— Ректор? Да он душечка и красавчик, я с ним разговаривала, — не поверила Наташа.
— Это пока его не трогаешь. А так, он бульдог, который вцепится и не отцепится. И ничего ему не сделаешь. Потому что он бессмертный. Его как-то, с полтысячи лет назад, один самодовольный владетель трех гор и долины между ними, сумел изловить и распять на цепях. Хотел тайну бессмертия узнать. А этот ненормальный оторвал собственную руку, сломал кому-то нос, боднув его, сумел о цепь на второй руке вытащить кляп и так их всех проклял, что в ту долину до сих пор никто не ходит.
— Кляп? — удивилась Наташа. — Они его хотели расспросить и засунули кляп?
— Без кляпа он бы их сразу проклял, он вообще мастер слова.
— Зачем тогда ловили?
— А кто их идиотов разберет? Может надеялись, что без еды и воды ослабеет и захочет поговорить.
— Ага, как Кощей Бессмертный.
— Так его тоже иногда называют.
— Чудесно. Так маме и скажу, когда позвоню в следующий раз. У меня все хорошо, мама, я тут одного козла в чудище превратила. Учусь неплохо. А ректор у нас — Кощей Бессмертный. Да-да, тот самый. Но ты не беспокойся, он душечка, если его на цепи не сажать. А я вообще не любитель всякой экзотики, цепей, плеток.
— Звучит не очень. Мама будет волноваться.
— Да, — признала Наташа. — Не очень. Лучше вообще ничего не говорить. А потом меня убьют родственники козла и она даже не будет знать кто и за что.
И Наташе стало так себя жалко, что она всхлипнула, выпила залпом остатки настойки и шмыгнула носом, чувствуя, как подступают слезы.
— Так, стоп. Не стоит плакать из-за каких-то болванов, которым надо настолько что-то кому-то доказывать. Я тут недалеко знаю одно отличное место. Там тебя быстро развеселят.
— Так пошли! — воскликнула Наташа, у которой желание порыдать резко поменялось на желание что-то делать и куда-то идти. — А настойка там есть? А то у меня цель не достигнута. Я много говорила и мало пила.
— Есть.
— Тогда идем.
И они пошли, сначала к пляшущей двери, в которую вполне удачно вписались, потом вывалились на улицу, где было прохладно, хорошо и звездно. А потом побрели вдоль забора, над которым нависали ветви деревьев. Там было темно, жутковато и почему-то весело.
Глава 3
Такая обманчивая внешность…
Что случается с девушками, вздумавшими прогуляться поздно ночью по слабо освещенному переулку? А если этот переулок находится в городе хоть и прогрессивном по-своему, но местами практически средневековом?
Правильно, девушки там встречают небритых личностей, сходу требующих кошелек и плотской любви в нагрузку.
Небритых личностей было три. Пахли они канализацией и дымом, и вполне себе живописно лежали под стеной настолько облупленного дома, что это не смогла скрыть даже ночь.
И нет, улеглись они вовсе не добровольно. Эти типы были слишком бодры и спать явно не хотели. Наташа, увидев их, взвизгнула и обреченно подумала, что по такой темноте не убежит, скорее ноги переломает. А Немши попыталась их проигнорировать, но не удалось. Они захотели денег и любви. Да еще и времени на размышления не дали, сразу бросились ловить. И пока Наташа, как последняя дура, оглядывалась в поисках хоть какого-то спасителя, Немши взмахнула руками, выудила непонятно откуда металлическую палку, длинной где-то с метр, и отходила этим грозным оружием всю троицу так, что они прилегли отдохнуть. Наташа даже не очень поняла, как это у нее получилось. Слишком уж быстро все произошло.
— Ну ты даешь, — только и смогла произнести она.
— А, ерунда, они не воины, а меня с детства учили, — отмахнулась Немши, и ее палка пропала.
— Учили? — несколько заторможенно переспросила Наташа. — Даже если учили, девушка, победившая трех здоровенных мужиков, в мое мировоззрение вписывается со скрипом.
— Девушка? — каким-то странным тоном переспросила Немши.
— Девушка, — зачем-то подтвердила Наташа.
Немши хихикнула, а потом насмешливо заявила:
— Но я не девушка.
— Ой, ладно, женщина.
— И тем более, не женщина! — кажется обиделась Немши.
— А кто? — полюбопытствовала Наташа. И ей на самом деле было интересно.
— Я парень! — ткнула себя в грудь Немши.
— Да, конечно, — отказалась верить Наташа. — По лицу сразу видно, что парень. Прямо один в один.
— Я действительно парень! Вот, хочешь, груди поищи. Не найдешь!
— Ну, не повезло тебе с размером, что сразу пол менять?! — даже возмутилась Наташа. — Может еще отрастет.
— Чего?! — возмутилась Немши. — Я парень! Могу честью поклясться.
— Ты еще предками поклянись, тоже отличное доказательство будет. Или здоровьем давно умершей бабушки. И я сразу поверю.
— Проклятье. А я ее еще повеселить хотел. Я парень!
— Чем докажешь? — настойчиво спросила Наташа. — Эти, первые половые у тебя есть?
— Кто?!
— Признаки!
— Какие еще признаки?!
— Ну, если иносказательно, то пускай будут бубенцы с краником.
— Чего?!
— Тебе медицинский термин нужен?! А если я стесняюсь, если меня не так воспитывали? — непонятно почему возмутилась Наташа.
— О, ночная богиня, — практически простонала Немши, ну, или простонал, и закрыл лицо ладонью. — Зачем ты мне подсунула эту ненормальную? Как вообще можно спутать парня с девушкой?!
— В зеркало загляни, наверняка поймешь, — посоветовала Наташа, начав сомневаться в своей правоте. — Так как у тебя там с признаками? Все на месте, все мужские причиндалы?
— Мне что штаны снять?!
Наташа немного подумала и решительно махнула рукой.
— Снимай, так мы точно убедимся.
— Ну, я уже убежден, но если тебе хочется…
А потом, когда было не надо, появились стражники. Целых шесть штук. И застали чудненькую картину.
Под стеной валялись какие-то потерпевшие и вроде бы не подавали признаков жизни. А над ними стояла парочка. Одна из составляющих этой парочки как раз расстегивала штаны. Вторая с интересом следила за процессом.
— Совсем обнаглели, — с печалью в голосе сказал один из стражников. — Уже над трупами издеваются. Острых ощущений ищут.
— Молодежь распоясалась, — подтвердил второй стражник.
Один из трупов решил поучаствовать в обсуждении проблем молодежи и невнятно что-то промычал. А парочка отвлеклась от штанов и удивленно уставилась на стражников.
А потом попыталась сбежать, но была окружена и сопровождена вместе с приведенными в чувство «трупами» в ближайшую угловую башню. Где и оставлена до утра в одной из камер. На лепет девчонки о том, что стража что-то не так поняла, никто внимания не обратил. Утром придет законник и разберется. А пока пускай посидят, отдохнут, может даже поспят. Ночью бродить по городу в любом случае небезопасно, особенно в той части, где эта парочка бродила.
— Совсем бабы мозги растеряли, — проворчал напоследок немолодой стражник.
— Вот видишь, они тоже считают, что ты девушка! — обрадовалась Наташа, хотя радоваться было нечему.
— Я все еще могу снять штаны и всех переубедить, — сказал Немши.
И Наташа ему даже поверила. Поэтому махнула рукой и пообещала считать парнем. До выяснения обстоятельств. Законник ведь в любом случае придет и разберется.
— О, ночная богиня…
Камера в угловой башне не была предназначена для того, чтобы кто-то мог в ней спать хоть с каким-то комфортом. Непонятная фигня, нечто среднее между полкой и скамьей, была узкая, недостаточно длинная и одна на двоих. Так что спать на ней было тем еще испытанием. И нет, Наташа попыталась, просто из упрямства и из-за подогретой алкоголем решительности. Сначала она попыталась полежать там в одиночестве. Но ноги свисали, как их не поджимай, доска была жесткой, а подушки не было вовсе.
Потом Наташа от обиды на мир и мужиков решила приспособить Немши в качестве подушки, но оказалось, что лежать головой на ногах сидящего человека не так удобно, как это выглядит в фильмах. Да и ногам места стало еще меньше. И с Немши она была не настолько хорошо знакома, так что воспитание мешало. Ну, или алкоголь успел немного выветриться.
