— Что?! — девушка аж задохнулась от возмущения.
— Ничего, — мгновенно сменив выражение лица, спокойно ответил он и продолжил распекать ее до обидного будничным тоном: — Ладно, оставим в покое твою идиотскую попытку пригреть змею на груди, временно забудем и про обещанное дракону свидание, — последнее слово Нир буквально выплюнул, но тут же взял себя в руки, и снова ровно заговорил: — Чем тебе в яме-то не сиделось? А, Неугомонная Госпожа? Барс такой шикарный вариант придумал — я бы и сам лучше не сделал. А ты что натворила? Решила вспомнить буйную студенческую юность? Ностальгия по похмелью замучила?
— Сидела бы я в яме, если б знала наверняка, что мои долги уже уплачены! — огрызнулась фея.
— Я же написал тебе в записке, что оплачу.
— Оплачу не значит оплачены. К тому же, как верить тому, кто все время лжет, изворачивается, темнит?
— Я бы, правда, оплатил, — серьезно проговорил Нир.
— Но я-то об этом не знала, — так же серьезно отозвалась Ада.
— Дурочка ты моя, я чуть не поседел из-за тебя, — вздохнул он и сделал еще один шаг к ней, но Адель предупреждающе выставила вперед руку и мрачно повторила:
— Не подходи!
— Да больно надо, — пожал плечами темный, после чего неспешной походкой прошествовал к креслу и развалился в нем, скрестив на груди руки. — Садись, цветочек, в ногах правды нет, — сказал он, кивнув на кровать.
— Я не цветочек, — сквозь зубы процедила фея.
— Истинный цветочек. Нежный, белый, хрупкий… Нуждающийся в постоянной заботе…
— Если добавишь «глупый», я тебя четвертую.
— О! Даже так? — рассмеялся собеседник. — Кошечка осмелела и выпустила коготки?
— Рррр!
— Тссс!
— Змей подколодный.
— Коза драная.
— Это я драная? — возмутилась девушка, посмотрев на свой идеальный костюм.
— Угу, и к тому же коза.
— Да сам ты… козел! — начала звереть фея.
— Два сапога пара, — криво усмехнулся Нир.
— Не зли меня, я еще не все спросила, прежде… — девушка замолчала, отводя взгляд.
— Прежде чем что? — прищурился темный, чуть приспустив свои лиловые очки.
«Прежде, чем начну тебя убивать… медленно» — мысленно ответила она, а вслух сказала:
— Зачем ты вмешался в финал?
— А почему ты меня не послушала?
— Ты о чем?
— О выходе из игры. Ты должна была отказаться и уйти, а ты сделала ставку.
— Я сделала ее раньше, чем получила твою вторую записку.
— Вторую? — удивился Нир. — О, Демоны! — болезненно поморщившись, он запустил руки в волосы и с коротким рыком растрепал их.
— Что опять не так? — наблюдая за странным поведением бывшего слуги, спросила фея.
— Что было в первой записке?
— В самой-самой первой?
— Адель! Хватит прикидываться дурой, ты не такая.
— Ты сам себе противоречишь, — уголок ее губ насмешливо дернулся, но глаза оставались серьезными. — Ну, ладно. Раз уж твою память темные помыслы отшибли… — съязвила она, переиначив его слова. — Там ты говорил, что умываешь руки. И что мои проблемы только мои.
— Скотина!
— Вот и я говорю, что ты скотина!
— Да не я! Дух Тритэры. Первое послание было уничтожено без прочтения, кому об этом знать, как не мне? А он дал тебе фальшивку, чтоб заставить участвовать в его авантюре, — пояснил Нир и, немного помолчав, добавил: — А ты маленькая доверчивая девочка. Глупенькая…
— Я же просила!
— Но это факт.
— А ты корыстный манипулятор тогда!
— Хм… — повел плечами темный. — Тоже факт.
— Эээ, — Адель опешила. — Даже отрицать не будешь?
— А зачем? — на губах молодого человека заиграла ангельская улыбка. Вот только ангел из него получился какой-то… темный.
— Самокритика — это похвально, — наконец, нашлась с ответом она.
— Угу. Тебе тоже не помешает порция самокритики.
— Я подумаю над твоим предложением. Потом, — хмыкнула девушка. — Когда получу ответы на интересующие меня вопросы.
— Это на какие же?
— Как ты узнал, кто выиграет? Ладно, в финале — там ты явно подкупил всех участников. Но до этого… или ты везде всех подкупаешь?
— Не везде и не всех. Как узнал? Хм… А ты, правда, думала, что шкатулка нужна только для определения имен и масок игроков? — загадочно улыбнулся Нир.
— Вот как, — Ада задумалась. — А что же ты такое предложил финалистам, раз они устроили тот фарс на арене? — игнорируя его намеки, продолжила задавать вопросы девушка.
— То, чего они желали больше победы, видимо, — сказал молодой человек. — Мне, между прочим, очень дорого обошлись эти три сделки. Ну, да о чем я? Ты же все равно не оценишь…
— Я?! Я должна оценить? — ткнув себя ладонью в грудь, возмутилась Адель. Собеседник проследил за ее жестом и задержал задумчивый взгляд на той области тела, к которой было привлечено внимание. — Не смотри на меня так! — взвизгнула фея, смутившись.
— Как хочу, так и смотрю, — лениво огрызнулся темный. — И оценить должна именно ты. Потому что ни за одну женщину я не выкладывал столько, сколько выложил за тебя.
— Чтооо? — глаза феи вновь блеснули алым. — За меня выложил?! А сто сундуков золота, которые вы поделили с Эмилем — это так, случайно получилось? Все дело было исключительно во мне и в желании меня спасти от страшной доли? Ха! Заговаривай зубки кому-нибудь другому, Нир. Как ты вообще смеешь такое заявлять? Ты тот, кто загнал меня в рабство к тирану Грениусу своим идиотским вмешательством.
— А ты хотела в рабство к милашке-дракону?
— Я на него поставила!!!
— А мне откуда было знать?
— Ну, хоть бы Лису в победители вывел, а не отца, — всплеснула руками девушка. — Он же меня замучает теперь уроками. После того зомби…
— Классный, кстати, вышел зомби. Послушный, — похвалил Нир.
— Да заткнись ты! — отмахнулась Адель. — Ты мне жизнь своими благими намерениями искалечил, придурок!
— Ты утрируешь, цветочек. Поверь, это был лучший расклад для тебя, — странно улыбнулся мужчина и, похлопав рукой по подлокотнику, предложил: — Иди-ка сюда, упрямая Госпожа, раз не хочешь на кровати посидеть.
— Я тебе не кошшшка, чтоб так со мной обращаться, — зашипела она, злясь.
— Разве? А, по-моему, как раз наоборот — ты белая и пушистая киса. Кис-кис-кис…
Это его «кис-кис-кис» взбесило Аду больше, чем все обвинения, которые он выплеснул на нее ранее. В голове ее что-то снова щелкнуло, в глазах потемнело.
Фея вдруг почувствовала, что ей очень не хватает «веника» в руках. Она окинула взглядом комнату и, заметив на подоконнике пышно цветущие кустики роз, мстительно ухмыльнулась. С живыми растениями работать было легко и приятно, не то, что с мертвыми веточками.
— Белая, говоришшшь? — тонкие стебли принялись на глазах удлиняться, а шипы расти. — Пушшшистая?
Нир заворожено следил за тем, как сперва на бледных щечках разъяренной блондинки расцвели пятна гневного румянца, а потом пламя переметнулось на темные глаза девушки, которые так ярко полыхнули алым, что он невольно моргнул. Будучи увлеченным этим дивным, на его вкус, зрелищем, темный пропустил первый бросок хищной плети и… обзавелся глубокой кровавой бороздой на щеке.
Молодой человек с удивлением посмотрел на пляшущую перед ним ветвь с окровавленными шипами, одобрительно хмыкнул и легким щелчком пальцев превратил ее в дорожку пепла на полу. Еще два гибких стебля ринулись в атаку и успели располосовать рубашку прежде, чем тоже обратились в прах.
— Котеночек, да ты никак раздеть меня решила? Неужели созрела до того, чтобы на метку посмотреть? — насмешливо спросил темный, поднимаясь из кресла. — Так я и сам могу показать. Ты только попроси.
— Котеночек?! — прошипела Адель, не дослушав окончание фразы, и кинулась в него пуфиком.
Нир ловко увернулся, ухмыльнулся и провокационно покрутил в пальцах верхнюю пуговицу рубашки. Девушка прищурилась и, метнувшись к окну, распахнула створки.
Ветки яблони, выросшие за считанные мгновения, маг испепелил, когда они уже обвились вокруг его шеи. Вероятно, просто хотел посмотреть, что же им приказала разгневанная фея. Залетевшие в комнату плоды шиповника, отрастившие себе крылышки и жала отмел небрежным движением руки, назвав их «оригинальной инновацией». Адель же продолжала чередовать магические нападки со швырянием подручных предметов, с каждой неудачей все больше приходя в ярость. А Нир откровенно веселился, наслаждаясь представлением. Глаза его светились серебром, а губы кривились в ироничной улыбке.
Спустя несколько минут спальня Аделаиды выглядела даже хуже, чем комната слуги. Погром был такой же, только еще и присыпанный изрядным количеством испепеленной растительности. Сад за окном тоже смотрелся как-то помято. Ускользнув от очередного «снаряда» и демонстративно оглядевшись, Нир с наигранным сожалением протянул:
