— Чудные вещи ты рассказываешь!.. Ну а ты, Кощей? что у тебя в подземельном царстве нового?
— Да что, учусь читать и писать!
— Это что?
— Верно, век такой пришел! Бывало, двух перечесть не умеешь; да и к чему считать, как во всем избыток, всего вволю; а теперь не то время — бедность да мель! Бывало, вместо подписи капнешь да размажешь пальцем, а дьяк напишет: руку приложил такой-то; а теперь сам собственной рукой напиши и имя, да еще напиши, что и руку прикладывал; а то не верят: говорят, что подписывать-то ты сам подписывал, да, может быть, не сам руку прикладывал.
— Хм! что ж ты теперь почитываешь?
— Да о самом себе историю читаю;[138] таких вещей понаписано!
— Хорошо?
— А провал знает! странная книга: как смотришь в нее, так хорошо; а как отвернешься, так худо.
— Хм! а что, дочки здоровы?
— Что ж им делается!
— Ни одной не сбыл с рук?
— Одну только Машу, да и то обманом; устарели в девках.
— Неужели обманом?
— Уже: обморочил Ивана Царевича, Берендеева сына: влюбился в накладную красоту да и увез — я и рад; еще попугал его, чтоб скорее выбежал из подземельного царства. Про это есть и История печатная, чудная История! я наизусть выучил! угодно, перескажу?
— Вдругорядь!.. Ну, Домовые, вы что?
— Да без мест, кое-где бродим.
— Как!
— Места за печкой уничтожены.
— Неужели?
— Уже.
— Хм! А вы, Лешие, что скажете?
— Леса переводятся, жить негде.
— Неужели?
— Уже.
— Хм! Надо принять меры! Тс! Ветры! позвать Русалок!.. Ну, каково вам?
— Бедность настала! пощекотать некого.
— Отчего?
— Да люди не щекотливы стали.
— Что-то вас мало?
— Перевелись, а вновь не прибывают — девицы перестали топиться от любви.
— Да что-то у вас щетинисты волосы?
— Накладные.
— Это что!
— Мода такая.
— Ах вы, тина болотная! за модой гоняются! Ведьмы что?.. Где Ведьма Киевская?
— Еще не бывала: верно, где-нибудь застряла между огнем и полымем.
— Бррр! не люблю кто опаздывает! пляшите!.. Кощей, тряхни бородой! А мы, господа, составим совет.
Пррр, Тшшш, Фффф, Ууууу, Ссссс и Ммм низко поклонились.
— Вы слышали, господа, что говорили Кощей, Баба-Яга, Домовые, Лешие и прочие?
— Слышали, Буря великая Гроза громоносная.
— То-то же я радуюсь, что вы слышали: это доказывает ваше усердие и внимание к пользам нашим. Скажите же мне, чем помочь беде? Начнем с младших. Ну, Ммм?
— Исполняя твое Громоносное повеление, я считаю преисподнею обязанностию сказать свое мнение… Кх!.. хотя мое мнение… Кх!.. есть ничто даже в сравнении с неслышным голосом невидимой мошки… Но… Во всяком случае, я потщусь надуться как должно более… и… Кх! сказать то, о чем давно уже помышляю, по долгу моему и по моей обязанности… Во-первых… Кх!.. то, что все сказали, подвержено еще сомнению и требует исследования… ибо… как бы слово ни было верно, оно всегда разнится с делом… и обратно: дело разнится с словом… и потому не благоугодно ли будет назначить комиссию…
— Ну, а во-вторых?
— Во-вторых?.. Второе уже будет последствием первого… и так далее… то есть третье будет последствием второго… и будет это ряд логических выводов…
— Хм! А ты что скажешь, Ссссс?
— Я вполне согласен с мнением Ммм.
— Я вижу, вы любите исследования; какой бы вам людской пример сказать? Если бы, например, голодный просил у вас есть, вы бы употребили год на исследования, действительно ли он не ел, и потом бы определили: дать ему есть. Это очень осторожно и экономно. Ну, а ты что скажешь, Ууууу?
— Доверяя вполне донесениям Бабы-Яги, Кощея и прочих членов шабаша, я полагаю, что нужно только потребовать от них эти донесения письменно и по оным поступить с виновными беззаконным образом.
— Вести дела судебным порядком, не так ли?
— Действительно так, Буря великая Гроза громоносная.
— По судебному порядку, нужно навести на все справки, справки требуют исследований… это опять дело о голодном… Ну, а ты, Фффф?
— Мое мнение такое, что должно обдумать этот важный вопрос основательно и предварительно и потом уже изложить мнение; ибо…
Между тем как Фффф доказывал, что экспромтом нельзя сказать хорошего мнения, Тшшш вышел потихоньку из залы совета и бросился в залу танцевальную; там отыскал он Нелегкого и прямо к нему, отвел его за водяной столб…
— Любезный друг, ты, верно, сделаешь для меня все, что я тебя попрошу?
— Все, что вам угодно.
— А вот что, мой друг, у нас теперь идет совет; каждый должен сказать Буре великой Грозе громоносной мнение свое о поправлении современных обстоятельств нечистой силы… Ты, я думаю, слышал жалобы Бабы-Яги и прочих?
— Как же.
— Так вот что: нужно сказать мнение свое… а я совершенно не в духе… Сделай одолжение, ступай за меня и скажи что-нибудь умное, хорошее, достойное внимания… Я знаю, ты необыкновенно как находчив, для тебя это ничего не значит… А уж ты будешь мной доволен…
— Но каким же образом?..
— Что ж такое! сегодня маскарад: мы поменяемся только костюмами.
— Не то; но мне неловко оставить даму: мы только что начали мазурку.
— Я встану за тебя. Ты с кем танцуешь?
— А вот с пиголицей.[139]
— Я хоть и не мастер, да ничего, как-нибудь пройдусь… поскорей, поскорей!
Они поменялись масками.
Нелегкий, сбросив голову Египетского черногуза,[140] накинул на себя костюм священного Мемфисского жука[141] и пополз в совет.
— А! Тшшш, теперь твой черед говорить — ну?
— Теперь тяжкие времена, — сказал Нелегкий, преклоняя усы пред Бурей великой Грозой громоносной, — трудны и средства к восстановлению заблуждений людских.
Давно уже подано было мнение не учить людей ничему, кроме насыщения желудка; но этого мнения не послушались — и вот последствия! Люди не только не верят нечистой силе, но и осмеливаются даже доказывать, что она не существует. Дерзость беспримерная! Они постигли все средства, которые мы употребляли для морока; остается одно: овладеть стихиями и производить по произволу гром и молнию, дождь и снег… Чтоб остановить эти успехи людей, клонящие земной шар к погибели…
— Ну, ну, ну, говори скорее, — пробурчала Буря великая Гроза громоносная.
— Должно запутать людей в сети познаний, раздробить все на бесконечность, сбить их с толку в отношении понятий о вещах…
— Сделать Фаустами? — сказал Прррр с досадою, — странное средство!
— О, нет, теперь таких глупцов уже нет: всякий знает, что наука бездна, что в одну жизнь не узнаешь всего, точно так же; как одним взглядом всего не окинешь; что всех познаний не совокупишь в одном уме и в одной памяти. Теперь люди хитры, не набивают головы; но цедят все сквозь мозг свой… Одно средство: сбить их сомнением в истине понятий; народить разногласных систем и сделать истину не одностороннею, не двухстороннею, но многостороннею, чтоб каждый человек имел свое собственное понятие и сам сомневался в нем; завидовал бы понятиям других и вместе противоречил им. Из этого возникнет хаос не вещественный, отвлеченный: он смешает языки, одежду, полы, состояния, цветы и звуки. Надо, чтоб ни в чем не было разницы и чтоб какой-нибудь великий человек, смотря в лорнет, спрашивал бы и себя, и других: что это, женщина или мужчина? кто это, господин или раб? Надо завалить людей заботами и предприятиями, чтоб их намерения были велики, но не имели цели. Вот мое мнение вкратце.
— Умно, хорошо! браво, Тшшш! Ты моя правая рука! Садись у моего подножия… Ба, ба, ба! ты откуда, Киевская Ведьма? Где была? что ты такая раскаленная?
— Металась из угла в угол, билась лбом об стену, рвала недра на части и принесла тебе жалобу на обиду великую!
— Что такое?
— Тебе обещала я, Буря великая Гроза громоносная, поставить Ведьму-девицу, без всякого изъяна… сам ты давно изволил мне заказывать…
— Ну?
— Вот я и отыскала девицу, и готовила ее по твоему указу в Ведьмы для твоей ложницы… Дело к концу было… чего мне стоили!.. За труд обещал ты мне отдать ее красоту на наряды… Да нашелся злодей, который позавидовал мне! поставил вверх дном мои замыслы! швырнул труды мои под ноги… Я отлучилась, а он — хвать, да и выдал ее замуж! Уууу! уууу!
— Кликнуть его ко мне!
— Вон он, вон, Нелегкий, вон прячется за смерчем черногуз Египетский!
— Притащить его сюда! — фыркнула громогласно Буря великая.
Тащат бедного Тшшш за длинные ноги, а он думает: «Пропал! верно, узнала Буря, что я подослал вместо себя Нелегкого».
— Виноват! каюсь! — и Тшшш стал на колени, вытянул красный нос. — Виноват, был не в духе, не знал, что сказать… в глазах немножко помутилось.
— Аа! так ты и хмелен бываешь! Стоптать его ногами! смесить с грязью!
Запрыгали Ведьмы по Тшшш, давай его толочь в голову, смесили с грязью.
— Вот тебе злодею! — сказала Ведьма, довольная своим мщением.
