– Понял, конечно. Куда я денусь?
В деревне не нашлось ни одной души – ни мертвой, ни живой. Также не было ни крыс, ни вездесущих тараканов, даже мухи с муравьями куда-то исчезли. И от этого с каждой секундой вынужденного пребывания в черте селения становилось все страшнее, а ожидание чего-то неотвратимого казалось совсем невыносимым. Даже Альга, наступив на горло своей гордости, тонким, срывающимся голосом просила, чтобы они покинули это место и как можно быстрее, до наступления ночи, отъехали на максимальное расстояние. К ней присоединились и остальные, по очереди пытаясь усовестить Рита.
Узкие темные окна игра воображения затемняла, превращая в пугающие провалы, а скрип распахнутых ставен, в обычное время воспринимающийся как нормальное дополнение к деревенскому шуму, сейчас звучал особенно зловеще. С наступлением сумерек окружающая действительность лишалась красок, обесцвечиваясь и серея, словно теряя какие-то границы. Под ногами шуршал мелкий щебень – слишком громко в окутавшей пустую деревню тишине.
Оррен упрямо поджимал губы и как заведенный повторял, что здесь им будет безопаснее, чем за пределами хилой ограды.
– Да что здесь может быть безопасного?! – наконец взорвался Талли.
– То, что все уже исчезли – что-то забрало их, и оно вряд ли сюда вернется в ближайшее время. И думается мне, что другие твари Хель боятся этого места не меньше нашего и тоже сюда не сунутся. Мы заночуем здесь! – непреклонно заявил Рит, взглядом примериваясь к большому дому старосты. – Тут осталась нормальная еда, вода в колодцах также никуда не делась…
– Вот и оставайся сам. Мы тебя в лесу подождем, – буркнула Альга, первой направляясь обратно к воротам.
За ней, растянувшись вялой, уставшей цепочкой, поплелись остальные, ведя в поводу своих коней. Те, почувствовав, что они уходят из этого жуткого места, переставляли копытами куда охотнее. Оррен же остался стоять посреди улицы, как-то странно смотря в спины друзьям. Оглянувшаяся на своего будущего отца Юльтиниэль замерла на месте, увидев спокойный взгляд Рита, уверенного, что никуда его спутники не денутся – поупрямятся, как дети малые, немного потопают ногами, а потом вернутся обратно.
И неожиданно полуэльфийка решилась: наладить действительно нормальные отношения с Орреном, а не их жалкое подобие, которое было сейчас, могла бы помочь именно такая ситуация: все уходят, а она остается рядом с ним, показывая, что верит и доверяет. Идеально и страшно одновременно.
Страшно потому, что Юля прекрасно понимала – это слишком очевидный шанс, и Хель могла намеренно пожертвовать целой деревней, чтобы подружить ее с Ритом. А значит, эта жертва не должна оказаться напрасной.
Она выбрала.
Еще несколько мгновений потоптавшись на месте, Юльтиниэль направилась обратно к Оррену. Ее кобылка упиралась как могла, тоненько и жалобно ржа, но хозяйка оказалась неумолима.
– Княжна? – неподдельно удивился Рит.
– Я верю тебе, поэтому остаюсь, – ровным голосом ответила полуэльфийка и была очень обрадована, когда Оррен благодарно улыбнулся.
Они стояли рядом и смотрели вслед друзьям, которых никак не могли винить за нежелание оставаться в месте, вызывающем панический ужас и отвращение. Однако далеко «бравые» охотники не утопали – как раз до ворот дошли, замерли как вкопанные вглядываясь в лесную тень, и с удвоенной скоростью поспешили обратно к Оррену и Лареллин.
– Что-то случилось? – Юля обеспокоенно подбежала к Крису.
– Угу, – мрачно согласился император. – Твари случились. Оборотней напоминают. Вроде размером мельче – на лис похожи, но их много, и выглядят они откровенно…
– Мертвыми, – подсказал Алек.
Юльтиниэль заинтересованно взглянула в сторону забора, почему-то захотелось поглядеть на эти диковинки, – в их спокойном времени такое точно не увидишь.
– Не стоит, – предостерег ее эльф, сориентировавшись. – Аппетит испортишь. Они слегка подгнили, но зубы у них точно в порядке. Даже слишком. Но сюда боятся заходить, так что и впрямь придется ночевать здесь… Эх.
Рит хмыкнул.
– Можно, я не буду повторять: «Я же говорил?!» – протянул он с непередаваемо насмешливой интонацией. Одна Юльтиниэль удостоилась теплого, дружеского взгляда. Только не успела девушка горделиво приосаниться, как на грани сознания раздался характерный смешок Убийцы.
– Можно, – устало согласился Крис, мысленно спрашивая у Юльтиниэль, что случилось, – уж больно взгляд у девушки несчастным стал.
Полуэльфийка отвечать не стала, подумав о людях, которые тут жили…
– Пойдемте устраиваться? – предложил тем временем защитник, кивая на выбранный дом старосты.
Альга еще раз оглянулась на ворота:
– А не надо их закрыть?
– Если бы они могли – уже зашли, чтобы с нами поближе познакомиться. А коли что-то изменится, то такая преграда их не удержит. Лучше уж будем из окон наблюдать – не придется ждать удара со спины, – рассудил Таллиэль, забирая у Юльтиниэль повод.
Как обычно, заботы о лошадях он оставлял себе, хотя последнее время ему охотно помогал управляться с транспортом Алек. Лошади паренька любили – слушались и тянулись за лаской, иногда игнорируя своих владельцев.
Юля кивнула Талли и, почувствовав тепло его ладони на своих пальцах, ощутила, как предательски быстро забилось сердце, после чего, ругая себя, прошла следом за Альгой в дом. Ну как так можно, словно тринадцатилетняя девчонка, увидевшая эльфийского принца?!
Тьфу! Вот уж Юльтиниэль не ожидала, что такое с ней когда-нибудь случится.
Ее взгляд случайно остановился на тряпичной кукле, валяющейся посреди просторной комнаты. Недавно трепетавшее в приятной истоме, сердце пропустило удар. Вот она – цена за сохранение прошлого… и Хель было совершенно неинтересно, готова ли Юля заплатить ее. Конечно, когда они еще обследовали первые дома, Юльтиниэль понимала, что здесь не только взрослые люди жили. Но вот эта кукла почему-то сразу рисовала перед ней девочку лет пяти – светловолосую и синеглазую, со смешными веснушками и широкой улыбкой…
Остальные тоже притихли. Алек наклонился, поднял куклу, несколько секунд вглядывался в неживые бусинки глаз, а потом переложил ее на шкаф, задвинув за ящик с каким-то тряпьем.
Сразу стало легче.
Обстановка в доме была простая, но уютная – цветные, вышитые заботливой женской рукой шторы красивыми складками украшали окна. Большая кухня, она же столовая, где друзья и решили устроиться на отдых, была заставлена понятными только хозяевам вещами. Небольшие поделки заполняли собой узкие длинные полочки, прибитые к стенам. Видимо, проводившая большую часть времени за готовкой жена старосты хотела, чтобы любимые вещи всегда находились рядом. Тут были и неумело смастеренный кораблик, и высушенный венок из полевых цветов, и нелепо сшитые тряпочки, составляющие странный узор, и деревянный нож, какой обычно вытачивали мальчишки, достигнув семилетнего возраста, – за настоящий отцовский хвататься еще рано, а свой иметь хочется…
Смотреть на все это было страшно. Но идти в другие дома и видеть там похожие вещи означало бы причинить себе еще большую боль. Как и подниматься наверх, в хозяйскую спальню и детские комнаты.
Общую мысль высказал конечно же Рит:
– Ну что ж… думаю, на второй этаж нам лучше не ходить. Расположимся здесь – места должно хватить на всех. Надеюсь, ночь не затянется. – Оррен бросил тревожный взгляд на узкую лестницу с маленькими досками ступеней и закрытую дверь.
Юльтиниэль согласно кивнула и, выбрав лавку около большой печки, принялась устраиваться так, чтобы стало хоть чуть-чуть комфортнее и спокойнее. Рядом возилась Альга. Стесняясь своего страха, она мяла в руках какой-то платок, переводя взгляды с Оррена на Криса. Потом повернулась к Юльтиниэль – лоб воровки пересекла морщинка недовольства.
– Рэль, ты почувствовала, что за воротами опасность? – спросила девушка. – Почему тогда не сказала нам?!
– Ничего я не почувствовала. – Полуэльфийка скинула с ног сапоги, с наслаждением сжимая и разжимая пальцы и ощущая под ступнями приятную прохладу пола. – Просто поверила Оррену, что остаться будет правильным выбором. А меня вы бы и подавно не стали слушать.
– Да, – согласился Оррен, прислушиваясь к их беседе. – Я не ожидал, что именно ты, княжна, решишь мне поверить. С одной стороны, было приятно твое доверие, а с другой – до сих пор досадно, что Альга с Талли решили проигнорировать мои слова.
Воровка, успев наградить лучезарную княжну ревнивым взглядом, виновато опустила глаза, а эльф отозвался, что если бы Оррен конкретизировал свои предостережения вовремя: «Мол, так-то и так-то, за воротами вас уже ждут мертвые любители человечины и эльфятины…» – то этого неприятного инцидента удалось бы избежать.
