Сколько я так просидел, даже не рискнул бы предположить. Прижимая к себе спящую эльфийку, которую не переставал легонько поглаживать по волосам, я с отстранённым видом наблюдал, как готовит Вира. Через некоторое время на кухне появилась одна из купленных мною рабынь, она была под третьим номером. Войдя и заметив меня, девушка сначала, видимо, собиралась быстро выскочить обратно, но, увидев занятую делом Виру, потупив глаза, прошла к ней. Моя служанка тут же спихнула на неё резку овощей, а сама занялась мясом. Честно говоря, видя, с какой скоростью «номер три» режет овощи, я — думаю, небезосновательно — опасался, что она из-за своего идиотского смущения или робости (почитай, одно и то же) отчекрыжит себе палец, но, к моей вящей радости, этого не произошло.
Спустя ещё полчаса на кухне появился Канд… рожа у него была настолько опухшей, вид — донельзя несчастным, а дыхание — до невозможности отвратительным, что простора для фантазии совершенно не оставалось.
— Ты где так нажрался?! — тихим шёпотом восхитился я.
Вампир на это что-то жалобно проскулил и махнул рукой. Вира, которая после памятной «кормёжки» стала относиться к вампиру с явной симпатией, поставила перед несчастным созданием кружку с какой-то бурдой. Зубастый с такой сумасшедшей радостью посмотрел на стоящий перед ним сосуд, что я даже забеспокоился за его умственное состояние. Схватив кружку, он залпом проглотил содержимое и тут же пулей выскочил из-за стола. Когда он вернулся минут через десять, выглядел изрядно повеселевшим. Мало того, появившихся сил хватило, чтобы помыть рожу и голову… надо будет узнать, чем это он опохмелялся. Копошившаяся Вира была удостоена крепких объятий, поцелуя в щёку и заверенья в вечной любви, которая продлится минимум до завтрашнего дня.
— Вот, держи, — произнёс вампир, кладя передо мной давнишнюю коробочку с ожерельем. — Есть у меня небезосновательные предположения, что наш с тобой спор я проиграл ещё в тот момент, когда у меня только зародилось желание поспорить, поэтому забирай. И ещё… ты же его явно подаришь Солине?
— Естественно, — кивнул я, при этом разглядывая лежавшую на столе коробочку, которую не видел с начала нашего знакомства.
— Тогда не удивляйся, — он изобразил странный жест рукой в воздухе и закончил: — Последствиям.
Я перевёл взгляд на вампира, и тот, не дурак, поспешно выставил перед собой руки и сбивчиво произнёс:
— Не волнуйся, ей ничего не будет! Достанется только тебе, но поверь, оно того стоит.
Я сразу успокоился. Если мне, то это не страшно, но если вдруг достанется Солине… вампиру будет больно, причём сильно.
Хоть мы всё это время и говорили только шёпотом, эльфийка всё же проснулась. Сладко зевнув, она слегка отстранилась, чтобы тут же уткнуться лбом в мой подбородок.
— Проснулась? — шепнул я.
— Нет… спать хочу, — едва слышно ответила она.
— И зачем тогда вставала? — улыбнувшись, спросил я.
— Не знаю-у-у… — Ответ слился с очередным зевком.
Поднявшись на ноги, при этом не выпуская свою ношу из рук, я вышел из кухни.
— Ты куда? — спросила эльфийка, поудобнее устраиваясь у меня на руках.
— Отнесу тебя в комнату, а потом в туалет, а то ты своей попкой довела мой организм до такого гормонального состояния, которое и подростку не снилось, из-за чего мой мочевой пузырь уже закатывает истерику.
Вместо ответа она меня укусила. За ухо!
— Ах ты! — возмутился я. — Ну, держись…
Войдя в нашу комнату, я бесцеремонно бросил её на кровать и тут же повалился на неё сверху, прижав всем телом и не оставив эльфийке возможности пошевелить чем-нибудь, кроме пальцев. Склонившись к её лицу, я провёл носом по её носу и, чуть повернув голову, прижался своими губами к её губам, но едва она их приоткрыла, стараясь углубить поцелуй, как я тут же отстранился, сполз ниже, укусил за грудь и, прежде чем Солина успела взвизгнуть, уже стоял в дверях.
— Ах ты! — теперь настала её очередь возмущаться, но, когда она выскочила из комнаты, я к тому моменту успел закрыться в туалете.
Из нужника я вышел лишь после того, как услышал шум льющейся воды из ванной, а на кухню вернулся, улыбаясь, как идиот, и, видимо, с такой радостной физиономией, что вампир скривился, как от зубной боли.
— Достал ты уже со своей любовью, — проворчал он. — Мне даже интересно, она от тебя дождётся каких-нибудь действий или ты всё так же будешь носить её на руках и не более того?
— Конечно, дождётся, — отмахнулся я, настроение мне сейчас испортить было очень трудно. — Когда будет можно, она такого дождётся… сама не рада будет.
— В смысле?
— Представь, сколько я уже терплю, и представь теперь, во что это выльется.
Сказал — и только потом дошло, что именно сказал, а зубастый (сволочь такая!) уже закатывался где-то под столом.
— Пошляк, — высокомерно бросил я.
— Сам пошляк, — довольно произнёс вампир, усаживаясь обратно на стул, но, стоило Солине появиться на кухне, как мы благоразумно замолчали, а Вире с «номером три» я глазами показал, что они ничего не слышали, а если слышали, то ничего не поняли.
Чёрт! Видимо, сказывается продолжительное общение, так как наши умильные рожи, которые мы состроили на пару с зубастым, мою девочку совсем не обманули. Окинув подозрительным взглядом сначала меня, а потом вампира, она, прищурившись, произнесла:
— Или вы добровольно говорите, почему у вас такие лица, или я за себя не отвечаю.
На моё счастье, я вовремя вспомнил про лежавшую на столе коробочку.
— Я приготовил тебе подарок! — радостно произнёс я и подобострастно пододвинул коробочку в сторону эльфийки.
Солина, всё ещё не слишком веря, тем не менее подошла ко мне и открыла коробочку. Тройной изумлённо-восхищённый вздох, последовавший одновременно ото всех находящихся рядом девушек, ясно дал понять, что подарок более чем… да, более чем.
— Позволь мне, — произнёс я, аккуратно доставая ожерелье (или колье, я так и не знаю точно) и поднимаясь на ноги.
Солина тут же послушно развернулась ко мне спиной и исконно женским жестом приподняла волосы, открывая прелестную шейку. Осторожно надев ожерелье на девичью шею, я застегнул маленький карабин и тут же почувствовал, как… меня проткнули здоровенной иглой! Первый «удар» пришёлся в область сердца, а затем в мозг воткнули раскалённый нож. Судорожно вздохнув, я рухнул на стоящий за спиной стул и тут же почувствовал, как мне на плечи опустились руки Канда и со всей присущей кровососу силой не дают мне даже дёрнуться от боли, которая постепенно стала убывать, а на её место пришли совершенно другие чувства. Сначала пришло странно инородное, какое-то тянущее ощущение в груди. Затем накатила волна нежности, а потом сердце так застучало от переполнившей его любви, что у меня невольно брызнули слёзы из глаз. Торопливо стерев влагу с лица, я посмотрел на радостную эльфийку, которая в этот же самый момент со светящимся от счастья лицом развернулась в мою сторону. Мне показалось, что меня сейчас просто размажет по стене от нахлынувшей гаммы различных чувств. И главное, я понял, откуда именно они берутся. Две минуты, которые девушки разглядывали ожерелье (даже «номер три» забыла на это время о моём присутствии и своём статусе), как раз дали мне возможность, чтобы разобраться в себе. Чуть повозившись с собственными ощущениями, я терпеливо отделил свои от Солининых и смог уже взглянуть на них со стороны. Хм… Теперь мне более понятно, почему женщин невозможно понять (тавтология, но зато верно). Теперь я спокойно мог «смотреть» на свои чувства, ощущения и желания, так, будто всё это имеет свою подпись и шкалу. И если у меня ярко преобладает несколько вполне нормальных, то у Солины все они зашкаливают за разумные пределы. Вдобавок к ним ещё примешивалась такая какофония других чувств, желаний, ощущений, что я едва умом не тронулся, пытаясь хоть как-нибудь разобраться в этом. Вампир, всё это время не убиравший своих рук с моих плеч, склонился к моему уху и тихо спросил:
— Ну как?
