Внезапная простуда прошла, даже толком не успев начаться. После нескольких чашек горячего чая, который Аделаида заставила его выпить, Габриэлю сразу стало легче. Спал жар, в висках больше не ломило, а постепенно и злость, как ни странно, отступила.
На следующее утро, хорошенько выспавшись, ведьмак почувствовал себя будто заново рождённым. Вот только вместе с силами пришло и раскаянье. В который раз он причинил боль своей любимой и теперь мучился угрызениями совести, не переставая напоминать самому себе, какая же он сволочь и скотина.
После завтрака набрал Дарио, намереваясь расспросить того о Руслане. На вопрос, как она, тот ответил:
— В порядке. Но лучше не приезжай пока. Только — только начала успокаиваться.
Голос ведьмака оборвался. Послышался шум возни, словно кто‑то пытался отобрать у него мобильный. Этим кем‑то оказался Лука.
— Привет, Ромео! Поговорите вечером. На празднике.
— А если Лана не захочет на вашу тусовку? — недовольно буркнул Салвиати, чувствуя, как портится настроение только из‑за того, что придётся ждать аж до вечера, чтобы её увидеть.
— Я умею быть убедительным, — самодовольно хмыкнул приятель и отсоединился, даже не попрощавшись.
Проведя целый день над учебниками в тщетной попытке отвлечься и погонять себя перед экзаменом, Габриэль отправился на посиделки ведьмаков, надеясь, что Лана тоже будет там.
А если нет, он поедет к Амидеи. И всё равно увидит её. Постарается всё объяснить. Вот только сложно будет подобрать слова, способные оправдать его вчерашний поступок.
— Габриэль! — Стоило переступить порог окутанного иллюзией дома, как его окликнула Франческа. Неуверенно коснулась плеча ведьмака и, дождавшись, когда тот к ней обернётся, вымученно улыбнувшись, попросила: — Мы можем поговорить?
— Фра, мы ведь уже обо всём поговорили, — чуть не застонал молодой человек. Он и предположить не мог, что подруга детства окажется такой приставучей.
— Это не про нас. Мне нужно кое в чём тебе признаться. И… извиниться. — Девушка замолчала, ожидая его реакции. Подбодренная коротким кивком, пошла по направлению к террасе.
Следуя за своей экс — невестой, Габриэль оглядывался по сторонам, надеясь отыскать среди собравшихся Лану. Но ни её, ни Дарио с Лукой нигде видно не было.
Оказавшись наедине с ведьмаком, девушка до боли закусила губу и принялась нервно теребить золотую подвеску на браслете, что украшал её тонкое запястье.
— Фра… — немного раздражённо произнёс Габриэль, намекая, что терпение у него на исходе.
Пожелав себе удачи, юная ведьма негромко призналась:
— Это из‑за меня ты поссорился с… Ланой, — имя соперницы и, как оказалось, счастливой победительницы выговорила она с трудом, болезненно поморщившись.
— Объясни! — помрачнев, потребовал Салвиати.
Вглядываясь в заострившие черты ведьмака, с напряжением ожидавшего её разъяснений, девушка, нервно вздохнув, тихо проговорила:
— Я использовала яд, превративший ваши чувства друг к другу в ненависть.
Несколько секунд Габриэль стоял неподвижно, глядя на свою давнюю подругу. Та сначала побледнела, занервничала под его холодным взглядом, а потом краска стыда залила её лицо. Франческа принялась сбивчиво оправдываться:
— Лучия утверждала, что на твоём здоровье это никак не отразится, вот я и решила рискнуть. Действовала на эмоциях. Прости. — Заметив, как его глаза темнеют от гнева, опустила голову.
— Никак не успокоится, стерва, — поморщился Салвиати, имея в виду предприимчивую травницу. — И ты… — Немалых усилий стоило Габриэлю совладать с собой, не сорваться и не наорать на глупую девицу. Кое‑как придушив гнев, с неприязнью бросил: — От тебя я не ожидал такой подлости.
— Габри, извини, — на глаза девушки навернулись слёзы. — Не думала, что всё так получится. Просто пыталась вернуть своё счастье.
— Франческа! Какое к демонам счастье?! — самовнушение не помогло, он всё‑таки взорвался. — Ты меня никогда не любила! Иначе бы не предложила перед переездом в Штаты жить каждому своей жизнью. Вот я и жил, и познакомился с Русланой. Надеялся, что ты, как моя подруга, всё поймёшь и мы разбежимся без скандалов. А ты чуть не превратила нас с Ланой во врагов! Я вчера весь вечер вёл себя с ней, как последняя сволочь!
Наверное, он бы ещё много чего ей наговорил, а потом потащил бы каяться и объясняться перед его ланимой, если бы не появление Луки, избавившее Франческу от дальнейших унижений.
Габриэль! — Даже не обратив внимания на заплаканную подругу, ведьмак выкрикнул: — За мной. Быстро!
Габриэль уже и забыл, когда в последний раз видел Луку взволнованным. Да и видел ли вообще. Тот всегда умело скрывал негативные эмоции, прячась за язвительностью и насмешкой.
— Знаешь же, что меня привлекает в твоей девушке, — едва не переходя на бег, оглянувшись, бросил приятель. Не дожидаясь, пока Салвиати выскажет всё, что думает по этому поводу, торопливо добавил: — С ней что‑то случилось. Я как никогда остро чувствую её запах! — Выбежав на улицу, Лука на мгновение замер, впитывая в себя окружающие ароматы. Затем, отойдя на несколько шагов, склонился и поднял с травы какой‑то предмет.
Габриэль опустился на корточки рядом, забрал у друга кулон, не так давно подаренный Лане. Чароит потемнел, став похожим на маленький уголёк: цепочка оказалась разорвана, тускло блестела в сумеречном свете. Ведьмак провёл рукой по примятой траве. Ладонь окрасилась кровью.
— Она сопротивлялась, — осматриваясь вокруг, озвучил и так очевидное Лука, пока Габриэль, будто загипнотизированный, смотрел на свою руку, обагрённую чужой кровью. Кровью его ланимы.
— Найди Дарио, — велел, поднявшись. Зажмурился на миг, давая себе возможность собраться, справиться со страхом, не позволить панике завладеть разумом. А вот со злостью на друга совладать не удалось. — Где, демон побери, его носит?! Не мог он не почувствовать, что Лана в опасности!
Лука скрылся в доме. Габриэль с досадой сунул бесполезное украшение в карман. Теперь в кулоне не ощущалось магии. Кто‑то или что‑то мастерски нейтрализовал их заклинание.
Ведьмак резко обернулся, почувствовав совсем близко демоническое присутствие. Хорошо знакомой ему мерзкой твари, которую уже давно следовало уничтожить.
— Если посмеешь сделать ей больно, — голос ведьмака дрогнул от ярости, — будешь умирать долго и нудно.
— Подожди — и-и, — послышался тихий, шипящий голос. Тёмная, едва различимая в сумерках тень, оплетавшая ствол молодого деревца, метнулась к ведьмаку и замерла, нависнув сверху. — Я знаю, кто похитил твою ведьму.
Шану нравилось жить в мире людей. Здесь было намного интереснее, чем в мире спящих. А стрэги, у которых он был на подхвате, давали достаточно крови, чтобы поддерживать его существование. Много маленький демон не просил, был рад и малой капле.
Единственное, что отравляло ему жизнь, это ненависть к бывшему хозяину. Предательство которого он так и не смог забыть. Столько лет служил Альфео верой и правдой, а тот так жестоко с ним обошёлся. Хотел изгнать с земли, даже не разобравшись.
Демон жаждал мести, вот только против могущественного стрэга он был бессилен.
Другое дело, если бы Альфео вдруг лишился своих способностей, а следовательно, и защиты демонов. Тогда бы Шан на нём отыгрался, вдоволь его помучив. Но без веских на то оснований старейшины кланов Силу у стрэга не отберут, побоятся ропота других отступников.
Поэтому Шан выжидал, когда Альфео совершит ошибку и сам предоставит ему возможность вендетты. И попутно следил за горе — девчонкой, которая в последнюю их встречу повела себя так странно и нелогично. Он пытался её убить, а она его защитила.
«Явно не всё в порядке с головой», — пришёл к выводу демон и, когда было нечем заняться, наблюдал за убогой.
Долго хихикал, когда та, не задумываясь о последствиях, выставила Салвиати из собственного дома. Полностью поддержал её решение, когда хотела с помощью зелья забыть о вредном ведьмаке. И посыпал голову пеплом, когда она, дура такая, всё‑таки не забыла.
А мстительную ведьмочку, безжалостно отравившую эту недалёкую, по мнению Шана, туристку, чуть не искусал в порыве негодования. С трудом удержался от соблазна, побоявшись, что тогда за ним, скорее всего, начнут охоту и рано или поздно найдут. А Шан больше всего на свете дорожил своей шкурой.
Вечером пятницы он, как обычно, следил за непутёвой ведьмой, сдуру «перекрасившей» своего липового муженька и тем самым значительно поднявшей демону настроение.
«Вот только над бедным котом зачем было так издеваться?» — искренне посочувствовал Бричоло Шан.
Из всех животных маленький демон предпочитал вселяться именно в котов и уже давно заглядывался на столь крупную особь, мечтая когда‑нибудь побывать в его теле. К сожалению, ленивая туша редко покидала окружённый мощными заклятиями дом, а в теперешнем его розовом состоянии Шан и сам бы побрезговал в него вселяться.
