— Хорошо. — пообещал черт. — Но только в том случае, если ты ответишь мне тем же. Диса и Лукерья возвращаются к драконам. Я хотел бы, что бы ты улетела вместе с ними.
— Хорошо. Как скажешь.
— Неужели улетишь?! — не поверил своей удаче лэрд.
— Улечу.
— Ну, тогда я действительно постараюсь быть осторожным. И смогу спокойно уйти…
— А может, прежде, чем мы разлетимся в разные стороны, графиня нам всем сказку на дорожку расскажет? — предложил Кеша, и вся компания с удовольствием его поддержала.
— Ладно…
Вершаевская сага. Сказка N7.
"В тридевятом царстве, в тридесятом государстве, в Козлопыркинском уезде стояла деревня Вершаевка. И жили в этой самой деревне дед Никифор с бабкой Фросей, дед Прокопий с бабкой Марусей, дед Федор да дед Селиван. И случилась однажды в их мирной деревеньке следующая история:
На грешной, старой и все повидавшей земле рвал на себе последние волосы безутешный дед Прокопий. Его жена, старая бабка Маруся, приказала долго жить.
Попала бабка Маруся на тот свет, глянула вниз на безутешного деда и решила, что нечего ей на небесах рассиживаться. Корова не доена, кот не кормлен, а если деда Прокопия без присмотра оставить, так он, как пить дать, найдет заныканную от него в чулке пенсию и пропьет! Однако сопровождавшие бабку суровые ангелы назад ее не пустили, а отвели прямиком к вратам рая. Ворота, разумеется, были закрыты. А святой Петр, зевая, появился только после того, как ангелы уже сорвали голоса. Оглядел он вновь прибывшую, сверился со списком и решительно отказался пускать ее в рай.
— Плюшками баловалась? Рок-н-ролл слушала? Деду своему изменяла? Нечего тебе в раю делать. В чистилище иди.
Правда, в чистилище бабку тоже не пустили. И пришлось ей, бедной, отправляться прямиком в ад. А в аду творилось что-то невероятное: строились баррикады, спешили куда-то бесы, и, за неимением свободных рук, принял ее в своем тронном зале сам Сатана. Бабка Маруся глянула на нечистого, и аж зарделась вся. Высокий, красивый…. правда, уставший чуть-чуть… но мужское тело, мужское тело… Гхм… Да… Вот. Узрел Сатана нового грешника и уж приказал было вместе со всеми в кипящий котел бросить, до определения заслуженного наказания, но потом передумал. А когда бабка Маруся рассказала ему о своем житие-бытие, слезу пустил, в ноги бросился.
— Бабка Маруся, помоги мне. Слушал я тебя, слушал, и понял, что только ты меня спасти можешь.
— А что случилось?
— Понимаешь, тут через час один вампир помрет. Он 11-й раз уже помирает, гад! А у нас в аду закон такой — сюда надо по собственной воле войти. Причем до утра. Иначе опять можно на землю вернуться. А эта сволочь на границе всю ночь сидит. Все нервы мне подергал, всех ведьм симпатичных соблазнил и много молодых, подающих надежды, бесов за собой на землю увел.
Заподозрила бабка Маруся неладное и попросила показать фотографию этого вампира. Ну точно! Это был ее сосед — дед Селиван. Пораскинула бабка Маруся мозгами и решила сделать вид, что согласна. Вывели ее с почетом за границу ада, села она на скамеечку и ну ждать. Ждать пришлось недолго. Упоенный визг молодых ведьм подсказал, что к аду уже приближается герой-любовник, ветеран эротического фронта, пожилой дед Селиван. "Пожилой-то пожилой, а вон чего в аду-то творит," — подумала про себя бабка и двинулась навстречу.
— Ба, Маруся, радость моя, какими судьбами!? — искренне обрадовался ей Селиван.
— Хочешь я тебе вместе с Прокопием и Никифором бадью самогона поставлю? — сразу же перешла с места в карьер хитроухая бабка.
— Хочу! — сразу же согласился Селиван.
— Тогда вытащи меня отсюда! — потребовала Маруся. — Не ко времени я померла. У меня еще дома дела.
— Без проблем. — пообещал Селиван и зашептался с ведьмами. Ведьмы опять завизжали и выкатили бочки с вином. К пьянке, побросав в остывающих котлах грешников, тут же присоединились черти, и веселье захороводилось. Бедный Сатана до того вымотался, бегая и призывая всех к порядку, что не заметил, как наступило утро.
Не видел он и того, как дед Селиван уводил на землю бабку Марусю, подцепив ее под ручку и строя ей глазки."
— Какие-то мрачноватые у тебя сказки, графиня, последнее время получаются. — заметил Рюрик, когда смешки в зале боле менее стихли. — Между прочим, я читал печальное повествование об очередном воскресении деда Селивана…
— Да помню я эту неизвестно кем изданную книжицу, в которой мои сказки печатаются сами собой по мере их сочинения…
— Остается надеяться, что эта сказка не станет последней. Хотелось бы, чтобы история деревеньки Вершаевки закончилась чем-нибудь более… жизнеутверждающим…
— Лэрд, мы готовы. — появился в зале один из чертей, видимо, так же, как и Диса, не пожелавший считаться с решением Охрима лишить Рюрика титула.
— Ну, все, Варвара. Мне пора…
— Не забудь, ты обещал мне быть осторожным!
— А ты обещала мне улететь к драконам. Ты улетишь? — тревожно всмотрелся в Варькино лицо Рюрик.
— Да улечу, улечу… иди… только возвращайся, пожалуйста! — Варька прижалась к черту, рывком поцеловала его и отпустила. — Да иди же ты! Никаких нервов на тебя не хватит!
Графиня всхлипнула, проводила Рюрика взглядом и пошла собирать вещи. За ней тут же последовала не менее расстроенная, проводившая Нарка Диса, и большой зал постепенно опустел.
Чтобы приготовиться к небольшому перелету, дракону обычно требуется минуты две, не больше. Однако недовольная тем, что ее опять не взяли на войну, Лукерья копалась примерно полчаса. Давно уже собравшая все свои сумки Диса замучалась ее подгонять. Однако, в тот самый момент, когда Лукерья, наконец, исчерпала все свои капризы, и чертовка уже удобно устроилась на ней верхом, выяснилось, что Варвара все еще не готова. По крайней мере, выходить из собственного замка она никак не хотела.
— Ну, и где она там? — нетерпеливо поинтересовалась и без того находящаяся не в лучшем настроении драконица. — Она же обещала, что полетит с нами!
— Варька! — окликнула графиню Диса. И, когда та, наконец, появилась на пороге, облегченно вздохнула. — Ну, наконец-то… я уже думала, с тобой опять что-нибудь случилось…
— Я взлетаю. — оповестила подруг Лукерья и взмахнула крыльями.
— Варька, с тобой все в порядке?! — обернулась на пристроившуюся сзади графиню Диса — У тебя такой вид, как будто ты привидение увидела!
— Хуже… Слушай, Диса, не трогай меня пока, а? Мне подумать надо… — чертовка нахмурилась, не стала настаивать, но, на всякий случай, время от времени продолжала бросать на графиню тревожные взгляды.
Как оказалось, опасения Дисы были не напрасными. Сидящая сзади нее Варька становилась все бледней и бледней, и, наконец, просто потеряла сознание.
в которой Варька подозревает, что стала нечистью, а сражение с вурдалаками заканчивается полным уничтожением умертвий.
Очнулась Варька от того, что ее настойчиво обдували горячим воздухом. Графиня открыла глаза и увидела склонившиеся над собой драконьи физиономии. Поняв, что Варька, наконец-то, пришла в себя, Лукерья с Мррн прекратили на нее дуть и хором спросили, как она себя чувствует.
— Да вроде нормально… — прислушалась к собственным ощущениям Варька.
— И все-таки, лучше тебе пока полежать… — нахмурилась Мррн. — Постельный режим в качестве профилактики еще никому не помешал.
— Ну его… — поморщилась Варька и попыталась встать. С третьей попытки ей это даже удалось. — Эх ты, как красиво! — не сдержала она восторженной реакции, оглядываясь вокруг. — Это что, все драконы так живут?
— Все. — скромно подтвердила Мррн, наслаждаясь графскими восторгами.
Варька оглядела своды пещеры, украшенные драгоценными, полудрагоценными и совсем не драгоценными, но очень красиво блестевшими камнями и поняла, что идея охоты на драконов с целью их ограбления пожалуй, не такая уж дурацкая. Во всяком случае, всего нескольких камешков из подобной пещерки вполне хватило бы на долгую безбедную жизнь не только самому победившему дракона рыцарю, но и его правнукам.
— Господи, Варвара, как ты нас всех напугала опять! — прервала меркантильные графские размышления показавшаяся на пороге драконовской пещеры Эллен. — У тебя все в порядке? Ты нормально себя чувствуешь?
— Как тебе сказать… — неопределенно пожала плечами Варька.
— Да уж скажи как-нибудь… — улыбнулась Эллен, но, поймав мрачный Варькин взгляд, осеклась. — У тебя случилось что-нибудь?
— Вроде того.
— Не хочешь поделиться?
