда мимо ушей.
— Нет. Скорее всего, на неё рассчитывать вообще не стоит. Если бы нас обвиняли в измене короне, тогда да, тогда можно было бы рассчитывать, но нас обвиняют в измене Императору, а это совсем другое. Король в данном случае бессилен, он даже будет против нас. Ему сейчас ссориться с Императором совсем не в радость, он готовится к войне, и враг в лице столь высокопоставленного человека ему не нужен.
— А в чём суть обвинения, а?
— Эльфы.
— Так я и думал. Кстати, — повернувшись к эльфийке, заговорил я, — как ты умудрилась так далеко забраться от своего дома? Я же тебя подобрал чёрт знает где.
Меня этот вопрос мучил уже довольно долго, но спросить я попросту забывал.
— Кто тебе сказал, что я сбежала из самого дома? — блеснув своими очаровательными глазками, отозвалась остроухая..
— Тогда ещё один вопрос. Как тебя разбойники умудрились в лесу поймать? Или ты настолько неправильный эльф, точнее эльфийка, что даже в лесу спрятаться не можешь?
— Я… я… у меня… — Замолчав, она опять помотала головой, на этот раз закрыв руками пылающие щёки.
— Слушай, отстань ты от Солины, речь сейчас не о ней, ты вообще понял, что я тебе хочу сказать? — произнёс разозлившийся Вард.
— Нам хана? — напрямик спросил я.
— Именно это я и хочу сказать, — угрюмо подтвердил Вард.
Бросив на меня выжидательный взгляд, он отвернулся к окну, давая мне возможность подумать. Только теперь я понял, зачем, собственно, был затеян весь этот разговор. Наш бедный лорд просто искренне надеялся на мою больную голову, способную выдавать нечто экстраординарное. Такая вера в мои силы была приятна, но ведь недолго и загордиться. Тем не менее смутный план уже вырисовывался. Правда, это скорее не план, а сам собой напрашивающийся вывод.
— Я вот тут подумал, а если у сэра Бонемара случится обширный инфаркт?
— Тогда надо, чтобы он ещё случился у виконта Дегеро и барона Ганди, — ответил лорд.
— Ладно, у первого инфаркт, второй неудачно упадёт, а третий покончит жизнь самоубийством. Если вдруг нам повезёт и такое произойдёт, к нам будут какие-нибудь претензии?
Вард ненадолго задумался, я же в это время внимательно наблюдал за тихо сидящей Солиной, вернее, за её ушками. Когда Гротен отворачивался к окну, они становились живыми, всё время меняли своё положение, лишь изредка настороженно замирая, будто прислушивались, а затем вновь начинали шевелиться. Вот и сейчас они то вытягивались в струнку, то опускались, всё время были в движении, но это мгновенно прекратилось, как только Вард вновь стал замечать происходящее. Ушки, как и полагается, просто замерли в своём обычном, естественном положении.
— Думаю, это решит нашу проблему, — произнёс Вард. — Правда, не совсем, но максимум меня лишат титула, а тебя могут сослать на край света. Минимум же будет просто устный выговор. Можно сказать, попеняют и отпустят.
— И тебе плевать, что тебя лишат титула? — недоверчиво спросил я.
— Не плевать, но особо убиваться не стану, да и… зачем ты пришёл в этот город?
— Не знаю.
— А что ты будешь делать?
— Не знаю.
— Тогда я тебе скажу следующее: ты не останешься в тени. Ты просто не можешь в ней находиться, а это значит — рано или поздно ты устремишься вверх, и я искренне надеюсь, что, когда ты достигнешь верха, ты не забудешь обо мне.
