Это я поняла из короткой дискуссии, свидетельницей которой мне довелось стать. Мы как раз завершали трапезу ароматным кофе и маленькими трубочками, наполненными творожным кремом, которые синьор Луиджи прикупил, возвращаясь с работы.
— И правильно, что сбежала, — размешивая сахар кофейной ложечкой с ручкой, украшенной голубой эмалью, проговорила хозяйка дома. — Давно пора было. Подальше от этой чокнутой семейки.
— Симона! — укоризненно воскликнул старший ведьмак. — Разве можно так отзываться о наших друзьях? Они нам как родственники. И не только из‑за Вероники.
— Вероники! — передразнила супруга ведьма. Её круглое, немного полноватое лицо запылало румянцем. — Вот вернётся эта мамзель, попрошу духов, чтобы разъединили раз и навсегда их Силы. Зачем нам такая безответственная невестка? — произнесено это было без злобы, но с явной обидой.
— Мама, с Вероникой я сам разберусь. Не вмешивайся, — одёрнул хранительницу домашнего очага Амидеи — младший.
Но та, не обращая внимания на реплики своих мужчин, продолжала ворчать:
— Руслане сразу надо было здесь оставаться, как я и говорила. Но разве меня кто слушает? Нет бы тебе, Дарио, во всём ей признаться, но ты, как дурак, столько времени покрывал друга. И откуда в тебе столько благородства…
Вступать в перепалку с родительницей ведьмак не стал. Сказав, что нам ещё необходимо успеть до вечера прошвырнуться по магазинам, потащил меня к выходу.
— Может, всё‑таки не поедем? — плетясь за благоверным к машине, канючила я.
— Не хочется мне ни на какой ужин.
— Готов за это выполнить любое твоё желание, — уже не зная, как подступиться ко мне, несговорчивой, залебезил Амидеи. — Например, буду каждый день заниматься с тобой магией. Ну или что‑то другое.
— Настораживает твой энтузиазм, — недоверчиво покосилась на агитатора.
— Синьора Аделаида очень просила, чтобы мы приехали вместе.
А ты и рад стараться… Что, решил выслужиться перед будущей родственницей? — уколола ведьмака. — А смысл? Она ведь всё равно скоро снова станет покойницей.
— Во — первых, неизвестно, насколько скоро, — заметил предусмотрительный наш.
— Во — вторых, синьора Аделаида была очень настойчива в своей просьбе. Ну не мог я ей отказать!
— Интересно, и что этой ведьме от меня понадобилось? Наверное, за ужином будет ждать очередная подстава.
— А вот это ты зря. Габриэль всегда говорил, что у него мировая бабушка, добрая и справедливая.
Я громко фыркнула.
— А, ну если Габриэль говорил — тогда конечно, надо верить на слово. Он ведь никогда не врёт. Мистер, блин, совершенство! — снова почувствовала, как при упоминании о ведьмаке меня захлёстывают гнев и обида.
— Обещаю, мы уедем, как только решишь, что больше не хочешь там оставаться.
— Вообще‑то я уже сейчас не хочу, — в который раз выразила своё отрицательное отношение к предстоящей тусовке. Тяжело вздохнула: — Ну да ладно. Ты выручил меня вчера, я выручу тебя сегодня. Раз уж так хочется расшаркаться перед супер — ведьмой. Но если что‑то пойдёт не так, или я снова почувствую острое желание прибить Габриэля — ты меня оттуда сразу увозишь.
— Честное ведьмовское, — заметно повеселел Дарио и даже расщедрился на улыбку.
— Ия таки воспользуюсь твоим предложением о халявных уроках, — решила извлечь для себя из этого кошмара хоть какую‑то выгоду.
— Договорились, — согласился покладисто.
Придя к общему знаменателю, поехали выбирать мне платье для вечерней каторги.
* * *
По распоряжению хозяйки дома, синьоры Аделаиды, временно отобравшей бразды правления у своей невестки, гостей встречали всем семейством.
Домочадцам было велено рассыпаться любезностями перед каждым приглашённым и, не переставая, светить улыбками. Вот только искренне улыбался один Алессандро.
Ни Хранителю, ни его очаровательной супруге сейчас было не до веселья. А Габриэль — тот так вообще, была б его воля, ещё вчера укатил бы в какую‑нибудь глухомань. Чтобы не видеть никого и не слышать. Единственное, о чём мечтал молодой человек, это провести несколько дней в одиночестве, сосредоточиться на подготовке к экзамену и не думать о ней.
Хотя не думать о Руслане, как ни старался, не получалось. И это бесило его ещё больше. Да ещё и этот проклятый ужин… Со вчерашнего дня ведьмак испытывал непреодолимое желание послать всех и вся куда подальше.
Но вместо этого приходилось стоять и улыбаться.
Особенно раздражал тот факт, что бабушка наотрез отказалась озвучить список приглашённых. Только обмолвилась, чтобы накрывали на тринадцать персон.
«Демонова дюжина для демонового вечера», — подумал тогда молодой человек.
Снова бросив нетерпеливый взгляд на часы, Габриэль скривился; ни один из гостей не желал демонстрировать пунктуальность.
Наконец снаружи послышался шелест колёс подъезжавшей к особняку машины, а вскоре по холлу разнеслась звонкая трель. Алессандро, опередив показавшуюся из столовой Катарину, по случаю торжества облачившуюся в строгое чёрное платье и белоснежный передник, широко распахнул двери, весело воскликнув:
— Привет!
— А её зачем пригласили? — Габриэль поменялся в лице, увидев новоприбывшую гостью. Попытка выдавить из себя улыбку успехом не увенчалась; вместо этого на лице появилась страдальческая гримаса.
— Не шипи на мать! — осадила сына стоящая рядом ведьма. — Франческу пригласила не я, а её величество, — обозвала свекровь язвительно, наградив ту уничижительным взглядом. После чего не преминула заметить: — Полагаю, твоя бабушка тоже считает, что вам следует помириться. Из‑за этой Ланы ты совсем потерял голову. И дёрнул же вас демон отпраздновать мальчишник в той забегаловке…
Молодой человек поморщился, ожидая новый виток неприятного спора, который то стихал, то разгорался снова. Родители никак не желали примириться с его решением и не уставали при каждом удобном случае ему об этом напомнить.
— Мама, я думал, мы вчера уже всё обсудили.
— В последнее время я тебя совсем не узнаю, — ожидая, когда Франческа закончит обниматься с Аделаидой и подойдёт к ним, тихо процедила рыжеволосая ведьма. — Рушишь многолетние планы из‑за какой‑то девчонки! Которую даже толком не знаешь. А потом ещё и заявляешь, что видеть эту самую девчонку больше не желаешь. К счастью, конечно. Но почему бы тебе тогда ещё раз всё хорошенько не взвесить и не попросить у Франчески прощения? Уверена, пройдёт немного времени, и ты одумаешься. Но будет поздно, Франческа уже найдёт себе другого. Такие девушки, как она, одинокими долго не бывают.
Уверен, пройдёт немного времени, и ты смиришься с моим решением. — Заметив, что мать снова собирается ему возразить, тихо, но твёрдо добавил: — Всё, закрыли тему.
И тут же сквозь зубы выругался, заметив появившуюся на пороге следом за бывшей невестой Лучию.
— А это та самая подруга, о которой я вам рассказывала, — прощебетала Франческа, представляя хозяйке дома юную травницу.
— Подруга? — чуть не закашлялся Габриэль. Закатил глаза, рисуя в уме каждый пыточный момент грядущего пыточного вечера.
Лучия уже успела просканировать холл взглядом и бросила несколько злорадных улыбок в сторону ведьмака. Будто знала, что сейчас творится у него на душе, и радовалась его мучениям.
— И за что меня бабушка так наказывает? — Молодому человеку всё‑таки удалось справиться с эмоциями и придать лицу выражение невозмутимости, когда очаровательные гостьи — в понимании самого ведьмака, ядовитые змеи, — поползли в его сторону.
Обмениваясь с девушками ничего не значащими фразами, он всё поглядывал на двери, гадая, какие ещё сюрпризы приготовила разлюбезная покойница.
Марилена, тепло поприветствовав гостий, наплевала на приказ свекрови и куда‑то исчезла. Джулиано был занят тем, что негромко распекал за что‑то младшего сына. А Аделаида всё нетерпеливо вышагивала перед распахнутой створкой, то и дело поглядывая на подъездную дорогу, тронутую лучами заходящего солнца. Чьего‑то приезда ведьма ожидала с особым волнением.
Вскоре в ворота въехала очередная машина, и по лицу Аделаиды скользнула тень разочарования: видимо, гость, которого она так ждала, задерживался. Правда, синьора Миранте быстро взяла себя в руки и радостно улыбнулась.
— Симона, Луиджи! — поспешила навстречу новоприбывшим.
Габриэль, поддавшись невольному порыву, последовал за родственницей на улицу, оборвав на полуслове Лучию.
— Вы только посмотрите на них! Прошло двадцать лет, а они и не думают меняться. Всё такие же молодые, — приговаривала Аделаида, спускаясь по ступеням вниз. Заметив младшего Амидеи, галантно распахнувшего дверцу и протянувшего руку своей случайной супруге — при виде которой Габриэль нервно клацнул зубами — совсем растрогалась: — А Дарио! Настоящий красавец! Так вытянулся. Я тебя помню пятилетним малышом, совсем крохой.
