Как и положено, парочке предложили высказать друг другу претензии и обиды, которые у них накопились – мол, вступать в священное пламя Великой и просить у судьбы любви и детей надо полностью готовыми. С открытыми глазами, вот. А то, мол, Великая обидится и не поженит.
Жених и невеста покосились друг на друга, потом на огонь, потом на старейшего дракона. А потом как началось…
– Я… я прошу прощения у моей нареченной, что обидел ее, – пробурчал Эррек.
– Прощаю! – быстро отозвалась невеста. – Эй! Стоп, а когда?
– Когда пропитал твою подстилку оранжевой краской. Я был дурак. Прости.
Но драконья невеста, кажись, не смогла бы сейчас простить даже родную мамулю: пластинки гребня встопорщились и торчали в разные стороны, почему-то напоминая ежика, а чешуя буквально ходуном заходила!
– Что-о? Так это я из-за тебя целый десятик хвоста никуда не могла показать, красильщик несчастный?! Так это по твоей милости меня драили мочалками особой жесткости?! Ах ты… ты…
– Ну я же извинился!
– Ах вот как… Тогда я извинюсь за то, что подучила твоего братика выловить плавунца-вонючку и сказала, что это рыба счастья!
Жених раскрыл рот – ну прямо как та самая рыба:
– Нет!
– Да!
– А я тогда…
И понеслось… Хвостатые молодожены припомнили друг другу все приколы, которые накопились с первого выползания на песочек родного пляжа!
– А кто подсунул мне деревянную рыбу?
– Ха! Это после того, как ты, поганка оранжевая, нарисовал на дорожке возле нашей пещерки то чудовище! Я полдня просидела, боясь выйти наружу!
– Какое чудовище? Всего лишь несчастный квакозуб!
– Несчастного нашел!
– И вообще это было после того, как ты подсунула нашим светлячкам самок и они принялись за брачные игры вместо освещения! Ты хоть знаешь, что я чуть хвост отцу не сломал, наступив на него в темноте! Ты знаешь, что он мне потом говорил?
– Знаю! Подумаешь! А вот что сказала моя мама, когда ее парадный ужин зашевелился и убежал после того, как она его весь день зажаривала в каких-то редких травках! Думаешь, если законтачил с магом, можно устраивать такую хулиганскую выходку? Хочешь, чтоб я осталась сиротой?
Оранжевый сменил цвет на коричневый.
– А не надо было мне врать про магов!
– А не надо было за ним везде таскаться хвостиком!
– А не надо было следить!
– А не надо было меня прогонять!
– А… а…
Остальные дракончики полегли, уткнув головы под крылья, и тихо тряслись. Старейшина тоже подозрительно щурился, а я как раз думала, какие тут странные обычаи – ну никак не похоже, что эти двое должны пожениться. Скорей поверю, что они сейчас друг другу возьмутся крылья мять и фейсы корректировать. Тоже мне, жених и невеста.
Люди ж смотрят! В смысле драконы. Свидетели.
Но неправильные жених и невеста чихать хотели на свидетелей. И на белого старейшину, и на все остальное – они выясняли, в каком году и кто именно первый треснул другого по шее и постарался отобрать какую-то крикучку… или трясучку, я не вникала. Это ж память какую иметь надо – помнить такое через тридцать лет! Тьфу, нашли о чем думать. В такой день про всю эту муру вспоминать – да в сто раз проще отомстить и забыть. Честное слово!
Дракоши не унимались: каждый перебрал по косточкам характер своей будущей пары, выискав где-то и зловредность, и колючесть, и нахальство… и даже белый дракон ожил, когда, перебрасываясь «врединами» и «кфытами карапузятыми», неправильные молодожены вспомнили про какой-то напиток, который невестушка сперла в священной пещерке и подлила любимому в сок.
Че это был за напиток, не знаю, но догадываюсь… потому что то, что вытворял Эррек, хлебнув коктейльчика, очень напомнило мои «муси-пуси» на поляночке у леса, выпивон с драконьим чучелом и штурм замка несчастного барана. Ну барона, барона, чтоб ему икалось!
Взялись воспитывать.
Вон Эррека воспитывайте – он под местным коньячком чуть не сломал то самое священное дерево и полез бить морду дикому дракону. Да зря вы беспокоитесь, дракон был стопроцентным глюком.
Ну нетренированный он, жених наш, что возьмешь. Драконы, чтоб вы знали, вообще не пьют. На церемониях только, раз в год от силы. Вот и разобрало парня.
– Ты хоть помнишь, что ты пел?
– А я… пел?! – Кажется, это для жениха было новостью. – Как?
Невеста почему-то опустила изящную головку:
– Ну… ты сказал, что у людей бывают эти… менестрели. Которые прославляют красоту избранниц. Сдернул со священного дерева барабан и стал петь, какая я… ну хорошая… и как ты меня любишь.
Эррек молчал. Остальные тоже. У белого дракона заблестели глаза.
– Я знаю, я иногда вредная.
– Ага, – пробурчал бедный певец-алконавт. – Иногда.
Ну не поганцы эти мужики, а? Тут девушка извиняется, а он стоит как столб! Хоть бы обнял!
– Ты ведь меня прощаешь, да? – виновато дернула крылышком девушка. – Я тоже… тоже тебя люблю, правда. Просто мне иногда трудно… ну сказать такое вслух… Эррек, а?
Краем глаза я заметила, как мой сосед украдкой косится на тот раздельный костерчик из разных огоньков. Я туда тоже посмотрела – он поменялся! Зеленый огонечек как-то посветлел, заискрился и подрос, потянулся навстречу оранжевому! Как живой.
– Гарри! Гарри, эй, что это?
– Потом, – прошипел мой негодный сводный братец и снова уставился на жениха с невестой. – Туда смотри!
– Но…
– Не сейчас.
– Это ты меня прости, – вдруг буркнул жених, нервно перекладывая хвост справа налево. – Это я вел себя как несмышленыш.
– Не нарушайте обряд, – вмешался белый дракон. Только, кажись, зря – будущие молодожены его не слышали.
Они смотрели друг на друга, смотрели и смотрели и уже как-то оказались рядышком, бок в бок, так что крыльями касаются – и золотистое крыло накрывает обоих. И две головы – близко-близко. Как красиво.
Оранжевый огонь качнулся навстречу другому, и они встретились.
Переплелись.
Слились.
Еще пару секунд, еще капельку времени их было два, зеленый и оранжево-алый. А потом вверх влетело целое облако разноцветных, сверкающих, праздничных искр – и пламя загорелось в один цвет – золотом.
Все облегченно вздохнули:
– Есть!
– Старейший, видите?
– У них получится семья!
– Вижу, вижу, – довольно изрек белый дракон. – Даррина, Эррек, прервитесь на минутку. Даррина, я кому говорю? Кто-нибудь, дерните Эррека за крыло. Нехорошо, конечно, мешать в такой момент, но мы собрались не для этого.
– Эррек, прощаешь ли ты своей невесте все обиды?
– Конечно! – Вид у оранжевого был ошалелый. – Конечно!
Белоснежный еще немного подождал, но продолжения не было. Оранжевый положил крыло на свою невесту и больше в этот момент ничего не желал. И не соображал. Я ж говорю – мужики, че с них возьмешь. Старый дракон качнул головой и попытался вытрясти что-то из невесты:
– Даррина, прощаешь ли ты своему жениху…
– Да-да, конечно, – пробормотала зеленая дракоша, даже не повернув морды в сторону старейшего.
Народ тихо захихикал.
Белоснежный вздохнул, глядя на оригинальную парочку, задумчиво тряхнул гребнем (все замерли в ожидании) и, снова пропустив костер через крылья, кивнул:
– Да будет так. Завтра свадьба!
Пламя беспокойно вилось и пританцовывало, то и дело расцветая искристыми салютами, все прыгали и радовались за будущих молодоженов. Те все никак не могли оторваться друг от друга… то щеками коснутся, то шеями… один раз головы вообще унырнули под крыло и вынырнули такие счастливые.
Все было хорошо.
Все ж хорошо, да?
Что ж я реву как дура?
Потом… ну потом было еще пару часиков веселья по-драконски. Или по-драконьи? Среди парней – борьба: начертят круг на песке, и два дракошика пытаются оттуда друг друга выпихнуть. Потом игра «Назови, кто летает», потом… не поверите, «Испорченный телефон», в который в детсадике играли!
Я прям прифигела – два десятка громадин сидят в рядки на песочке, и ведущая первому в каждой команде шепчет на ушко какие-то слова. А он должен дальше передать, следующему, и чтоб не соврать и не ошибиться сильно, хотя команды глушат друг друга воплями, шумом крыльев и стукают по бережку тоннами хвостов. У рыб в озере, наверно, истерика случилась.
Но наша команда выиграла! Вот! Мы все правильно сказали. Ну почти. То, что сказал наш последний, насмешило народ до валяния на песке, но оно было «ближе к оригиналу», как сказал старейший, когда отсмеялся.
Потом был заплыв в озере. Рыбы вообще, наверно, в осадок повыпадали. Как озеро не выплеснулось, не понимаю. Но было весело-о! Мы и плавали-ныряли, и водой брызгались… и совсем не я попала Гарри в глаз той противной рыбой-червяком! Не я! А я говорю, что не я! Кто? Ну все вам скажи… Миррита бросила. Ну та, золотистая. Нечаянно, кстати, бросила. Нет, честно. Нравится он ей. Она моему новому братцу такие глазки состроила, что только слепой бы не просек.
А потом… нет, потом было вовсе не то, что вы подумали. Потом пришли взрослые и разогнали всех спать. Сказали, что завтра много сил понадобится, в племени свадьба, как-никак, так что – по лежакам, и точка!
