Вопросов не последовало. Джон удалился, а Роберт снова погрузился в размышления. Тяжкое это дело — размышлять, непривычное для высокородного дворянина. Вряд ли во всей Англии найдется другой рыцарь, способный думать об одной и той же проблеме несколько часов непрерывно. Любой нормальный человек, столкнувшись с проблемой, которая сходу не решается, перестает размышлять и начинает молиться. Подай, господи, знак, молю тебя, господи… фу, бля! Мифологическое мышление, так это называл товарищ Горбовский. Они-то, коммунары, в бога вообще не верят, дескать, не нуждаемся мы в этой гипотезе. Хорошо им, они с самого детства приучены только на свой разум полагаться, не ждать подсказок от высших сил. А кто не умеет не ждать подсказок, тот для них недочеловек, дикарь, жалкое существо. Обижать такое существо они без нужды не станут, они без нужды никого не обижают, но и всерьез не примут. Они и Роберта не сразу всерьез приняли… впрочем, какого хера самого себя обманывать? Не приняли они его всерьез до сих пор, он для них не феодал и не политик, а забавная зверушка для опытов. Однажды Роберту попался на глаза кусок отчета психолога, Роберт, кстати, так и не понял, кто у них в экспедиции психолог, никто ему не сказал, а сам спрашивать постеснялся… Как зверушка, блядь… Как же там было точно написано… Темп освоения основных образовательных программ, демонстрируемый подопытным субъектом, достоверно снижает вес гипотезы об ускоренной эволюции в историческое время мозговой зоны много-буковок-и-цифирок… Типа, мы-то раньше думали, что эти дикари тупые как поленья, а они, выходит, не такие уж и тупые, всего лишь как бараны, не как поленья… Там еще предлагалось провести серию генетических анализов, оценить степень аномальности подопытного экземпляра… Экземпляра, блядь, подопытного! Ненавижу!
От злых мыслей Роберта начало трясти. Сердце застучало как бешеное, в висках запульсировало, пальцы задрожали мелкой дрожью. Ген берсерка, блядь. Был бы Роберт гомозиготен по этому гену — уже скакал бы по полю, пуская слюни и круша все, до чего дотянулся. Впрочем, чего тут крушить в чистом поле…
А вот интересно, Моисей после бесед с господом тоже бесился от собственного бессилия? А Иисус, когда молился «пусть минет меня чаша сия» не то же самое чувствовал ли? Конечно, коммунары рядом с господом всемогущим все равно что жаба рядом с волкодавом, но тем не менее. Сам-то Роберт рядом с ними все равно что червяк. Господи, пронеси и помилуй, пусть пронесет худшее, и сбудется лучшее, и да пребудет воля твоя вовеки веков…
В этот момент Роберт заметил, что перестал размышлять и начал молиться, как недочеловек, блядь, как тварь дрожащая, как животинка подопытная. Господи, что ж такое творится-то с нами со всеми…
5
Всякий замок обязательно имеет хотя бы один тайный ход. По крайней мере, если данный замок принадлежит достойному, уважающему себя феодалу, а не какому-нибудь подзаборному узурпатору. Если замок построен совсем недавно, расположение тайного хода является одной из самых охраняемых тайн, но шила в мешке надолго не утаишь, и через сотню-другую лет эту тайну не знает только глупый или ленивый. А если обстоятельства сложились так, что какой-нибудь неглупый и неленивый человек не знает этой тайны, но очень хочет узнать, то в течение суток он ее узнает почти наверняка. Все, что требуется — раскрутить кого-нибудь из замковой прислуги на откровенный разговор, а этим навыком любой толковый дворянин овладевает еще в раннем юношестве. Изабелла владела этим навыком в совершенстве.
Изабелла и дракон встретились через час после заката на той самой поляне, где сегодня утром дракон злодейски убил сэра Персиваля. Юная баронесса обняла дракона и поцеловала в теплую пушистую морду, лишенную всякого намека на губы. Робин не стал обнимать возлюбленную, он боялся поранить ее когтями, он просто выставил руки вперед и немного в стороны.
— Какой ты могучий, — прошептала Изабелла. — Возьми меня, скорее!
Повернулась к дракону задом, подобрала юбки и нагнулась. И овладел ею Робин.
Потом они лежали рядом на траве. Изабелла одной рукой обнимала дракона за длинную шею, а другой играла его маховыми перьями на руках. Дракон лежал с полуприкрытыми глазами, и на лице его не отражалось никаких чувств. Но не потому, что он ничего не чувствовал, а потому, что у хищных динозавров мимика невыразительна, если сравнивать с людьми или, скажем, с собаками.
— Там в замке такой переполох поднялся, — рассказывала Изабелла дракону. — Ворота заперли на большой засов, на стенах удвоенная стража, насилу через подземный ход ускользнула. Теперь вся грязная, как Синдерелла. Зачем ты Перси загрыз, противный?
— Я его не загрыз, — возразил Робин, и его тонкий голосок странно контрастировал с его могучим пернатым телом. — Я его зарезал. Вот этим когтем.
— Ух ты! — воскликнула Изабелла и засмеялась. — Какой у тебя педикюр!
Раньше она не замечала боевые когти дракона, а теперь заметила, и, прямо скажем, охуела. Не коготь, а меч, львы и медведи нервно сосут в сторонке. Таким когтем если ебнуть как следует… Кольчугу он, правда, не пробьет, но это не большая беда, круглосуточно кольчугу носят только стереотипные рыцари из анекдотов.
— Ты про подземный ход говорила, — сказал дракон. — Я в него пролезу? Он достаточно широкий?
— Не знаю, — ответила Изабелла. — Там в двух местах на четвереньках ползти надо, а ты вон какой голенастый. А ты можешь свои ноги назад вытянуть и ползти на руках?
— Гм, — сказал дракон.
Стряхнул с себя баронессу, встал, вытянулся в струнку и подвигал руками вперед-назад. Движение получилось неловким и натужным.
— Хуйня какая-то выходит, — констатировал он.
— Жаль, — вздохнула Изабелла. — Я думала, ты проберешься в замок через подземный ход, зарежешь Роберта боевым когтем и станешь моим мужем. А теперь даже не знаю… Слушай! Тебе прятаться надо! Я подслушала, Роберт отправил Реджи в аббатство, просить отца Бенедикта, чтобы приехал в замок и все тут освятил.
— Пиздец коту Ваське, больше срать не будет, — невпопад сказал дракон.
— Чего? — удивилась Изабелла.
— Через плечо, — сказал дракон. — Пиздец святому отцу. Когда он приедет?
— Не знаю, — пожала плечами Изабелла. — Может, завтра, может, послезавтра. Думаешь, ты с ним справишься? У него святая вода будет и волшебный посох с молниями.
— Я его этим посохом в жопу выебу, — пообещал дракон. — А потом голову откушу и тоже в жопу засуну. А святая вода мне похуй, я же не адскому Сатане посвящен, а богине любви Фрее.
— Какой ты грозный, — вздохнула Изабелла. — Возьмешь меня еще раз? Пожалуйста!
— Погоди, — отмахнулся дракон. — Дай отдохнуть, я же дракон, не сатир. Сколько охраны с Бенедиктом будет, ты не знаешь?
— Кто бы мне сказал? — удивилась Изабелла. — Я же женщина, хоть и леди, такие дела со мной не обсуждают. Думаю, много охраны будет. Зря ты Перси зарезал, он хороший рыцарь был, хоть и мужлан. А теперь все будут настороженные. Знаешь, сколько в замке караула выставлено? Двойная стража на всех стенах и башнях, незамеченным хуй подберешься. И вчера ты на рыцарей зря напал. Надо было затаиться, а потом раз и пиздец!
— Экая ты кровожадная, — сказал дракон.
— Какая есть, — сказала Изабелла и пожала плечами. — Извини, если что не так.
— Все так, — сказал дракон. — Мне нравится. Я когда тебя впервые увидел, подумал сначала, типа, еще одна гламурная киса, а ты вон какая… боевая…
— Это потому что я перед тобой не скрываю свой внутренний мир, — объяснила Изабелла. — Ты дракон, тебе рыцарский этикет похуй. А на королевском приеме, например, поневоле приходится гламурную кису изображать, а то эти курицы в момент заклюют. Они, суки, на самом деле тоже почти все боевые. Ты сам подумай, как эти кисы рыцарей рожают? Были бы они по жизни такими клушами, какими представляются, рыцарский род уже давно выродился бы.
— А ты умная девочка, — сказал дракон.
— Дык, — сказала Изабелла. — Умная, боевая, кровожадная, все при мне. Ты не пожалеешь.
— О чем не пожалею? — не понял дракон.
— Ну как же! — воскликнула Изабелла. — Роберт на мне женится, я стану леди Локлир, ты зарежешь Роберта, станешь ярл Локлир и возьмешь меня как трофей. Потом ты обратишься человеком, мы обвенчаемся…
Дракон отвернулся и закашлялся.
— Что такое? — забеспокоилась Изабелла. — Ты не заболел? Ночи-то холодные… Попросил бы, я бы тебе фуфайку принесла…
— Я не заболел, — сказал дракон, откашлявшись. — И фуфайку мне не надо, у меня перья теплые. Просто удивился. Ты такая решительная…
— Я же леди, — сказала Изабелла. — Мне судьбой суждено рыцарей рожать, так что я должна быть решительной, иначе никак. Так о чем я… Ах да! Ты зря Перси убил, теперь Роберт без десятка кнехтов даже в сортир не выходит, а с десятков кнехтов его даже тебе не одолеть. А когда святой отец все освятит… ты точно уверен, что святая вода тебе похуй?
