– Уйди, Пух! – сказал Васуль. – А не то хуже будет!
Неизвестно, чем бы кончилось дело, если бы Эль не достал пистолет и если бы не прибежал Филя.
– Господин капитан! – заорал он. – Там со стрелками что-то не так!
Едва услышав про стрелки, Эль раздумал стрелять.
– Что там со стрелками? – заорал он.
– Выглядит так, словно мы вот-вот во что-то врежемся! – крикнул Филя.
Весь экипаж во главе с Элем уже бежал к центру управления.
– Чёрт побери, мы же не состыкуемся с Панамским каналом! – орал Эль.
– Я погибну там, где Колумб открыл Америку, – пробормотал Конь Кобылович. – В этом что-то есть!
– Я слишком молод, чтобы умереть! – жалобно завопил Филя. – У меня в тайнике осталось пятьсот долларов, которые я копил на лучшие времена!
– Тихо всем! – гаркнул Эль. – Никто не умирать не будет!
– Пассажиры «Титаника» тоже так говорили! – проворчал Конь Кобылович.
– Тихо всем! – снова гаркнул Эль. – Я сейчас выровняю курс.
Он налёг на штурвал и несколько минут не выпускал его из рук.
– Чёрт, не хватает одной минуты, чтобы провести стыковку с каналом! – отчаянно проворчал Эль, не отрываясь от штурвала.
– И чем это кончится? – спросил Конь Кобылович.
– Ну, глубина здесь маленькая, через дыру в туалете выбраться сможем! – ответил W.W.W. Пух.
– Хоть это радует, – сказал Конь Кобылович.
В этот момент лодка содрогнулась, и почти все повалились на пол. Из левой стены хлынула вода.
– Чёрт возьми, я так и знал! – сокрушённо пробормотал Конь Кобылович.
– Тихо! – сказал Эль. – Похоже, нам повезло! Мы вошли в канал, задев подводную скалу. Кажется, скалу лодка своротила, так что пробоина совсем маленькая. Пух, тащи резину и скотч!
– Но не собираетесь же вы этим заделывать пробоину! – воскликнул Конь Кобылович.
– А всё равно ничего другого нет! – сказал Васуль.
– А-а! – сказал Конь Кобылович и прислонился к стене.
Вскоре прибежал W.W.W. Пух и пробоину кое-как заклеили.
– Ну, что ещё на сегодня? – спросил Конь Кобылович. – Будем ещё во что-нибудь врезаться?
– Думаю, что нет, – ответил Эль. – Так что можете идти в свою каюту, и как следует выспаться. Все свободны, кроме Пуха. Пух сейчас пойдёт заделывать дыру в туалете!
– Чёрт! – сказал W.W.W. Пух.
– Можешь взять с собой Филю! – сказал Эль и, не слушая благодарностей W.W.W. Пуха, опустился в капитанское кресло.
Конь Кобылович последовал совету Эля и отправился в свою каюту. Ленивец Коала весь день и всю ночь пролежал с перевязанной головой.
Когда все разошлись по каютам, Джесси спросила у Васуля:
– Ты и правда сломал замок только ради меня?
– Ради тебя я сломал бы и дверь, и потолок, и стены! – ответил Васуль.
– Я тоже тебя люблю! – сказала Джесси, и они удалились в каюту Васуля.
Кролик в свободное время изучал книгу по методике приёма родов на подводной лодке и в полевых условиях, близких к боевым.
Так закончились приключения наших героев. Весь следующий день они спокойно плыли по Тихому океану, приближаясь к Калифорнии. Особых происшествий не было, если не считать того, что в лодку врезался электрический скат, добавивший мощности двигателю. Утром четвёртого дня Эль опробовал внутреннюю связь, убедился, что она работает, и проорал в микрофон приказ собраться всем в центре управления. Все пришли на ногах, а Ленивец Коала, который, как вы помните, ударился головой, пришёл на костылях и в ортопедических сапогах, которые Эль нашёл в кладовке и для пущего здоровья напялил на Ленивца.
Когда все собрались, Эль сказал речь:
– Итак, мы собрались здесь, чтобы приготовиться к торжественному всплытию и высадке нашего дорогого друга, графа Коня Кобыловича, чьи деньги мы после этого разделим по-братски: часть на топливо, половина оставшихся мне, остальное вам. Наш дорогой Конь Кобылович отбывает в Лас-Вегас и, возможно, больше никогда не станет плавать на нашей лодке, а купит персональный «Боинг-747», на котором и будет летать через Атлантику.
При этих словах на глаза всего экипажа навернулись слёзы, а Джесси начала поправлять макияж.
– Ну, и мы, наконец, всплываем! – продолжал Эль. – Правда, нам не разрешили припарковаться в центральном порту, поэтому мы припаркуемся на окраине. Удачи вам, Конь Кобылович! Васуль, начать всплытие!
– Не всё так печально, как вы думаете! – произнёс Конь Кобылович. – У меня в Лос-Анджелесе есть друг, которому надо срочно и тайно покинуть Америку, так что я решил, что лучшего транспорта, чем ваша лодка, для него не найти. Его зовут Гордон-Альф Шамвэй, и если вы постоите пару дней в порту, я пришлю его к вам. Он хорошо заплатит!
До последних слов Коня Кобыловича все хранили напряжённое молчание. Но когда он произнёс слово «заплатит», все разом крикнули: «Ур-ра-а-а!». Эль с Васулем и W.W.W. Пухом достали по бутылке шампанского, Филя с Ленивцем выпили самогонки, у Джесси начались роды, а Кролик, как местный специалист, начал их принимать. Короче говоря, через два часа экипажа на лодке прибавилось. Но к этому времени лодка уже припарковалась к берегу, и Конь Кобылович сошёл на твёрдую землю, отдав Элю конверт с деньгами.
Через два дня на лодку прибыл Гордон Шамвэй, и Эль порадовал его новыми лампочками, купленными на деньги, полученные от Коня Кобыловича. Лодка снова пересекла Атлантику и вернулась в свой засекреченный порт в засекреченный день засекреченной недели…
Эпилог
В Лас-Вегасе Конь Кобылович стал миллиардером второй раз в жизни. Он не обделил тех, кто помог ему достичь цели.
Эль добился повышения по службе и стал командовать засекреченным авианосцем государства «Х». Васуль с Джесси поженились и купили поместье в Италии, где никого не удивляли их постоянные ссоры и примирения. W.W.W. Пух занялся бизнесом и вскоре стал мэром засекреченного города. Ленивец Коала сменил множество профессий и остановился на должности председателя комитета по мировой безопасности в ООН. Филя решил пойти по стопам Коня Кобыловича и изобрёл множество полезных вещей, – таких, как, например, домашний кинотеатр. Кролик стал самым известным во всей Европе врачом, принимающим роды, и обосновался в Париже, в особняке с видом на Сену. Подводную лодку «Затон» распилили и продали русскому скупщику лома цветных металлов. Правда, двигатель и скафандры купил антикварный магазин.
Засекреченный город и порт наконец-то рассекретили при содействии W.W.W. Пуха. Короче говоря, всё хорошо, что хорошо кончается.
Ранним утром к воротам психиатрической больницы для неизлечимых шизофреников подкатил микроавтобус с очередным пациентом на борту. Микроавтобус без труда пропустили, а пациента провели к директору клиники.
Директор, мистер Майклз, был очень рад новому пациенту, которого, возможно, ему удастся вылечить. Пациент выглядел несколько запуганным, в отличие от тех, кто уже давно пребывал в этой больнице.
– Добро пожаловать! – сказал мистер Майклз пациенту. – Как вас зовут? На что жалуетесь?
– Меня зовут Сэм, – ответил пациент. – Я ни на что не жалуюсь, просто этот мир такой страшный… Он должен быть другим… Более справедливым…
– Постойте, – обратился директор к двум врачам, сопровождавшим Сэма. – По-моему, он абсолютно здоров. По крайней мере, по критериям нашей клиники.
– У него шизофрения, – сказал один из врачей. – Но он безобидный. Вечно твердит о том, что видел ангела и толпу людей, которые ему поклонялись. И якобы ангел этот что-то такое говорил о мире и о справедливости. В принципе, этот человек поддаётся лечению, однако наше руководство решило поставить эксперимент и поместить его к неизлечимым психам, чтобы он понял, что его случай не самый тяжёлый. Он-то, по крайней мере, понимает, где он находится.
– Где вы находитесь? – спросил директор у Сэма.
– В психиатрической клинике для неизлечимо больных шизофренией, – ответил Сэм.
Мистер Майклз вытаращил глаза.
– Да это самый нормальный человек из всех, которые здесь находятся! – воскликнул он. – Чего я только не наслушался от своих пациентов! Некоторые считают, что они на космическом корабле, который везёт их домой, на Сириус! А виновата в этом мелкая секта чудиков, недавно обосновавшаяся в городе! Ну, да ладно, этого вашего Сэма мы за неделю на ноги поставим! Будет как новенький!
– Куда прикажете его отвести? – спросил один из врачей.
– В столовую, – ответил мистер Майклз. – Сейчас будет завтрак, а Эльдорадо, наверное, уже привёл свою армию на приём пищи.
Сэма увели, а мистер Майклз подумал, что это будет первый пациент за два года, которого он всё-таки сможет вылечить.
А тем временем на заднем дворе больницы, на просторной лужайке происходило нечто невообразимое. Все пациенты стояли в строю под предводительством так называемых офицеров, а на самодельной трибуне из деревянных ящиков стоял человек в костюме Зорро. Единственным отличием от настоящего Зорро были чёрные очки вместо маски и трость, на которую опирался этот человек.
