— В рубку, естественно, — вырываясь, рявкнула я, — или ты не помнишь, что у Этьена с плечом?
— Помню, — спокойно ответила Марси. — Это ты, похоже, не помнишь его четких указаний. Дай я с тобой закончу, и беги, куда заблагорассудится.
Пришлось ждать, пока эта медсестра-живодерка вколет мне несколько различных лекарств, затем смажет ногу и зальет бинтом.
— Кстати, там что-то серьезное? — вспомнила я.
— Нет. Просто довольно обширный ожог, так что, пока тебе не сделают пластику, придется забыть о коротких юбках и шортах, — злорадно сообщила сестричка.
— Невелика потеря, — беззаботно отмахнулась я. — Теперь мне позволено покинуть это помещение?
— Уйди с глаз долой, — фыркнула Марсела, окончательно вжившись в роль главврача.
Не желая искушать судьбу, я встала, поправила основательно подгоревшие остатки юбки, подхватила баллончик с анестетиком и отправилась на поиски рубки. На полпути меня порадовали сообщением, что взлет состоится через минуту и всем неплохо бы принять лежачее положение. Где, интересно, в дебрях пластиковых коридоров я найду подходящий коврик? Пришлось ускорить перемещение, теша себя надеждой, что успею отыскать Этьена. Черта с два. Десятисекундный отсчет застал меня в одном из наименее приспособленных для возлежания при взлете мест, и перегрузка придавила мою раненую ногу к ступеньке лестницы, ведущей в вожделенную рубку. Несколько минут все силы были сконцентрированы на проблеме дыхания, затем сила тяжести пришла в норму, и я, бурча под нос не самые цензурные высказывания, сумела закончить свой нелегкий путь.
— Ого! — приветствовал меня Марк. — Однако ты быстро добралась. Вроде взлет только закончился.
Все еще дыша через раз, я не удостоила его ответом, чем немедленно вызвала подозрение Этьена. Внимательно на меня взглянув, он сообщил Марку:
— Ты на нее лучше посмотри. Опять вместо того, чтобы спокойно лежать, носится повсюду. Ну и зачем ты сюда притащилась?
Какой ласковый… Я опять-таки не стала расходовать энергию на пустые разговоры, стащила с него куртку и собралась заняться обработкой плеча. Когда я отодрала редкостной красоты шелковую повязку, в рубке появилась Марси. При одном взгляде на принесенный ею арсенал любому совершенно здоровому человеку должно было стать откровенно нехорошо, что уж говорить о несчастных больных. Но Этьен не стушевался и мужественно выдержал все издевательства, включая наложение швов, а по окончании процесса даже выдавил из себя улыбку.
— Спасибо огромное, Марсела. Думаю, лечить — это ваше призвание.
Как обычно, зардевшись, Марси пробормотала что-то вроде: «Не стоит благодарности», и прижалась к Марку.
— Где Ким? — поинтересовался заметно оживший капитан.
— В лазарете, вместе с Мустафой.
— Прекрасно. Ждите меня здесь. — И Этьен удалился.
После счастливого воссоединения молодожены наконец-то оказались предоставленными друг другу и начали о чем-то оживленно шептаться. Я же принялась рассматривать многочисленные панели и экраны, озадачившись вопросом, как Этьен умудряется хоть что-то понимать, глядя на три квадратных метра постоянно меняющейся информации.
Прервав затянувшийся поцелуй сладкой парочки, вернулись Этьен с Кимом. Когда все расселись, капитан обвел взглядом собравшихся и заговорил:
— Как вы уже догадались, наша авантюра завершилась блестящим успехом. Мы завладели крейсером и на полном ходу движемся к п-в-тоннелю. Через три дня корабль достигнет Аркадии, и большая часть из здесь присутствующих спокойно отправится по домам. — В мою сторону, произнося сей спич, он даже не взглянул. Пришлось самой привлечь внимание:
— Прости, как, по-твоему, будут развиваться события, когда этот крейсер окажется в системе Аркадии?
— Что значит «как»? — нахмурился капитан. — Кланы убедятся в нашей правоте и призовут на помощь адмирала Венелоа, чтобы тот спас их от мусульманского вторжения.
— Вот! То есть ты искренне полагаешь, что после столь откровенного демарша нашествие все же состоится? Подумай, ведь сейчас никто на Майяхе не понимает истинных причин захвата крейсера, скорее всего, там решили, что мы обычные пленники, воспользовавшиеся им для побега. — Тут я усмехнулась. — И, замечу, мой наряд весьма прозрачно намекает именно на это. Но если угнанный крейсер появится на Аркадии, то заговорщики могут что-нибудь заподозрить и как минимум отложат начало операции. Тебе это надо?
— И откуда ты такая умная взялась? — пожал плечами Этьен и обратился к остальным: — А вы что думаете?
— Практически наверняка Нэтта права, — с видимой неохотой признал Марк.
— Присоединяюсь, — кивнул Ким.
— Хорошо, примем это предположение за отправную точку. И что тогда нам следует делать?
Заговорил Марк:
— Если я правильно понял, основная наша задача — убедить кого-то там на Аркадии, что им действительно грозит нашествие с Майяха, и уговорить принять помощь пиратов. Так?
— Как ни странно, но ты понял правильно, — хмыкнула я. — Продолжай.
— Тогда стоит остановиться в соседней системе и по мультилинии попросить заинтересованных лиц прибыть туда, чтобы ознакомиться с доказательствами, а затем вышеупомянутому большинству отправиться на Аркадию, купить билеты и вернуться домой с незабываемого медового месяца.
— Идея неплоха, — одобрила я, — но только вот не заподозрят ли аркадианцы ловушку?
— А убедить их — ваша задача, — довольно резонно заметил зять.
— Уж точно не твоя, ты и умирающего от жажды не в состоянии уговорить выпить глоток воды, — съязвила я.
— Тихо! — прикрикнул капитан. — Никаких выяснений отношений и взаимных подколок, этого нам еще не хватало. Очень прошу — будьте вежливы. А вы, мисс д'Эсте, извольте приступить к вашим основным обязанностям.
— Это каким же? — с растущим подозрением поинтересовалась я.
— Главного корабельного кока, — ехидно ухмыляясь, сообщил Этьен. — Команда хочет есть.
— А с чего глубокоуважаемый капитан взял, что на крейсере, еще даже не прошедшем испытания, вообще есть пропитание?
— С того, моя дорогая, что наши добровольные помощники его туда погрузили.
Пришлось заткнуться и идти искать кухню.
В общем и целом полет проходил нормально. После небольшой задержки на выходе из первого тоннеля, где нас мурыжили, выясняя принадлежность крейсера (хорошо, что сразу не расстреляли), мы передвигались по пиратской территории без всяких проблем. Этьен вел крейсер, Ким с Марком были его импровизированной командой, Марси нас лечила, я кормила. Тихая семейная идиллия, вот только виделась за все три дня я с Этьеном от силы четыре раза, и все за обеденным столом. Правда, не могу утверждать, что молодоженам повезло больше.
Но все когда-нибудь кончается. Пришвартовавшись к небольшой станции, охраняющей тоннель, ведущий в систему Аркадии, мы с помощью ее генератора мультилинии отправили сообщение дону Трелони, максимально убедительно сформулировав просьбу в ближайшем времени прибыть в указанную систему, где он своими глазами сможет увидеть собранные нами доказательства. После небольшой перебранки я настояла на том, чтобы Этьен добавил маленький постскриптум: мол, если глубокоуважаемый дон не найдет возможности лично посетить систему, то пусть хоть яхту за нами пришлет. Затем мы вернулись на крейсер, и милый моему сердцу деспот собрался проведать высокопоставленного пленника, а заодно и попытаться склонить его к сотрудничеству.
На сей раз роль переводчика мне не доверили, капитан и шейх общались на ломаном английском. Если учесть, что оба владели им вполне сносно, то такое решение было по меньшей мере приемлемым. Причем гораздо более приемлемым, нежели отстранение меня от участия в переговорах. После небольшого скандала Этьен хлопнул дверью и отправился к упрямому мусульманину в гордом одиночестве, строго-настрого запретив мне появляться в каюте, отведенной моему бывшему хозяину. Пришлось подслушивать под дверью. Занятие это оказалось скучным — Этьен настаивал, Мустафа аль-Рашид вежливо посылал его куда подальше или отмалчивался. Очень, надо сказать, разумное поведение. Но и пиратский капитан оставался на высоте — он ни разу не позволил себе повысить голос, говорил на редкость спокойно и даже приветливо, а аргументы оставались разумными. Но, увы, восточный гость стоял как скала, и через полчаса Этьен был вынужден признать свое поражение.
— Ну, нет так нет, — вздохнув, проговорил он. — Очень жаль, что мы так и не достигли взаимопонимания. Если передумаете, сообщите.
Решив, что беседа на этом закончена, я собралась было исчезнуть, дабы избежать душеспасительной беседы на тему «Подслушивать нехорошо», но тут, как гром среди ясного неба, прозвучала реплика Мустафы:
