— Ничего себе! — проговорил Изя. — Кто это его так?
— Себастиан! — ужаснулся Себастиан, а робот Андроник, сердобольно покачав головой, спросил:
— Кто тэбя так, дорогой?
Эдуард молчал, Гаврилыч тоже. Тогда Изя с Себастианом принялись распутывать конечности участкового и распутали.
Поставили на ноги, но Эдуард Гаврилыч стоять не мог — он тотчас грохнулся на пол и распластался, как лягушка.
— Теперь можешь говорить? — осведомился Изя, склоняясь над покалеченным участковым.
— М-м-м… — вырвалось изо рта Эдуарда.
— А-а-а… — произнес Гаврилыч.
— Все понятно, — подал голос робот Андроник. — У нэго шок. Он дар рэчи потэрял.
— И что же теперь делать? — спросил у присутствующих Изя. — Как нам восстановить картину произошедшего? Нам дано задание — помимо Никиты Вознесенского и предателя-полуцутика — задержать еще и подстрекателя селезня Черного Плаща, который на самом деле вовсе не Черный Плащ, а кто угодно… Кем угодно может прикинуться… Как нам этого Черного Плаща найти?
— Навэрное, уже никак, — поразмыслив, проговорил робот Андроник. — Видэли, какое мэсиво возле здания? Никто из восставших нэ ушел нэвредимым. Все расчленены и погребены друг под другом. И этот самый Черный Плащ тожэ.
— Точно! — раздалось из угла комнаты.
Ифриты вздрогнула. Робот Андроник был все-таки робот, хоть и Андроник, поэтому не вздрогнул, а обернулся на голос и спросил:
— Кто это?
— Это я! — проквакала голова Капитана Крюка. — Я тут давно лежу. Я все видел.
— А как ты здесь оказался? — поинтересовался оправившийся от испуга Изя. — Ты, наверное, тоже бунтовщик?
— Нет, — помедлив, ответила голова. — Я не бунтовщик. Я мимо шел, меня затянуло в драку, как в водоворот. Я тогда побежал быстрее сюда, чтобы спасти начальство, но не успел… Но я дрался как лев. Меня все-таки победили ценой невероятных усилий и невероятной подлости, оторвали голову, а туловище в окно выбросили. Мы с уважаемым Эдуардом Гаврилычем бок о бок сражались с повстанцами…
— М-м-м… — замычал Эдуард, как будто хотел возразить. — М-м-м-м…
— А-а-а!.. — отчаянно взревел Гаврилыч.
— Чего это они? — удивился Изя. — Страдают от боли?
— От какой такой боли? — в свою очередь удивился робот Андроник. — Он же все равно мертвый, как и все мы…
— От моральной боли, — пояснила бессовестная голова. — Ему стыдно, что его все-таки скрутили…
— А что случилось-то? — спросил робот Андроник. Голова Капитана Крюка снова подумала.
— Не буду говорить, пока вы мое туловище не найдете, — заявила она.
— Ни хрена себе заявы! — хмыкнул Изя. — Попробуй в том винегрете найди что-нибудь!
— Попробуйте, — согласилась голова. — Иначе ничего не узнаете. Я сказал.
Изя посмотрел на Себастиана. Тот пожал плечами. Изя посмотрел на робота Андроника. Робот Андроник сказал:
— Надо попробовать. Если нэ разберемся, далше трудно будэт. К тому жэ — нам всэ равно придэтся в куче расчлененных тел покопаться.
— Зачем это? — спросил Изя.
— А чего такая куча мяса будет бэз толку пропадать, — пояснил робот Андроник. — Можно шашлык забабахат… Кушал шашлык когда-нибудь? Царская еда! Нашэ националноэ блюдо!
— Не до кулинарии теперь, — сказал Изя. — Пойдемте искать этому хмырю его туловище.
— Между прочим, — добавила голова Капитана Крюка, — этого мерзкого зачинщика Черного Плаща, которому я никогда не симпатизировал и которого всегда хотел схватить и передать властям, вы тоже можете найти среди других павших. Я видел, как он слетел со своих носилок в самую гущу схватки. Его вроде бы затоптали. И — скорее всего — расчленили. По крайней мере могу одно сказать точно — рядом был Покатигорошек со своим пулеметом. Этот маньяк Покатигорошек уже вошел в раж и гвоздил стволом от пулемета и своих, и чужих…
— Пойдемтэ, — сказал робот Андроник.
— Себастиан, — сказал Себастиан.
Когда робот Андроник и ифриты покинули здание, куча мала на площади все еще копошилась. Некоторые герои, едва оклемавшись, принялись разбирать разрозненные части тел и укомплектовываться по полной программе, дабы получить возможность нормально передвигаться. Выйдя из дверей, представители власти первым делом заметили американского героя Рембо, который, приладив себе отрубленную кем-то ногу, искал подходящую руку и правое ухо. Увидев ифритов, герой засуетился, схватил первую попавшуюся конечность, оказавшуюся хоботом боевого слона индийского национального героя Брахмапутры, и собрался было дать стрекача, но Себастиан одним прыжком настиг его, скрутил и бросил роботу Андронику. Робот Андроник смял слабо сопротивлявшегося Рембо в мощных ладонях и швырнул его дальше — Изе, который подхватил покалеченного героя и аккуратно положил у своих ног.
— Пленный, — констатировал Изя. — Давайте еще кого-нибудь. Чем больше пленных, тем больше информации. Только без голов не берите. Нам нужны такие, которые говорить могут.
Себастиан рыскал по полю боя, как поисковая собака. Всего за несколько минут он передал в металлические руки робота Андроника двух гномов — целехоньких, но изрядно помятых, Человека-Паука с восемью ножками, но без рук и носа, верхнюю половину Джона Сильвера, который кричал, что он военнопленный, и уверял, что знает текст Женевской конвенции наизусть, четыре туловища, неизвестно кому принадлежащих, но вполне пригодных для того, чтобы приставить к ним голову Капитана Крюка.
— Себастиан! — заявил в конце концов Себастиан, что скорее всего означало: больше пленных не предвидится — остальные порублены мельче.
— А Черный Плащ? — спросил у него Изя.
— Себастиан, — сказал Себастиан и предъявил взводному большой клюв.
— Это не клюв! — закричал Рембо, приподнимаясь. — Это член! Член моего тела! Отдайте, я его долго искал. Мне его, судя по всему, подлый Чхи Уам выкусил.
— Да, — присмотревшись, определил Изя. — Это не клюв. Отдай его этому инвалиду.
Себастиан швырнул член тела Рембо, и тот тут же сел на корточки спиной ко всем присутствующим и закопошился, прилаживая на место находку.
— Так! — грозно проговорил робот Андроник, когда всех пленных погрузили в холл правительственного здания. — Совэтую вам начать давать показания. Тех, кто будет упорствовать, мы по-новой расчлэним и скажэм, что так и было. Изя, подтвэрди!
Изя молча предъявил пленным большой двуручный топор, найденный им прямо у дверей здания. Более внушительных подтверждений не потребовалось. Пленные немедленно и наперебой начали давать показания, из которых выходило примерно следующее: ничего, кроме отдельных фрагментов драки, они не видели, про Никиту Вознесенского и предателя-полуцутика и слыхом не слыхивали, а зачинщика и подстрекателя Черного Плаща упустили из внимания, как только началось побоище. Рембо только подтвердил слова головы Капитана Крюка, что Черный Плащ, сверзившись со своих носилок, упал под ноги дерущимся и исчез — как его и не было.
— Затоптали, — говорили пленные герои, и представителям власти не оставалось ничего другого, как только — согласиться.
Оставался еще, правда, Капитан Крюк, который мог бы рассказать о произошедшем в кабинете Эдуарда Гаврилыча, так как сам Эдуард Гаврилыч, внезапно онемевший после какого-то потрясения, сам ничего рассказать не мог. Ифриты и робот Андроник, захватив с собой пленных, снова поднялись на третий этаж правительственного здания, предложили Капитану Крюку на выбор четыре туловища в обмен на показания. Голова Капитана долго ломалась, но наконец согласилась взять одно из туловищ, после чего запасливый Изя достал из кармана своих шаровар цыганскую иголку и суровую нитку и пришил голову. Капитан Крюк, обретя туловище, обрадовался и начал рассказывать:
— Лежу я, значит, в углу. Участковый палит из зенитки, потом бросает зенитку вниз и долго совещается с самим собой. Потом вдруг дверь в кабинет распахивается, и врывается какой-то кретин…
— М-м-м-м… — мучительно замычал валявшийся на полу Эдуард Гаврилыч, прерывая в этом месте Капитана. — А-а-а-а!..
— Кретин этот был участковому знаком, — продолжал рассказывать Крюк, — они долго удивлялись друг на друга, потом участковый нажал на кнопочку и пошел вязать кретина. Но не тут-то было! Кретин оказался необычайно сильным и навалял участковому по полной программе…
— Так было? — обращаясь к Эдуарду Гаврилычу, спросил Изя.
— М-м-м… — закивал Эдуард.
— А-а-а-а… — подтвердил и Гаврилыч.
— Потом участковый вырвался на минуту из рук кретина, стал бегать по комнате и вопить в два горла — Вознесенский! Вознесе-е-енский! Хватайте Вознесенского, он самый главный бунтовщик!
— Вознесенский! — в один голос воскликнули Изя и робот Андроник. — Тот, кого мы ищем!
— М-м-м! — яростно замычал Эдуард Гаврилыч. — А-а-а!!!
— Так-так, — взволнованно продолжал Изя. — А что дальше было?
