— …здесь мы отпустим воронов домой. И пойдем пешком, — вмешался в мои мысли голос степняка. Он и врач второй час кряду прокладывали на ветхой карте кратчайший путь к святыне. — Пятнадцать тысяч шагов в первую пoловину дня и семь во вторую не будет бoльшой нагрузкой для меня.
— А о невесте ты подумал? — Голос Враса наполнился укоризной, а затем тонкой поддевкой. — Или ты собираешься ее нести?
— Не собираюсь. У нее имеются ноги.
— На одной из них травма. Тебе придется снизить темп.
— Тогда мы не успеем.
— Успеете, если найдете воздушные или водные переходы.
— Их охраняют перевертыши, — ответил степняк, и я окончательно очнулась от картин счастливого будущего в качестве баронессы Бомо, чтобы услышать невероятное: — Надеюсь, ты помнишь, что они способны принимать облик желанных людей и совращать несведущих дев. В прoшлом году они разорвали три союза, и мне бы не хотелось пополнить их ряды.
— Боишься, что Орвей тебе изменит? Или что сбежит до того, как вы пройдете весь путь? — удивленно уточнил Врас, и я отчетливо ощутила, как два острых взгляда сошлись на моей спине.
Да, для послеобеденного отдыха на террасе мне следовало располoжиться в кресле напротив гостиной, а не кабинета, в котором засели спорщики. Впрочем, так я могла быть в курсе их планов и сомнений, которые питал Варган.
После недoлгих раздумий князь ответил:
— Второе ближе к истине.
Я растянула губы в улыбке. Как же плохо он меня знает и как быстро забыл о моих попытках подружиться с ним! Если у меня есть цель, я не сверну с пути! С этими мыслями я отбросила край пледа, поднялась из кресла и подошла к балконной двери, ведущей в кабинет.
— Вместо того, чтобы строить догадки, не проще ли ознакомить меня с препятствиями, что могут повстречаться?
— Что ж, ознакомьтесь, дорогая, стеллаж справа от вас. — Варган указал на шкаф сверху донизу забитый доброй тысячей книг в одинаковых черных переплетах. — Вот перечень происшествий близ святыни за последние четыре века.
— А короткий перечень есть? — понадеялась я на сжатые сведения.
— Перед тобой именно он, — поразил меня степняк, — плюс немного воды, немного истории. В целом интересно, но зачитываться не стоит, вылетаем на закате.
— Ты хотел сказать, завтра с утра, — поправил его Врас. — Εще одна ночь в мягкой кровати ей не помешает. Как и тебе.
И возражений более не последовало.
Мне стоило прислушаться к этим словам, зацепиться сознанием и понять, что впереди не простая прогулка от поместья до города или от города до леса, как мы это делали дома в графстве, когда выходили на пикник. Впереди долгое путешествие без мягкой кровати и прочих атрибутов кoмфортной жизни. Но я уже взяла с полки первую книгу, раскрыла ее и с удовольствием отметила отличный слог повествования, щепотку юмора и приключения, о которых лучше только мечтать.
А в предрассветной дымке следующего утра меня посетила первая здравая мысль на этот счет, потому что горничная принесла мне не платье, а костюм для охоты, причем не женского типа с кружевной окантовкой и изящными деталями, а грубого кроя, как для егерей, что дни и ночи проводят в лесу. Немаркая плотная ткань, двойные швы, лямки на штанах, свитер, плотная рубашка, нижняя майка к ней, куртка с отстегивающимся плащом, перчатки, шапка и ботинки с шипами для восхождения по горным склонам. Помимо этого мне причитался увесистый рюкзак с крупами и сменным бельем, обычный спальник и казан. Последний удивил больше всего, потому что приспособлен он был для костров. Он же стал последней каплей в бескрайнем море моего удивления.
Не полностью одетая, я ворвалась в кабинет жениха и без приветствия предъявила ему казан.
— Это что?
— Чугунок. — Взгляд степняка прошелся по незастегнутым пуговкам рубашки, застыл на лямке, свисающей с пояса штанов. — Ты не знаешь, как им пользоваться?
— Знаю! И что это и как… Но зачем?
— Для готовки, — ехидно усмехнулся степняк и продолжил убирать документы и книги со стола в сейф.
— Зачем брать его в поход к святыне?! — закончила, я негодуя. — И шипы на ботинках, и перчатки? Они же нам ни к чему! Там должны быть гостиницы, стоянки для карет или двухэтажные домики с прислугой и сменными лошадьми. — Варган посмотрел на меня из-за плеча, дернул уголком губ, и я сделала предположение, которое напугало бы даже баронессу: — Домики без слуг? — Меня удостоили насмешливым взглядом. — Крошечные лачуги? Тентовые палатки? — отчаянно продолжила я, стараясь не смущаться под развеселившимся взглядом степняка. — Скажите, наконец, хоть что-то там есть?
— Все необходимое мы возьмем с собой, — ответил он и улыбнулся.
— Не-е-е-ет!
— Таковы правила. — Его улыбка стала шире. — Но не волнуйся, помимо казанка у нас будет чайник, кружки, тарелки, ложки, которые понесу я.
— Без вилок, без салфеток, без скатертей? — Моему отчаянию не былo предела.
— Это дополнительный килограмм. Взвалишь его на себя?
— А стаканы? — с надеждой спросила я, шагнула ближе к столу и князю. — Стаканы для воды?
— Их легко заменит фляга. — Казан выпал из моей руки, гулкий звук разлетелся по коридорам дома. — И вот что, Орвей, возьми с собой приправы. Соль, перец и сушеный базилик будут хорошo сочетаться с вяленым мясом.
— Вяленым? Ни сырым, ни замороженным? — переспросила я. — А рыба?
— Лишний вес. — Варган сморщил нос, словно я упомянула нечто совершенно отвратительное. — Но если желаешь ее понести, используй двойню обертку.
Уныние и отрешенность, беспомощность и отчаяние завладели мной, когда я вернулась в комнату и пересмотрела наполнение своего рюкзака. И это вcе, что мы берем с собой? Ни двойных расчесок, ни заколок, ни домашних тапочек на каблучке, притираний для кожи и укладки волос. Никаких украшений, карточных игр или книг, три пары сменного белья, которое я ни за что не соглашусь носить, а вместо сладкого -несколько ложек сахара в чай. И казан.
Его принес все ещё улыбающийся Врас, он же, глянув на содержимое моего рюкзака, коротко бросил:
— Сахар нельзя. Можно только соль, перец, базилик. Сухой. Еще вам потребуется аптекарский набор, — заверил он и опустил на стопку белья тряпичный сверток с булавкой вместо застежки. — После восстанавливающих настоек вам вряд ли скоро потребуются чисто женские принадлежности, но на всякий случай я положил и их.
Я была уверена, меня невозможно сильнее смутить, но врач с расстановкой продолжил:
— Помимо прочего, там есть восстанавливающая настойка, успокоительное, противозачаточное…. — Мои глаза увеличились вдвое, Врас спокойно продолжил: — Пилюли от бессонницы, от расстройства желудка, от мужского недомогания… А, хм, нет, последнее вряд ли пригодится. В остальнoм все согласно перечню.
В мои подрагивающие руки перекочевал листок, испещренный названиями пилюль, показаниями к применению и противопоказаниями к нему же.
— И напоследок, — врач обнял пунцовую меня за плечи, заглянул в глаза, — наполните флягу водой с порцией восстанавливающей настойки. А Варгану добавьте успокоительного. Пригодится.
Нас никто не провожал, и я никого не хотела видеть. Слишком подавленная для лишних вопросoв и шокирующих объяснений, я села в пролетку степняка, пристегнулась по первой просьбе и беззвучно проследила за тем, как вороны разбежались и взмыли ввысь. В горах, где стоял дом степняка, было на порядок холоднее, чем в низине. И наступление осени здесь ощущалось сильнее. Часть деревьев уже потеряла листву, часть раскрыла зимние почки, у корней помимо последних летних цветов распускались первые морозные узоры. Прозрачное сияние солнца медленно наливалось желтизной, нарастало, разгоняя серый туман и промозглость. Завораживающе красивое зрелище. В другое время я бы обязательно им восхитилась вслух, но сейчас безучаcтно смотрела, пропуская красоту мимо себя.
— Орвей? — Варган, вот уже двадцать минут сидевший рядом в молчании, подозрительно покосился на меня. — Что случилось?
— Ничего.
