Ознакомительная версия.
– Прости. – По голосу стало понятно, что подруга действительно хотела как лучше.
– Ничего, ты все делаешь правильно. Только лучше я буду ругаться, чем хныкать.
– Ну-у, ты же все-таки девушка. Так что нет ничего позорного в том, чтобы заплакать. Тем более что ожоги действительно неслабые… – «утешил» меня Алин в своей обычной манере.
Не-эт, теперь я точно не заплачу, хоть и хочется.
Вилька уже накладывала жгучую мазь на открывшиеся ожоги, и мне показалось, что она вылила на руку ковш кипятка. Слезы все-таки брызнули из глаз, и я, чтобы приглушить стоны, уткнулась лицом в плечо Данте, благо он находился ближе всех. Ревилиэль продолжала лечение, больше походившее на пытку, а Данте прижимал меня к груди и, гладя меня по встрепанным волосам, тихо говорил что-то успокаивающее…
Димеритовые копи закончились подозрительно быстро – просто мы спустились по правой лестнице и вошли в зал, где не было ни единого димеритового кристалла, и поэтому там царила кромешная тьма. Я вслушалась в себя и, облегченно вздохнув, стряхнула с ладони ослепительно-яркий зеленоватый светлячок пульсара, который медленно взлетел к невысокому, локтей в десять, потолку, моментально рассеяв тьму вокруг нас.
– Жизнь налаживается! – оптимистично заявила я, улыбаясь во все тридцать два зуба и развешивая в воздухе один за другим светящиеся комки.
– Но-но, смотри, не сглазь, – сказала Вилька в ответ, завязывая ярко-рыжие волосы в высокий хвост тонким кожаным шнурком. – Почему-то всякий раз, когда ты говоришь, что все налаживается, обычно происходит какая-то редкостная неприятность. – Подруга тряхнула хвостом, поудобней перехватила легкий меч, изготовленный гномами, и широким скользящим шагом двинулась в глубь пещеры.
Я пожала плечами и пошла следом за ней, с интересом поглядывая по сторонам. А поглядеть-то было на что.
Гномы всегда славились своим мастерством в области металлургии и горного дела, притом заслуженно. То, что гномы делали из простой стали, не могли повторить даже эльфы. Да, оружие эльфов было красивым, легким, даже прочным, но все равно это было больше церемониальное оружие, нежели боевое. Эльфийские клинки идеально подходили магам, то есть тем, для кого меч не был основным средством ведения боя, но для настоящего воина не годились. Слишком они были не приспособлены для постоянного применения, ломаясь при скрещивании с двуручником, тем паче орочьего производства, а вот гномий клинок выдерживал все – сломать двуручный меч из гномьей стали не мог даже дракон.
Я покосилась на длинную рукоять двуручника, который таскал с собой Данте. Его меч был изготовлен как раз из гномьей стали, и темный клинок был отполирован почти до зеркального блеска. Н-да, с таким мечом и на дракона ходить можно, причем, несмотря на внушительные габариты, этот двуручник, судя по всему, довольно легкий – когда нежить штурмовала Древицы, я своими глазами видела, как Данте играючи выписывает им восьмерки, а то и меленкой раскручивает над головой, превращая темное лезвие в сверкающий острыми гранями сияющий щит. Если бы меч не был изготовлен гномами, то с легкостью управляться таким оружием смог бы только оборотень при смене ипостаси. Или же айранит.
Здесь же, в глубине Закатного пика, гномы выстроили город. Это был уже не просто рабочий поселок в димеритовых копях, а настоящий город-пещера. Высоченные колонны, украшенные причудливой резьбой, уходили в непроглядную тьму – потолок зала был столь высок, что свет моих пульсаров не мог его достигнуть. Стен же попросту не было видно в обступившем нас мраке – только ту, где был выход из димеритовых копей. Все остальное пространство, насколько хватало глаз, занимали толстые, симметрично расположенные колонны и хаотично наставленные повсюду статуи, частично разрушенные то ли временем, то ли еще по какой причине.
Мы проходили как раз мимо такой статуи – пульсар мельком осветил изуродованное лицо, сколы на плечах, одной руки у статуи не хватало, но тем не менее что-то в ней притягивало взгляд. Я подошла ближе и, поманив к себе один из пульсаров, осветила статую. И обомлела.
То, что я поначалу приняла за плащ, ниспадающий причудливыми складками, на самом деле оказалось крыльями. Гномы зачем-то установили в глубине Закатного пика статую айранита, вырезанную из какого-то неизвестного мне темного камня, напоминавшего мрамор. Сзади тихо подошла Хэл и встала рядом со мной, внимательно рассматривая искусно сделанную статую.
– Гномы были первой расой, с которой айраниты смогли договориться о сотрудничестве. Они стали нашими посредниками с окружающим миром. Мы снабжали гномов редким металлом – илкари, «черным серебром», который гномы добавляли в сталь при плавке. Именно благодаря «черному серебру» темная гномья сталь считается одним из прочнейших металлов во всех государствах. Сам илкари – очень редкий металл и добывается только под горами, которыми окружен Андарион. – Хэлириан печально вздохнула. – Только корона истинного короля сделана из чистого илкари, в нее вставляется Небесный Хрусталь. При создании двух других символов тоже использовалось «черное серебро», но…
Наш мирный разговор прервал весьма странный звук. Мы моментально примолкли и прислушались.
Звук повторился, многократно отражаясь от стен и потолка, так что невозможно было определить, откуда он доносится. Больше всего он напоминал стон, вплетенный в завывание зимней вьюги.
– Что это? – Вилька нервно оглядывалась по сторонам, выставив перед собой меч.
Я прислушалась, и до меня дошло…
– Народ, сваливаем отсюда! Это дикий горный дух, с ним лучше не сталкиваться!
– Ев, ты же с ними уже сталкивалась, чего волнуешься?
– Это Лексей Вестников с ними сталкивался, а я всего лишь наблюдала из-за угла! И увиденное так меня впечатлило, что я месяц просыпалась в холодном поту. Кстати, оружие можно убрать – оно против горного духа бесполезно.
– Хорошо, мы уходим. До выхода к Ночному перевалу осталось примерно полторы версты. – Данте вложил меч в ножны и обернулся ко мне. – Успеем.
– Уже не успеем… – тихо сказала я, медленно отступая от статуи айранита, которая слегка шевельнулась и повернула ко мне выщербленное временем лицо…
Горный дух – дикое, неуемное существо, не поддающееся классификации. Это не призрак, но и не нежить, и уж тем более не что-то живое. Это нечто такое, с чем можно справиться только магией – никакой клинок, даже сделанный из серебра и зачарованный по всем правилам, не причинит горному духу ни малейшего вреда. Исключение составляют артефактные клинки, созданные исключительно с целью уничтожения подобного рода существ.
Лексей Вестников когда-то брал меня с собой на уничтожение горного духа, и это путешествие врезалось мне в память каленым железом.
Дело в том, что горный дух мог вселяться в любую горную породу или металл, вот почему обычные клинки были бесполезны против него – дух запросто мог вселиться в меч, и тогда начинались огромные проблемы. Но есть исключение – почему-то дух не мог вселиться в клинок, находящийся в ножнах. Почему – никто не знал. Видимо, кожа и дерево, из которых обычно делались ножны, препятствовали проникновению горного духа в металл лезвия…
Статуя айранита, нет, уже горный дух, внима-а-ательно уставилась на меня, с видимым удовольствием расправляя каменные крылья. Все верно: магичка для горного духа – весьма опасный противник, потому что стоит только разрушить временную оболочку духа, как он легко уничтожается несложным заклинанием. Но эту оболочку еще нужно разрушить…
– Ева… что это такое? – громко прошептал Алин, отступая от ожившей статуи к выходу. Я попятилась вслед за ним, разминая пальцы, чтобы в случае чего разнести статую в крошево.
– Горный дух, принявший материальное воплощение!
– В смысле?!
Ответить я не успела, потому что ожившая статуя шустро соскочила с постамента и метнулась ко мне. Я ответила пульсаром, который проделал в темном камне оболочки духа дыру величиной с кулак. К сожалению, такое обращение никак не повлияло на способность духа передвигаться, поскольку статуя и не подумала рассыпаться на мелкие кусочки. Напротив, она ломанула ко мне с такой завидной скоростью, что я только диву далась, кувырком уходя в сторону от рассвирепевшего духа в самый последний момент – если бы горный дух вселился во что-нибудь меньших размеров, скажем, в меч, то я бы так легко не ушла. Ожившая статуя значительно уступала даже мне в скорости передвижения и маневренности, но я понимала, что долго так бегать не смогу – дух, в отличие от меня, не чувствует усталости, поэтому сможет гонять меня по всему залу, пока я не выдохнусь.
– Еваника, какого лешего ты с ним в догонялки играешь?! – прокричал Данте, выглянув из-за колонны.
– Да потому что не успеваю колдова-а-ать! – проорала я в ответ, прячась от тяжелого каменного кулака за колонной. Дух не успел остановить замах, и его кулак состыковался с колонной, проверяя последнюю на прочность. По-видимому, гномы рассчитывали на нечто подобное, потому как колонна всего лишь загудела, а вот статуя лишилась единственной уцелевшей руки.
Ознакомительная версия.
