Так что же такое это наследие? Едва ли деньги, раз Миллс переживает так. Он ведь не дурак и должен понимать, что в средствах я скорее всего не нуждаюсь.
Ответ я получаю раньше, чем рассчитывала. Что-то взмывает в воздух. Не проходит и мгновения как Миллс ловит маленькую капсулу и зажимает в кулаке. Несколько мгновений он смотрит на Доракса таким взглядом, который я сочла бы убийственным. Брюнет лишь скалится в ответ. Но вскоре напряжение падает, когда Миллс прикладывает сложенный кулак к груди и застывает в поклоне. И кланяется он отнюдь не мне.
– Можно было бы и без почестей, – замечает Доракс, закинув ногу на ногу. – Я как-то столько лет прожил без этого…
– Ты вернул богатство моей семьи, – выдыхает Миллс.
– В общем-то оно почти ничего не стоило, – усмехается Доракс, – Раде, знаешь ли, не на что мужей кормить…
– Где ты нашел деньги? – выдыхаю я.
Доракс устало закатывает глаза.
– Кое-что я скопил, что-то готовы были отдать мои друзья, а в общем, – он хлопает ладонью по колену, – какая разница? Я все это время думаю о том, что мы тратим время зря. Мой сын…
И тут я впервые замечаю на лице Доракса такую сильную боль, что попросту не могу устоять. Я выбираюсь из постели и усаживаюсь ему брюнету на колени, обвив его шею обеими руками. По правде, мне очень приятно, что у моего ребенка, похоже, теперь еще минимум двое защитников кроме меня. Все это значит, что Нильс выберется из той ужасной передряги, в которую его толкнула судьба. И я, чего уж там. Моя идиотская нерешительность!
Ведь я до сих пор продолжаю себя клясть за то, что не стала тогда, в решающий момент, искать способов сбежать с младенцем из того ужасного больничного крыла, в которое доставили меня подручные Зеппа. Да, ребенка вырвали у меня из рук, как только я его родила, но что мне мешало пойти и попробовать разыскать кроху? Да, я потеряла много крови, потому что медики не сочли нужным как следует мне помогать…
Доракс неожиданно упирается своим лбом в мой лоб и шепчет:
– Некоторые вещи попросту нельзя было сделать иначе?
– А? – прихожу в себя я.
– Ты не виновата, Рея, – я чувствую как меня обвивают его сильные руки. – Потому что ты делала все, что могла.
– Но разве я…
– Никто не сделал бы больше, – выдыхает Доракс мне в губы. – Ни ты, ни я. Знаешь, как я жалею, что не смог быть рядом?
После этого он отстраняется и у меня получается заглянуть брюнету в глаза.
– Но я ведь не мог, Рея, – продолжает Доракс, – это объективная реальность. Как и то, что ты делала все, чтобы наш сын остался жив, а он остался, я это чувствую. Поэтому не вини себя. Давай делать то, что мы можем сейчас, ладно?
– Ладно, – с облегчением произношу я и чувствую как в этот момент мне на плечо ложится рука Миллса.
Оборачиваюсь и в первое мгновение чувствую подобие смущения – ведь я обнимаюсь с одним мужчиной прямо на глазах у другого! Но в лице Миллса я не замечаю ни ревности, ни злости, которая, казалось, бушевала в нем еще мгновение назад.
– Я буду рядом, – вдруг произносит блондин, – ведь я теперь твой первый муж.
Краем глаза замечаю, что Доракс закатывает глаза.
– Дурацкая формальность, – фыркает брюнет и я чувствую, что между мужчинами снова растет напряжение. – Оба раза первым ее нашел я.
– А я оба раза первым почувствовал, – с этими словами Миллс хватает меня за руку и я замечаю как на моем указательном пальце оказывается сияющее кольцо.
– Что это? – поворачиваю ладонь к себе.
– Память рода, – с какой-то особенной торжественностью говорит Миллс.
– Это действительно память, – поясняет брюнет. – Все, что случилось с семьей с отправления с Земли, до появления на этой планете и…
– Так вы тоже прибыли с Земли? – оборачиваюсь с Миллсу.
– Я думал, ты знала, – складывает руки на груди он.
– Но-о-о… – смотрю на собственные пальцы. – Ты вообще-то светишься и можешь сжечь целый квартал, если не в духе… я ведь совсем не умею ничего подобного…
Миллс подходит совсем близко ко мне и целует в макушку.
– Ты что-нибудь слышала о мутациях?
– Ну конечно, – фыркаю я.
– Вполне возможно, у нас был общий предок, от которого мы оба унаследовали возможность контактировать с энергией Вселенной, – Миллс щелкает пальцами и из кольца, надетого на мой палец вдруг вырывается сияние, вскоре складывающееся в голограмму и кажется я начинаю понимать, что именно он называет памятью рода.
Это информация, накопленная родом в течение огромного времени.
– Когда мы научились чувствовать энергию космоса, – говорит мне на ухо Миллс, – мы так многое узнали о себе и о природе Вселенной…
– Каждый альтерранский род обладает уникальными знаниями, позволяющими им быть на шаг впереди многих других рас, – продолжает Доракс. – Но очень давно Альтерра приняла решения не участвовать в межпланетных конфликтах.
Миллс при этом отводит взгляд.
– Но я очень надеюсь, что твоя память рода, Миллс, что-нибудь подскажет нам насчет того, как обыграть валорианцев.
– Я тоже надеюсь на это, – блондин присаживается на постель и с надеждой смотрит на меня.
– Только поэтому, – заканчивает Доракс, – я отдал все накопленное состояние на то, чтобы оплатить содержание мужей Рады. Там должно быть что-то интересное.
Миллс кивает.
– Тогда предлагаю переехать, – говорит брюнет. – Больница, как мне кажется, не самое лучшее место для изучения тайн Вселенной.
На сборы уходит не так уж и много времени. Да я и сама стараюсь справиться как можно быстрей. Но когда мы показываемся внизу и ждем гравикар, меня встречает сюрприз, а именно группка разодетых мужчин с цветами. Кажется, я всех их где-то уже видела…
Глава 47
– Что это? – спрашиваю я у своих мужчин, но Доракс вместо того, чтобы дать мне ответ, закатывает глаза.
– Как же эти трое некстати, – слышу я от брюнета.
Миллс в это время закрывает меня от группы собственной спиной и выглядит так, словно готов прямо сейчас с ними драться. Это немного пугает и я хватаю блондина под локоть.
– Может, не надо? – негромко произношу я. – Они не похожи на тех, кто собирается драться.
Миллс окатывает меня взглядом и я замечаю то, что его глаза снова ярко сияют.
– Они не имеют права, – сквозь зубы выдает мой второй мужчина.
– Права на что? – робко переспрашиваю я и тут же вижу, что Миллс смотрит на кольцо, надетое на мой палец.
Отпускаю его локоть и удивленно рассматриваю собственную ладонь. Значит, этим троим нужны тайны Вселенной?
– Но зачем? – произношу я вслух.
– Это очень важный момент для альтерранцев, – хватает меня за руку Доракс. – Быть на связи с чем-то большим…
Я удивленно смотрю на спину Миллса, который все же встал передо мной и, кажется, теперь по-настоящему защищает.
– Ради этого они готовы бросить жену? – уточняю я.
– Видимо да, – пожимает плечами Доракс. – Ну и, если быть честным, я им сказал, – наконец сдается брюнет.
– О чем?
– У кого теперь артефакт, – мой первый муж явно теперь веселится. – Знаешь, у нас с Радой тоже ведь вышла не самая приятная история…
Ах, значит, это была месть! Ну а мне-то сейчас что делать?
Новые кандидаты я буду думать, что на мою благосклонность тем временем как один опускаются на колени и укладывают цветы наземь перед собой.
– Если пройдешь по дороге из цветов, – поясняет Доракс, – это будет значить, что ухаживания приняты.
Потрясенно смотрю на брюнета. Мне показалось, или он не против? Вообще не могу понять, зачем Доракс такое устроил.
– Но я не думаю, что этот… так легко подпустит их.
После этих слов я кидаю взгляд на Миллса, который, кажется, пышет яростью. Интересно, что именно его так зацепило?
– В любом случае, Раде придется отныне довольствоваться только двумя, – на этом Доракс закачивает свою речь.
