— Сейчас, только допишу отчет. Подождешь пять минут? Вон, посидите на диване, там можно взять воду и газеты.
Шайн, на удивление, не став грозить или что-то требовать, действительно прошел и сел на диван. Удивительный ребенок. И вполне адекватный.
Правда Надиру присутствие мальчика сильно напрягла. Девушка сидит за своим столом, боясь лишний раз шелохнутся, ее руки мелко подрагивают, я это заметила, когда Надира взяла ручку, чтобы что-то написать.
Что же, не буду долго нервировать коллегу.
— Шайнон, идем, я готова.
Когда я вернулась с прогулки, где мы отлично провели время с Шайном и Бали, купаясь в речке, загорая, и болтая обо всем на свете, на меня напустилась Надира:
— Ты что, с этим выродком общаешься? Что, перед Вейтаром так выслужиться захотелось? Он еще и сюда явился, подумать только!
— Надира, не смей так говорить о мальчике, иначе его заклинание с жуками тебе цветочками покажется, это я тебе обещаю, — резко ответила я. Вот бесит меня Надира. Как Неш вообще мог с ней переспать? Пусть девушка и очень даже красивая, но характер оставляет желать лучшего. Или Вейтар сначала переспал, а потом уже познакомился? Не удивлюсь.
В общем, так, в ругани с Надирой и ставшим более близким общением с Шайном, работе и подготовке ко второму курсу академии и полетели мои дни. Когда прошло две недели, на мой счат поступила первая часть зарплаты, и у меня чуть глаза на лоб не полезли, когда я увидела, солько нулей и пришедшей на счет суммы. Интересно, Надира также зарабатывает?
Неш периодически, примерно раз в три-четыре дня, слал мне горячие письма, грозясь, что скоро уже вернется, и тогда…
С Шайноном мы встречались обычно по утрам и вечерам, пару раз выехали пообедать в городе и там погулять. Во время променада п летнему городу я купила себе огромную порцию очень вкусного мороженного. Шайн долго и нудно пытался отчитать меня, что есть сладкое вместо нормального обеда вредно. И вообще это сладкое лучше никогда не есть, ибо это зло в чистом виде. Я тогда лишь поинтересовалась, а пробовал ли вообще Шайн есть мороженное, и продолжила, как ни в чем не бывало наслаждаться лакомством, состроив лаженное лицо.
Шайн тогда пару минут о чем-то раздумывал, а потом взял, и тоже купил себе мороженное, причем выбор его пал на шарики с такими же вкусами, что и у меня.
Мороженное, похоже, было ребенком распробовано, поскольку съедено оказалось моментально, а после Шайн купил себе еще две порции уже с другими вкусами. Предупредила мальчика, что тот испортит себе аппетит, и напомнила, что сладкое — зло. От меня отмахнулись.
И все бы ничего, но мне совершенно не нравится, как Шайн общается с окружающими. Нет, со мной ребенок ведет себя нормально, придерживаясь того формата общения, что был задан изначально, и практически не срываясь на резкости. Но вот что касаемо остальных… достаточно одного косого взгляда или неправильного жеста, и ребенок изощренно мстит или запугивает того, кто ему неугоден. Мальчик, на мой взгляд, воспринимает всех окружающих весьма агрессивно, и, кажется, думает, что это к нему все плохо относятся.
А еще, Шайн очень требователен как к себе, так и другим, в вопросах соблюдения всевозможных правил и норм. Не дай бог, если, например, официант, подающий еду на стол, будет застегнут не на все пуговицы, или не в том порядке подаст блюда. И такое отношение к каждому человеку. Если мальчику кажется, что что-то выполняется неверно, он на это указывает, и далее следует неприятное для провинившегося человека наказание. Пожалуй, пока только Вайра соответствует всем высоким требованиям юного аирафе, ведь и сама женщина в подобных вопросах весьма требовательна. Потому и Шайн всегда одет с иголочки, идеально причесан, а каждое движение строго выверено. Все же до сих пор удивляюсь, что мальчишка не пытается и меня отчитывать и указывать на недостатки и нарушения, коих я наверняка уже совершила бесчисленное множество, правда иногда пытается учить жизни, но без особого энтузиазма, и при этом часто в итоге перенимая мои увлечения и повадки.
В последний раз, когда мы с Бали утром стояли и ждали Шайна у выхода из замка, чтобы идти гулять, мальчик уж слишком долго и безжалостно отчитывал уснувшего стражника. А после еще и применил к нмужчине неприятное темное заклинание — теперь, когда страж будет засыпать, ему обязательно станут сниться кошмары, и так, пока создатель заклинания не развеет чары.
Мне с трудом удалось сдержать негодование. Влезать со своим мнением я не решаюсь, для этого есть Вайра. У аирафе своя психология, но разговаривать и смеяться вместе с Шайном как-то расхотелось. Кажется, ребенок это заметил.
— Осуждаешь меня?
— Нет.
— Я вижу в твоих глазах неодобрение. Стражник уснул. А вдруг бы что-нибудь случилось?
Скептично хмыкнула и огляделась. Вокруг ни души. Любого путника, подходящего к замку, увидят еще со стен и предупредят на воротах. Да и записывающие артефакты я видела на воротах. Никто не уйдет и не придет незамеченным.
— Передо мной не надо оправдываться. Я давно уже заметила, что у аирафе своя правда и свои взгляды на жизнь.
— Я не оправдываюсь! Просто объясняю. Теперь он надолго запомнит, как правильно надо поступать.
— Либо начнет учить, как защищаться от враждебных заклинаний.
— Тоже неплохой вариант. Будет грамотный стражник.
— Будь он грамотный, многосторонне развитый маг, то и в стражники бы не пошел.
— Хватит о нем уже говорить!
— Вообще-то это захотел поговорить.
Мы замолчали на какое-то время, неспешно идя к речке. Похоже, каждый остался при своем мнении.
— Все-таки ты меня осуждаешь.
— Шайн.
— Давай уже начистоту. Мне не нравится возникшая напряженность.
— Хорошо. Мне не понятно, почему ты так, порой, жестоко обращаешься со своими подчиненными, да и вообще со всеми, кто тебя окружает. Ты запугал весь замок. Очень многие теперь испытывают к тебе ненависть.
— Я наказываю только за дело. И мне не важно, любят меня или нет. Я знаю, что не любят. Для всех я чужой. Ты ведь должна понимать, о чем я говорю, ты тоже для большинства чужая, хоть и не пугаешь своей чужеродностью, как я., Не понимаю, зачем отец приказывает мне в замке снимать иллюзию с глаз? Хотя и в пансионе, даже несмотря на то, что внешне я ничем не отличаюсь, меня все равно сторонятся, и поначалу нападали, пока я не стал давать отпор, — я чувствую, как непросто даются мальчику признания, как трудно ему сдерживаться и говорить якобы спокойно и безразлично.
Полагаю, если я выкажу жалость, гордый ребенок обидится, потому лишь неопределенно пожимаю плечами.
— Не давать себя в обиду, конечно, правильно, но мне кажется, ты переступаешь грань.
— Так лучше запомнят.
— Запомнят, то запомнят… и будут ненавидеть. Но ты живешь в замке бок о бок с этими людьми и все время ощущает их все увеличивающийся страх и ненависть по отношению к тебе.
— По-твоему, лучше презрение?
— По-моему не все такие умные, чтобы оценить тебя по достоинству с первого взгляда. А второго шанса ты не даешь. К тому же, я, стараюсь придерживаться принципа, что не стоит делать другому что-то, что не хочешь, чтобы сделали тебе. Тот стражник на первый раз мог бы обойтись и внушением, потом, если вдруг вновь попадется, денежным наказанием, а в третий раз, в качестве вышей меры — уволить, но не переходить границы его личности.
— Мое наказание эффективнее. Никто не уволен, стражник получит урок на всю жизнь.
Вздохнула, поняв, что сейчас ничего не докажу Шайну, такое впечатление, что мальчик на весь мир озлоблен. Может со временем, если будем общаться, и удасться хоть немного переубедить этого взрослого ребенка.
— Знаешь, а ты мне нравишься, каким есть. Уверена, пообщавшись с тобой подольше, и другие бы тебя оценили по достоинству. Ты умный, много знаешь, с тобой очень интересно поговорить, ты милый, если, конечно, не изображаешь темного властелина. А еще красивый — твои глаза, как по мне — твоя изюминка. Как сказал один мой знакомый — это то, что тебя выделяет.
— Я знаю, что ты испытываешь ко мне симпатию, нейтрально отметил ребенок, тоже видимо решив больше не спорить. Я чувствую направленные в мою сторону эмоции. Способен ими питаться. Ужас острый, и наиболее вкусный. Страх тоже имеет довольно интересный сладкий привкус. Твою симпатию я ощущаю как что-то свежее, тоже вкусное, почти холодное… словно мятное мороженное ем. Вот почему ты не боишься моих слов? Тебе еще и смешно.
— Я просто подумала, как это круто, ощущать эмоции, как еду. Тогда не нужно было бы сидеть на разных диетах. Вкус есть, калорий нет — мечта. Так что от такой способности я бы тоже не отказалась, и периодически выводила бы окружающих на эмоции. Только на твоем месте я бы все же пробовала расширить рацион, пробуя получить от других самые разнообразные вкусовые эмоции. Мне кажется, одно и то же есть, быстро приедается.
