Ознакомительная версия.
– Что бы вы без меня делали! – хвастливо задрала нос девушка. – А вам двоим все бы только мечом махать, да огни швырять…
– Я не только это могу! – одновременно воскликнули маг и паладин и удивленно воззрились друг на друга.
Циклопические крепостные стены вокруг всего города, возвышавшиеся на добрую сотню метров, делали Баан-диль-Ламмарих несокрушимой твердыней. За последние две тысячи лет никому еще не удавалось взять этот город. Ни катапульты, ни тараны не могли разрушить его колоссальные ворота. Возможно, пушки и бомбы нумирадцев смогли бы что-нибудь сделать, но Нумирадис и Закатон еще ни разу не воевали по-настоящему – слишком мало точек соприкосновения. Вот серые – дело другое, эти шныряли по всей планете. Но они-то как раз научились производить огнестрельное оружие сравнительно недавно – меньше полувека назад. Причем украли этот секрет у ларийцев – сами серые, издавна привыкшие полагаться на магию, с техникой были не в ладах.
При строительстве чрехверцы отдавали предпочтение камню. Он долговечнее глины и дерева. К тому же чрехверская флора не могла похвастаться изобилием древесины, пригодной для строительства. Лесов очень мало, а те, что есть, состоят в первую очередь из тонкоствольных хлипких пород. Поэтому материалом номер один стал гранит – на юго-востоке страны было очень много гранитных копей. Подавляющее большинство жителей тех мест работали каменотесами, гранильщиками, каменщиками и прочими добытчиками и обработчиками камня. Поэтому фундамент и стены возводили из гранита, а крыши обычно покрывали черепицей, да еще и обмазывали толстым слоем вязкого каучука. Благодаря крайней дешевизне резина в Чрехвере стала материалом номер два.
По брусчатым мостовым не смог бы проехать ни один автомобиль – вдоль дорог в несколько рядов змеились узкие канавы. Самые банальные водостоки – не будь их, прохожие шлепали бы по колено в мутных лужах. Им и так приходилось передвигаться осторожно – с крыш домов непрерывным потоком лилась вода. Теперь Ванесса окончательно поняла, почему все здесь носят эти зонтошапки – не мода, а банальная нужда. Кое у кого она заметила и обычные ручные зонты, но эти выглядели на редкость примитивными и очень неуклюжими.
Грязь. Слякоть. Дождь. Небо серое, как грязный кирпич. Дома серые, как дождливое небо. В это время года Баан-диль-Ламмарих был царством беспросветной тусклости. В сухой сезон его затоплял смертельный зной, и становилось еще тоскливее.
– С чего начнем? – деловито спросила Ванесса, всеми силами стараясь не показывать, как ей хочется начать с бани и прачечной. Дочь Мао Ли всегда была очень чистоплотной девушкой.
– А с чего обычно начинают? – пожал плечами Креол. – С таверны, конечно. Если ищешь информацию, всегда начинай оттуда – не ошибешься.
– Нашли же место для города! – ожесточенно пыхтела Вон, едва удерживаясь от болезненного падения. Мостовые в Баан-диль-Ламмарихе были очень скользкими. – Они бы еще на дне реки построили!
– Боюсь, для этих мест такой климат считается нормой, – сожалеюще сказал лод Гвэйдеон, встряхивая рукава – промокший шелк лип к металлу, обрисовывая роботообразные очертания паладина. – Простите, сударь, вы не подскажете…
Человек, к которому он обратился, с непонятным ужасом глянул на паладина, и резко ускорил шаг, не сказав ни слова.
– Сэр, можно вас на минуточку? – крикнула Вон другому мужику.
Тот выпучил глаза и шарахнулся от девушки, как от прокаженной.
– Эй, женщина, а ну стой! – схватил за рукав какую-то тетю Креол.
Та что-то нечленораздельно пискнула и вырвалась, оставив магу на память клочок блузки.
Еще несколько попыток окончились тем же – прохожие решительно не желали не то что подсказать дорогу, но даже просто ответить на приветствие.
– Непонятно… – глубокомысленно заметил Креол. – То ли мы их чем-то пугаем, то ли тут табу говорить на улице…
– Опять, наверное, заморочки с этикетом, – недовольно предположила Ванесса, все еще помнящая недолгий визит в Империю Ста Тысяч. – А мы вроде нормально выглядим… правда, тут рожи у всех красные, как у индейцев…
– Это не должно их так пугать, – не согласился лод Гвэйдеон. – Наши лица различаются не до такой степени, чтобы отказываться даже поговорить. А в такой дождь вообще трудно рассмотреть, какого цвета кожа.
– Ладно, Кингу с ними, найдем сами, – буркнул Креол. – Надо бы нанять проводника из местных, а то тычемся, как слепые… Может, тут запрещено…
Маг не договорил, потому что так и не сумел придумать, что же в них троих есть таково, что местные могли бы вдруг запретить. Одежда такая же, как у всех, воспрещенного красного цвета никто не носит, доспехов паладина не видно… Оружие, правда, вполне на виду, но тут многие таскали при себе что-нибудь режущее – альшпис за спиной, клеванг или вакидзаси на поясе… А простые ножи так вовсе были при себе у каждого третьего.
– Святой Креол, по-моему, это как раз то, что мы ищем! – неожиданно кивнул в сторону надписи на стене лод Гвэйдеон.
Там было написано «Рыба и рис». Название для корчмы так себе, с фантазией у ее хозяина было негусто. Однако там была еще и картинка – жареная рыбина в окружении кучи риса. Никто из троицы не смог придумать, что могло бы скрываться под такой вывеской, кроме какой-нибудь едальни.
Креол и лод Гвэйдеон неожиданно встали в тупик перед дверью. Ванесса печально вздохнула, глядя на до сих пор нецивилизованных, несмотря на все ее усилия, дикарей, и сдвинула эту занавеску в сторону. Полог, прикрывающий входной проем, был сделан из чего-то вроде прочной бумаги пополам с надоевшей резиной, и складывался на манер гармошки. Очень простой принцип. Просто ни на Земле, ни на Каабаре он применения не нашел. Разве что в Японии, и то не совсем так.
Внутри пахло рыбой. И рисом, конечно, тоже, просто основное блюдо полностью перебивало аромат своего гарнира. Похоже, это была скорее закусочная, чем питейное заведение – из напитков присутствовал только остро пахнущий чай, пьяных не было. А в остальном – все вполне стандартно, как везде.
– Что угодно саранам?[3] – учтиво спросил сухонький старичок, стоящий за стойкой.
Ванесса зачарованно уставилась на его усы. Усы деда, похожие на дождевых червей, свисали до пупка и, вероятно, дальше, но там уже начиналась стойка. Она невольно подумала, что отращивать такое добро нужно было лет двадцать, не меньше.
Креол и лод Гвэйдеон без особого удовольствия присели на хлипкие табуреты, накрытые сверху расшитыми подушечками. Перекусить они не возражали, но судя по публике, собирающейся здесь, особых разносолов ждать не приходилось. Почти все меню отражено в названии заведения.
Всю тяжесть переговоров они привычно взвалили на Ванессу – опытной полицейской привычно было вести допрос. Да и вообще ей нравилось руководить.
Чтобы начать беседу, девушка заказала всем по большой порции… рыбы с рисом, разумеется. Правда, самый дорогой вариант: треску приправили сладким соусом, а в рис добавили кусочки фруктов и дробленые орехи. И, конечно, чай. В Чрехвере не запить трапезу пиалой крепкого чая – событие невероятное.
Разговор как-то не ладился. В бытность свою полицейским Ванессе приходилось контактировать с «барабанами», но этого старика она стала бы вербовать только в самую последнюю очередь – если совсем уж выбора нет. Он учтиво улыбался, поминутно подливал в пиалы чаю, но втянуть его в дружескую беседу не получалось никак. На каждую фразу он только кивал и улыбался. Единственный успех Вон заключался в том, что трактирщик вежливо согласился с тем фактом, что на улице дождь. Впрочем, отрицать это было довольно трудно.
По крайней мере он не отказал в предоставлении жилья – у него имелась пара комнат, сдаваемых внаем. Десятка монет с дырками хватило, чтобы оплатить жилье и стол на два дня. Все надеялись, что этого времени хватит на все про все…
Ванесса еще некоторое время пыталась наладить контакты с посетителями, но везде натыкалась на вежливые улыбки и опущенные взгляды. Здесь люди не шарахались от вопросов, как на улице, но и отвечать на них не собирались.
– Странные тут все… – задумчиво сообщил Креол, пока Ванесса ломала голову, как разместить в этой комнатушке трех взрослых человек. Кроватей в Чрехвере не существовало – спали на тюфяках, брошенных на пол. Следует ли говорить, что тюфяки оказались резиновыми?
– Быть может, тут не принято заговаривать с незнакомыми людьми? – высказал предположение лод Гвэйдеон. – В Зукабе тоже есть подобный обычай – ни один зукабец никогда не заговорит с кем-то, кто ему не представлен.
– Хм-м, а это мысль… – заинтересовалась Ванесса. – Надо будет попробовать представляться, а уж потом… а где твой жезл?!
Креол опустил глаза – жезл, неизменно висящий у него на поясе, бесследно испарился. Лицо мага медленно начало чернеть… но процесс замер на полпути, а потом обратился вспять. И очень хорошо – это почернение было самым дурным признаком. Кто-то в гневе бледнеет, кто-то краснеет, кто-то желтеет, кто-то зеленеет, а вот Креол чернел. Ибо в эти моменты Тьма, обычно надежно упрятанная в глубинах души, прорывалась наружу…
Ознакомительная версия.
