Тут Джеффри впервые почуял неладное.
— Ну, когда Вы были замужем за Августосом, Вас все устраивало, и я решил…
— Хмммм…. - королева все еще сдерживалась, — А чем Вы собираетесь заниматься в то время, когда не будете навязывать мне свое общество?
— О, у меня масса друзей, с которыми я очень неплохо провожу время, — Его Величество Джеффри Носатый скромно потупился и игриво улыбнулся.
— Значит, пока я буду заниматься делами государства, Вы будете развлекаться?
— Но Августос…
— Оставьте в покое моего покойного мужа, Джеффри. У нас с ним были совершенно другие отношения. Он меня вырастил, он был мне как брат.
— Но… — явно что-то не так пошло, как он планировал.
Матильду понесло:
— Итак, я должна тащить на себе Ваша отсталое полудохлое королевство, а Вы в это время будете трахаться со своими голубыми дружками?
Джеффри по инерции кивнул, именно так он и представлял себе их совместную жизнь.
— А в перерывах между этим будете приходить в мою постель, чтобы заделать мне ребенка?
— Ээээ… Так. Примерно… — запал у жениха несколько стух.
Ее Величество Матильда встала, скрестила руки и, набрав полную грудь воздуха и прохаживаясь по комнате, начала:
— Значит так, Ваше Величество. Если бы я хотела выйти замуж за такого, как Вы, я бы давно уже вышла. Но голубки меня не интересуют, потому что я их и так вижу каждый день, и управлять этими изнеженными, бестолковыми и безвольными мелкими интриганами мне и здесь до чертовой мамы надоело! Мне ваша Голубая лига с ее проблемками в печенках сидит. То их притесняют, не позволяют парад провести, то в прессе нехорошо обзывают! Я еще могла бы выйти замуж за того, кто этого действительно заслуживает, за лучшего, за победителя! Но и то, только в том случае, если он меня будет любить и сможет добиться моей любви!
Джеффри слушал, разинув рот, раздражаясь и начиная, наконец, понимать, что ему здесь не рады. А дама между тем распалялась все больше:
— Трахать он будет своих голубков, а потом придет ко мне в постель! Может, еще и с собой кого-нибудь из них захватите?
Несостоявшийся жених уже тоже был взбешен, но, не смотря на это, мог поклясться, что она читает его мысли. Между тем, Матильде надоело бегать по комнате, размахивая руками, она остановилась и выдала финальную речь:
— В общем, так, Джеффри, я за Вас не выйду. Дверь найдете сами. И колечко Ваше прихватывайте. Запихните, его в Ваше любимое место! Всего наилучшего. Удачи Вам! Пока!
— Вы! Вы! Вы… Грубая! Невоспитанная солдафонка! Вы…
— А Вы — голубок!
— Не смею Вас больше задерживать!
Джеффри подскочил, выпрямился и, фыркнув напоследок, вылетел из покоев королевы. Вслед ему полетела бархатная коробочка с кольцом.
Разъяренный король Джеффри метался взад-вперед по коридору, раздувая от ярости ноздри внушительного носа, из-за которого его и прозвали соответствующим образом, когда на половину королевы матери спешно вошел король Риверпонтоса Паблито. По виду Северного соседа было ясно, чем закончилось его сватовство.
— Она грубиянка! Никакой дипломатичности! Подумать только! Я еще собирался на ней жениться! Не выйдет замуж за голубка! Посоветовала мне запихнуть кольцо в ж…! Я сам знаю, что куда запихивать!
— Джеффри, успокойтесь, объясните, что произошло?
— Как что?!
— Что она Вам сказала?
— Какое это имеет значение?!
— Большое, — Паблито по сравнению с Джеффри был молод, даже юн, но постоянное общение с гномами, викингами, драконами, оборотнями, людьми, вампирами и, наконец, со своей женой, сделали из него великого дипломата, тонко чувствующего все нюансы поведения, — Вы каким-то образом смогли вывести из себя мою матушку. Чего не удавалось еще никому.
Джеффри на минуту затих, а Паблито, пользуясь его замешательством, продолжил:
— Вам нужны наследники и спокойная семейная жизнь? Я говорю Вам все это исключительно из лучших побуждений. Вы мне симпатичны, — он скрестил пальцы за спиной, — Я желаю Вам счастья. Но еще больше, я желаю счастья моей маме. Леди Матильда, Железная леди Матильда всю жизнь прожила на благо государства, на благо детей, внуков, друзей и так далее. Я хочу, чтобы она, наконец, была счастлива в браке, как счастлив я. С моим отцом она счастлива не была. Ее не интересуют мужчины, особенно, голубые, но раз Вам удалось не оставить ее равнодушной, эту Железную леди, значит, у Вас есть все шансы. Итак, еще раз, что она Вам сказала?
— Она сказала, если опустить большую часть из того, что я услышал, — король Северных эльфов еще кипел, но лень уже брала свое, — Она сказала, что выйдет замуж только за самого достойного, за победителя, который сможет добиться ее любви.
— А еще?
— Ну… что он тоже должен любить ее… — Джеффри потупился, — Еще она сказала, что не выйдет замуж за голубого…
— Джеффри, так будьте победителем, докажите, что голубые круче всех, влюбите ее в себя!
«И влюбитесь сами», но вслух Паблито этого не сказал, он просто знал, что такое вполне может случиться.
Великие мысли, высказанные молодым королем Южных эльфов, тут же осели в мозгу Джеффри Носатого и дали мгновенные всходы. Однако оставалось еще кое-что.
— Но как же мне это сделать?
— Турнир, Ваше Величество, турнир…
— Ооооо! Спасибо, мой юный друг!
— Не за что. Удачи вам, удачи.
Джеффри покидал королевский дворец Риверпонтоса полный решимости доказать всем мирам, и прежде всего этой мерзкой бабе, этой грубиянке и солдафонке, что она была неправа. Он сам встанет во главе Голубой лиги. И тогда все увидят, Голубая лига — это не проблемка, а крутейшая команда! А он вообще круче всех! Он заставит ее влюбиться, а потом… Потом не женится на ней! Вот! Месть его будет страшна!
Джеффри умчался, задрав свой знаменитый нос, а к Паблито подошла Брунхильд.
— Думаешь, из этого что-нибудь может получиться?
— Не знаю, но он смог ее напугать и разозлить. А это уже немало. Придется, конечно, немного ему помочь…
Брунхильд весело рассмеялась.
Молодая королева все еще смеялась, когда из телепортационного зала появилась «тяжелая артиллерия» в лице великой Морриган, наполовину демонессы, наполовину черной драконницы. Сия знаменитая на все обитаемые миры своими разнообразными талантами дама приветственно помахала рукой Их Величествам Паблито и Брунхильд, и быстрым шагом прошествовала в покои королевы Матильды.
— Хильда, помяни мое слово, мы скоро выдадим бабулю замуж, — Паблито лукаво хохотнул.
— Давно пора!
— Хильда, тебе бы надо пойти послушать…
В глазах Брунхильд загорелось чистое, кристальное любопытство, свойственное абсолютно всем особам женского пола, она приосанилась, взглянула на Паблито, а потом устремилась вслед за Морриган.
В покоях леди Матильды все напоминало военный лагерь на подготовке к броску. Королева маршировала по комнате, в лицах расписывая своей давней подруге Морриган недавнее сватовство Джеффри Носатого. От волнения дама даже не замечала, что подвизгивает на высоких нотах. Невестка еще никогда не видела свою железную свекровь в таком состоянии. У Брунхильд глаза на лоб полезли, она только и смогла пробормотать:
— Мама…
Морриган воспринимала все совершенно спокойно, попутно уделяя должное внимание кусочкам шоколадного торта и золотому эльфийскому. Наконец, когда Матильды выдала очередную чересчур эмоциональную тираду, он вдруг спросила:
— Тильда, ты спальню отремонтировала? Замечательно, колорит выдержан идеально, а где ты достала эти дивные драпировки? Мне в спальне тоже ремонт надо делать…
— Что…? А, даааа… знаешь, мне эскизы для них Олениель разрабатывал. Хоть какая-то польза от этих…
Королева только собралась взъяриться, как Морриган вновь подняла тему ремонта:
— Слушай, я собираюсь полностью перестроить пещеру Хорхеса, хочется больше воздуха, света, а то мрачновато как-то. Ты мне никого не посоветуешь?
— Уфффф… Мори, я так сразу и не скажу, надо подумать. И выпить, черт возьми…
Королева присела рядом с подругой, налила себе вина, потом взглянула на свою ошарашенную невестку и улыбнулась:
— Хильда, девочка, иди сюда, наливай себе, выпьем.
Брунхильд не заставила себя упрашивать. Молодая эльфийская королева-викингша легко влилась в семейство Матильды, усвоив замечательные магические штучки, такие, как продление молодости и, разумеется, просто бесценное заклинание очистки. В свою очередь, принеся в изнеженный декадентский мир эльфов свежую струю жизни. С королевой матерью они были друзьями, но вежливость Брунхильд не забывала.
Через некоторое время, недолгое, надо сказать время, дамы под воздействием шоколадного торта и золотого вина полностью раскрепостились и уже со смехом обсуждали утренние события.
