Девушки обнялись, и Юджи, тотчас схватив подругу за руку, потянула ее в самый дальний угол.
— Ты знала? — прошипела она.
— О чем?
— Что твой Роберт придет с Еленой.
Ванесса дернулась, как от удара, но смогла взять себя в руки и холодно произнести:
— Он не мой.
— Так вы же встречаетесь…
— У нас все в прошлом.
— Да как же так? Вы же…ты же…
— Я его бросила, — хладнокровно припечатала Ванесса. По факту так оно и было. У летнего домика именно она оставила его с носом.
— Но он всем говорит совсем другое.
— Он может говорить, что угодно, — жёстко отозвалась Винни, — это просто показуха.
— И тебе не жаль? Тебе не больно оттого, что он уже с другой?
— Не привыкла жалеть о товарах широкого потребления.
Молодец девочка. Уважаю.
Юджина продолжала смотреть на нее крайне подозрительно и недоверчиво, но дочь Кьярри держалась стойко.
— Неужели тебе все равно?
— Нет. Мне противно, но не более того.
— Если бы я знала, что вы уже не вместе, я бы не стала его приглашать.
— Ничего страшного. Пригласила и пригласила. Пусть повеселиться.
И мы заодно.
— О, какие люди, — раздался сочащийся ядом голос. – Ванесса. Как дела? Как нервишки? Уже подлечила.
Это что там за курица кудахтает? Я попыталась рассмотреть девку сквозь дырочки в сумке, но видела только пышный подол яркого платья в цветочек.
— Отлично? А как у тебя? Как всегда, донашиваешь за остальными, Елена?
Дочка королевского дознавателя умела быть грубой и кусачей. Мне понравилось. Дома она была совсем другой — папенькиной скромной девочкой, а здесь, в привычной компании показывала когти. Пожалуй, я все-таки научу ее некоторым премудростям ведьмовского дела, чтобы колкие слова можно было подкреплять спецэффектами.
Девица, отбившая Роберта, негодующе фыркнула и ускакала прочь к своему возлюбленному. Я наконец смогла увидеть ее целиком — маленькая, верткая, с волосами цвета воронова крыла и большими губищами. Такой даже полуночная страсть была не нужна. Она и так висела на парне, словно мартовская кошка на заборе.
— Как они меня бесят, — прошипела Винни, когда рядом с ней никого не было, — хочу домой.
— Спокойствие. Только спокойствие, — ворчала я, — наша цель — стакан Роберта. Вот плеснешь ему микстуры от наглости, посмотришь, как забегает, так и домой можно отправляться.
Ванесса тоже пришла к такому выводу, поэтому перестала прятаться в углу, плечи расправила и пошла к остальным. Кто-то захихикал, кто-то попытался в шутку ее уколоть, памятуя о нелестных словах бывшего кавалера, но девушка не тушевалась. Отшучивалась, иногда огрызалась, но без истерики, без дрожащего голоса и прочих проявлений слабости. Все-таки хорошо, когда у тебя отец – королевский дознаватель. И характер потверже достанется и тылы прикрыты.
— Ванесса, какой сюрприз, не думал, что придешь, — Роберт решил покрасоваться и сам подошел к девушке, — все так же спасаешь котиков собачек и прочую живность?
Елена подобострастно захихикала, а Ванесса холодно ответила:
— Нет, у меня теперь новое увлечение.
— Интересно какое? Бомжей лечить? — ухмыльнулся наглец, — помогать всем страждущим?
— Читаю трактаты о запрещенных зельях. Столько интересного. Представляешь, есть даже такие от которых голову можно потерять от страсти. Так интересно. Даже подумываю с этим вопросом подойти к отцу, узнать, что он думает по этому поводу.
— Ты прав, Роб, наша Ванесса тронулась умом, — Елена снова засмеялась, но в этот раз Роберт не поддержал ее веселья.
Нахмурился, глазищами своими стрельнул, пытаясь понять, просто так Ванесса заговорила о зельях или догадалась о его проделках.
— Какие глупости, — фыркнула Елена, не заметившая как ее приятель превратился в каменное изваяние.
— Думаешь? — хмыкнула Винни.
— Уверена. Кто такой ерундой будет заниматься?
— О-о-о, дорогая, ты очень удивишься, — протянула дочь Кьярри, и в голосе зазвенели явные нотки сарказма, — в жизни всякое случается. Как думаешь, Роберт?
Елена тут же подвинулась к нему ближе и повисла на крепкой руке.
— Девочки не ссорьтесь, — примирительно произнес он, — предлагаю тост. За дружбу.
Угу. До дна. Дружить, так дружить.
— С удовольствием, — промурлыкала Винни.
Какая-то возня, смех, звон бокалов.
Роберт махом выпил все содержимое стакана, довольно крякнул и пошел к парням, громко смеющимся в другом конце зала, а Ванесса по-тихому положила пустой флакончик в боковой карман.
Молодец, Винни. Ловкость рук и никакого мошенничества.
***
Сначала ничего не происходило. Парень веселился и как ни в чем не бывало красовался перед остальными, причем так увлекся, что забыл о своей губастой Елене, хотя она всеми силами старалась удержать его внимание — и смеялась громче всех, и висла на нем, как банный лист на ляжке.
Винни терпеливо ждала, проводя время в компании именинницы и еще парочки девушек, а меня стала давить тревога. Неприятная, густая, не имеющая никакого отношения к Роберту и тому, что мы с ним сделали. Нелепая потребность куда-то бежать прямо сейчас.
— Долго еще? — прошипела Ванесса, слегла встряхнув сумку.
— Терпение. Уже на подходе, — рассеяно крякнула я.
Внутри становилось с каждой секундой все неуютнее.
— Я повешу сумку на стул, ладно? — прошептала Винни, — ты мне плечо оттянула.
— Вешай.
— Не сбежишь?
Да куда я от тебя денусь?
Ванесса предусмотрительно отставила стул в сторону, так чтобы у меня был хороший обзор и повесила сумку на резную спинку.
— Все сиди тихо и не высовывайся, а я пока…
Ее прервал истошный ослиный рев. Все, кто были в зале дружно вздрогнули и обернулись туда, где стоял Роберт со своими друзьями. Парень смеялся. Громко, от души, и совершенно не замечал, что вместо привычного смеха из его рта разносится протяжное ослиное «иа-иа-иа». Ванесса умилительно сложила ладошки и с восторгом прижала их к груди. Ну, точно, потенциальная ведьма, только надо над реакцией поработать. Как там учебниках говорилось? Все ведьмовство должно совершаться с видом серьезным и немного снисходительным.
Наконец Роберт закончил смеяться и обратил внимание, что вокруг творится что-то неладное.
— Что случилось? — спросил озадаченно, и народ, что стоял рядом, попятился от него, — Что?
— У тебя это, — проблеяла Елена, указывая ему на лицо, — это… Как его…
Слова никак не хотели складываться в предложения, поэтому девушка продолжала водить пальцем не зная, на что именно указывать. То ли на выросший посреди лба отросток, подозрительно похожий на указательный палец, то ли на пучки курчавых волос пробившихся в шахматном порядке по юношеским щекам, то ли на лысину, внезапно расплескавшуюся от лба и до середины темечка.
— Гадость то какая! — протянула Юджина, откровенно скривившись, — Роберт, ты бы это…домой шел…
Под прицельными взглядами друзей-знакомых, парень заметно напрягся. Поднял руки и прикоснулся к лицу.
— Какого лешего? — прошипел, нащупав жесткие волосины, а уж когда дотронулся до размеренно шевелящегося пальца, его перекосило от ужаса, — что это такое?
Роберт бросился к зеркалу. Вцепился в бронзовую оправу, и как сумасшедший повторял:
— Это что? Что это? Что?
Что, что… подарочек от ведьмы.
— Кто это сделал? Кто? — начал орать парень, бешеным взглядом сверкая на всех собравшихся, — Кто??? Убью тварь.
Удачи красавчик. У тебя еще по плану петушиный хвост, превращение того, о чем стыдно говорить в сосновую шишку, и песни на древне-лосяцком. Программа бурная, насыщенная, развлекайся — не хочу.
Кстати, развлекаться как раз и не хотелось. Воспользовавшись тем, что никто на меня не смотрел, и все внимание было приковано к парню, я аккуратно высунула нос из сумочки. Осмотрелась. Спрыгнула на стул, потом на пол, а потом со всех ног к двери, ведущей в хозяйственную часть здания.
